Тамбовский волк
Шрифт:
69
На эсеровской конференции в сентябре было принято решение о том, что "с современным режимом партия социалистов-революционеров будет бороться, как с самой уродливой фальсификацией социализма, как с азиатски-деспотическим, проеденным насквозь бюрократическим и плохо замаскированным демагогией государственным коммунизмом". Для такой борьбы как нельзя лучше подходила организованная на Тамбовщине Народная армия Антонова.
К концу сентября двадцатого года Каменский и Сампурский районы Тамбовского уезда были полностью очищены Антоновым от большевиков. Соответственно, последние были лишены возможности собирать в этих местах продразвёрстку. Более того, вообще вся продовольственная кампания коммунистов на Тамбовщине была поставлена под угрозу срыва, поскольку часть железной
Антонов определил следующим районом для установления своей власти — Токаревский. Тем более, что "Первый Коммунистический Токаревский отряд", по сути, был им разгромлен. На Токаревку было направлено два антоновских полка — один из Пановых Кустов под командованием Кости Баранова, второй из Туголукова, командиром которого стал некий Максим. Стараясь добиться успеха малой кровью, Антонов запустил в Токаревский район двух агитаторов, бывших коммунистов — Сторжева и "Монаха". Они везде появлялись под усиленной охраной антоновцев. За агитаторов, разумеется, был и начавшийся очередной разгул продотрядовцев.
Токаревский райком РКП связался с Сампуром и добился возвращения домой Жиркунова с остатками своего отряда. Это было необходимо для создания второго Токаревского отряда и удержания в своих руках Токаревки. Впрочем, тридцати человек, мобилизованных коммунистами, всё равно было явно недостаточно. Был брошен клич и за пару недель отряд вырос до полутысячи человек. Это уже, по крайней мере, было что-то. Жиркунов разделил отряд на три группы, одну из которых отправил на прикрытие сахарного завода, другую — на охрану Берёзовского винокуренного завода, третью, самую многочисленную — на оборону станций Токаревка, Рымарево и Ястребовка. Но вся трагедия токаревцев состояла в том, что тамбовское командование не внесло их отряд в реестр регулярных частей Красной Армии, а считало всего лишь "красным партизанским отрядом". В соответствии с этим токаревцев не поставили на довольствие, и им приходилось самим обеспечивать себя продовольствием и фуражом. А это снова означало грабёж сельского населения. Тем не менее, коммунисты держались стойко.
Через две-три недели сахарный завод и вся Токаревка оказались на осадном положении. Уже в октябре пришлось полностью эвакуировать все волостные исполкомы. Советская власть здесь была лишь номинальной. Четыре антоновских полка (Битютский, Баранова, Тюкова и Панича), общей численностью в четыре тысячи человек полностью взяли в кольцо Токаревку, которую защищали лишь пятьсот человек. Три с лишним месяца продолжалась эта осада. 7 января 1921 года состоялось решающее сражение за Токаревку. Бой продолжался шесть часов с переменным успехом. Никакой паники у токаревцев не было. Когда же они поняли, что у антоновцев заканчивается запас патронов, токаревцы кинулись на них в атаку. И антоновцы, не ожидавшие такой дерзости от кучки коммунистов, дрогнули и побежали. Токаревка оказалась Антонову не по зубам. Зато местные коммунисты получили в руки хороший козырь.
Но это был, пожалуй, один случай из немногих в этот период крестьянской войны успешного противодействия Антонову.
21 сентября разбитый под Туголуковом и потеряв убитыми почти пятьсот человек, Антонов, под покровом ночи и с помощью помогавших ему крестьян вышел на дорогу Балашов-Тамбов. Утром он занял два села — Загряжское и Знаменское, что в 30 вёрстах южнее Тамбова. Поняв, что есть возможность атаковать и сам губернский центр, Антонов смело двинулся вперёд, приблизившись к заветной цели ещё на 10 вёрст и заняв село Рождественское. Но здесь его встретили высланные из Тамбова красные части, и после ожесточённого боя Антонов вынужден был отступить, потеряв убитыми ещё 160 человек, 2 аппарата "морзе", 30 повозок, 12 лошадей и 36 винтовок.
В то же время в районе деревни Золотое, что в 10 вёрстах от станции Чакино, другой отряд Антонова, под командованием Токмакова,
70
Тревога в Тамбове нарастала с молниеносной быстротой. На экстренном заседании президиума Тамбовского губкома РКП 21 августа был создан чрезвычайный военно-оперативный штаб по подавлению мятежа, куда вошли представители от губчека и губернского военного руководства во главе с губернским военным комиссаром Шикуновым.
Губисполком выпустил воззвания к трудовому крестьянству, в одном из которых говорилось:
"Товарищи крестьяне!
Вновь среди вас появились вооружённые враги Советской власти, которые под руководством золотопогонников-врангелевцев и эсеров совершают различные преступления — грабят советское хозяйство, убивают советских работников и вас подговаривают присоединиться к их бандам... Советская власть так сильна, что свергнуть её не смогут не только крестьяне одного уезда или губернии — капиталисты всего мира поломали свои зубы об её скорлупу. Именем Советской власти губернский исполнительный комитет приказывает всем примкнувшим к бандитским шайкам немедленно прекратить свои преступные действия и вернуться к честному крестьянскому труду... Губисполком предупреждает, что раскаявшиеся и явившиеся с повинной получат полное прощение, но упорствующие бандиты и их укрыватели понесут суровейшее наказание как тяжкие преступники перед трудящимися".
30 августа губком РКП (б) признал необходимым усилить оперативный штаб. В его состав были введены секретарь губкома партии Н. Райвид и начальник Тамбовских командных курсов Л. Зенкович. Кроме того, 500 коммунистов города были переведены на казарменное положение. К борьбе с антоновщиной подключались всё новые группы сельских коммунистов, комсомольцев, отряды ЧОН, состоявшие из добровольцев-активистов, полковая школа 21-го запасного полка, пехотные курсы, Борисоглебские кавалерийские курсы, Кирсановская и Борисоглебская караульные роты. Всего 1500 человек. Но пока ничего не спасало: по сведениям губчека к 5 сентября мятежников, вооружённых огнестрельным оружием, насчитывалось уже около четырёх тысяч человек. Их отряды находились всего в 15 вёрстах от города.
8 сентября председатель Тамбовского губисполкома Александр Григорьевич Шлихтер созвал экстренное заседание президиумов губкома и губисполкома, на котором обсуждался один-единственный вопрос: как ликвидировать мятеж, поднятый эсером Антоновым? На его подавление уже были брошены немногочисленные воинские части, но их действия оказались безуспешными. Накануне заседания, рано утром 8 сентября Военный совет при губчека направил на борьбу с Антоновым ещё свыше двух тысяч бойцов из местного гарнизона. Но, судя по всему, и этого тоже будет недостаточно.
— Я думаю, нам нужно немедленно направить в Москву телеграмму, раскрывающую тяжёлую обстановку в губернии, а также командировать туда товарища Шлихтера для личного доклада, — предложил Захар Подберёзкин.
— Тем более, что Александр Григорьевич, лично знает Владимира Ильича, — после некоторой паузы поддержал Подберёзкина секретарь губкома Николай Яковлевич Райвид.
На том и остановились. Срочно был составлен текст телеграммы, который гласил:
"Тамбовская губерния. Кирсановский, Борисоглебский, Тамбовский уезды, в течение трёх недель происходит крупное восстание крестьян и дезертиров под руководством правых эсеров. Вследствие острого недостатка войск, винтовок и патронов губернии организованному губисполкомом Военному совету не удалось своевременно задавить повстанческое движение, которое теперь разрослось до громадных размеров и имеет тенденции разрастаться, захватывая новые территории. В ряде случаев войска отступали перед бандами повстанцев из-за недостатка винтовок и патронов. В результате восстания бандами расстреляно свыше 150 деревенских коммунистов и продработников и отнято у наших мелких отрядов до 200 винтовок и два пулемёта. Разгромлены четыре совхоза. Вся продработа остановилась. Неоднократно обращались Орел окрвоенка (к Орловскому окружному военному комиссару была приписана тогда Тамбовская губерния — В.Ю.) и сектор ВОХР, Москву ВЧК и ВОХР, однако до сих пор нами не получено достаточного количества надёжных войск и, главное, винтовок. Поэтому обращаемся Вам как последней инстанции, могущей оказать нам помощь..."