Там, где оживают пески
Шрифт:
– Тогда предлагаю остаться здесь до завтрашнего утра, а там уже продолжать путь - посмотрел на своих спутников Змеелов.
– Согласна!
– воскликнула Тия, обрадованная возможностью отдохнуть подольше.
– Да и я не имею ничего против. День отдыха мне бы сейчас не помешал - согласился Сид.
– Значит, решено! Мы уйдем отсюда завтра на рассвете!
– казал наемник и расстелил на полу свое одеяло...
Глава 25
Гюрзе удалось
Вириец убеждал, спорил, ругался, проклиная про себя местные порядки, но безрезультатно. Ответ был тот же: только с разрешения местного Правителя. "И как вообще этот Закир, забери его Бездна, еще остается у власти в таком крупном торговом городе? Почему его не отстранят, если слово закона, объявившего Змеелова, государственным преступником, на его людей не имеет никакого действия?"
– Неужели не понятно, что я разыскиваю изменника?
– потерял терпение он и еще раз подсунул под нос местному начальнику стражи письмо Ияра с требованием всемерно содействовать Гюрзе в поисках врага Царства.
– Разыскивать врагов и шпионов - дело тайных служб и городской стражи, а ты, юноша, кем будешь?
– ехидным тоном поинтересовался его собеседник.
– А я- человек на службе Правителя Феруза!
– повысил голос вириец, разозлившись вконец.
– И потому требую...
– Воот! Значит в Ферузе и будешь требовать, а здесь хозяин- Закир.
– Так значит слово закона в интересах Царя и Царства для вашего Правителя -ничто?
– впервые с самого Феруза Гюрза встречал такой высокомерный прием.
– Ну почему же - ничто? Сиятельный Закир - любимый зять Его Величества Царя Мида, а потому - он очень уважает и власть, и закон!
– ухмыльнулся начальник стражи. Гюрзе, вдруг, очень захотелось плюнуть тому в лицо, но он сдержался, процедив лишь сквозь зубы "Понятно!", развернулся и ушел восвояси. Внутри клокотала холодная ярость. "Зять, значит? Ну, посмотрим, что мне этот зять скажет!"
Он добился аудиенции только на следующий день, потеряв всякую выдержку и объявив испуганному распорядителю, что у его дело особой важности и отлагательства не терпит. Тот попытался было возразить, что Светлейший Закир сейчас не принимает, однако Гюрза был настойчив и сказал, что от этого зависит благополучие правящей династии. Только после этого его все же пропустили.
Правитель Альзары, немолодой черноглазый мужчина с орлиным носом, возлежал у себя в покоях на софе и курил кальян, лениво выпуская кольца дыма в потолок. Вокруг него на почтительном расстоянии стояло несколько стражников и слуга. Светлейший Закир был так увлечен своим занятием, что даже не повернул головы, когда его распорядитель объявил, что к нему гонец с делом государственной важности. Не взглянул он и на Гюрзу, что, почтительно поклонившись, застыл посреди покоев с опущенными глазами (смотреть в упор на сильных мира сего в Царстве Дияла не полагалось, а то, ведь, и обидеться могли). В покоях было настолько тихо, что отчетливо слышалось жужжание мухи где-то под потолком. Несколько минут спустя Правитель Альзары все же изволил посмотреть в сторону наемника и высокомерно спросил:
– Ты так спешил ко мне с государственным делом, отчего же сейчас молчишь?
– при этих словах Гюрзе захотелось швырнуть в Светлейшего его собственный кальян, но безмолвные стражники недвусмысленно
– О Светлейший Закир, надежда и опора всех жителей Альзары! Я преследую государственного преступника, что осмелился влезть в святая -святых - Дворец Правителя Феруза и украсть оттуда ценный свиток, а потому мне незамедлительно нужны провожатые, дабы идти по его следам в Аструм.
– И это все?
– удивленно спросил тот.
– Ияр меня, право, удивляет. Сначала допустил кражу в собственном дворце, а теперь еще и ловит воришку, будто государственного преступника... Ну а при чем здесь благополучие правящей династии?
– А при том, что этот человек может быть опасен трону... То, что он украл является секретным документом и потому мне дан приказ его найти.
– Гюрза говорил, осторожно подбирая слова. Не хватало еще, чтобы Закир и сам начал всерьез искать Змеелова. К счастью, тот был слишком ленив, чтобы заниматься такими пустяками. Хотя и отказать этому человеку, получалось, не мог.
– Так чего же ты хочешь?
– зевнул Правитель.
– Только провожатых?
– Для меня этого довольно!
– почтительно склонился Вириец.
– Хорошо, ты их получишь!
– вздохнул Закир и жестом подозвал слугу, что-то ему прошептав. Тот кивнул и скрылся за дверью.
– Сейчас ты пойдешь к начальнику городской стражи и скажешь, что тебе нужно. Он будет предупрежден.
– Благодарю тебя, о...
– однако Правитель лишь махнул рукой, давая понять, что аудиенция окончена.
Так, к концу дня Гюрза вытребовал, наконец, для себя двух проводников - дюжих молодцев из местной стражи. Ему, так и не привыкшему толком к лицам местных, они казались очень похожими. Сходство усиливалось примерно одинаковым ростом и телосложением. Один из них представился Амином, а второй - Симаром. Наемник дал им указание выступить с ним завтра на рассвете и отпустил с миром, вернувшись к себе и занявшись сборами. Взгляд его упал на новенькие ножны, которые он недавно забрал от оружейника и еще не успел переложить свое оружие. Гюрза нетерпеливым движением сломал печать городской стражи и сунул в них клинок. Потом, немного помедлив, открыл боковой карман, достал из-за голенища трофейный кинжал и долго его рассматривал, невольно вспоминая ту проклятую ночь... Наконец, усилием воли он отогнал от себя воспоминания, решительно вложил оружие в карман и отправился спать, намереваясь как следует отдохнуть перед дальней дорогой.
На рассвете следующего дня трое всадников покинули Альзару и направились в сторону Аструма. Гюрза уже стал потихоньку привыкать к бешеной скачке и не раз удивлялся, как его конь по кличке Ветер, умудряется так быстро нестись по пескам. Кавалькада уже через пару часов достигла первой остановки и Гюрза немного ободрился похоже, таким темпом, они окажутся в Аструме не позже Змеелова,а, значит, они не успеют уйти. Конечно, можно было бы отправится прямиком на Адаб, но кто его знает, может быть, путники решат повернуть совсем в другую сторону...
Симар, расторопный малый, сказал Гюрзе, что знает короткий путь, и наемник ему доверился. Стражник не соврал, а потому на закате они уже останавливались у третьего по счету караван-сарая. Пока спутники разводили костер, вириец стреножил Ветра и огляделся (привычка, оставшаяся после той проклятой ночи на мышиной тропе). Однако кругом было все спокойно: ласковый прохладный ветерок шелестел в пальмовых листьях, чуть поодаль весело трещал костерок и переговаривались о чем-то негромко стражники.