Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 гг
Шрифт:
Его брат Петр Иванович Сажин (по роману «Одиночество» Петр Иванович Сторожев) — активный участник народно-крестьянского восстания. После его подавления он сумел скрыться и вскоре оказался в Польше, где вплоть до II мировой войны служил офицером в Войске польском, в русском отделе разведки. В 1939 году, после сговора между А. Гитлером и И. Сталиным и раздела Польши между Германией и СССР, он попал в плен к немцам, где находился до конца войны. П.И. Сажин был «освобожден» из плена советской армией и направлен после этого на Урал, в фильтрационный лагерь.
Петра Ивановича Сажина не расстреляли, а дали 25 лет лагерей и отправили на Колыму добывать золото, откуда он был освобожден по амнистии 1957 года. Он посетил Тамбов, где они встретились с братом и разошлись с ним непримиримыми врагами. П.И. Сажин возвратился в родное село — Большую Лазовку, где не был с 1921 года и где были похоронены его родители. Там он встретил вдовушку, которую знал еще в молодости, и женился на ней. Вскоре из Польши пришло известие, что ему как участнику II мировой войны и офицеру польской армии назначена пенсия, а также приглашение на жительство в Польшу. Взяв с собою жену, он уехал туда.
Так что Петр Иванович Сажин не был расстрелян в 1937 году — он в это время находился в Польше. А в 1937 году вместо него был расстрелян органами
Обвинение ему было предъявлено как литературному герою романа, хотя он к нему не имел никакого отношения. Настоящий Сторожев Петр Иванович был, как и Сергей Иванович Сажин, коммунистом и, как и он, был председателем ревкома во время подавления крестьянского восстания. Он также в то время убивал и расстреливал повстанцев. Однако в 1927 году его как троцкиста исключили из партии и отправили в лагеря на 5 лет. А после того как он отбыл наказание, в 1937 году, НКВД предъявило ему обвинения, что он был участником крестьянского восстания, командовал полком партизан и был членом Союза трудового крестьянства. Все это было в романе с человеком, носившим там фамилию П.И. Сторожева, но в жизни это был П.И. Сажин. Так настоящего Петра Ивановича расстреляли вместо литературного. Так что расстрелян был коммунист, а не участник восстания. Того, кого хотели расстрелять, — Бог миловал. Виноват ли в этом писатель Вирта? Думаю, нет. Время было такое.
Документ о расстреле П.И. Сторожева помещен в сборник «Анто-новщина» тамбовскими учеными по причине их незнания подлинной истории восстания, — документ подавался в свое время в тамбовской печати как дело участника восстания, а не наоборот. И таких «документов» в этом сборнике довольно много — они просто брались из архива и не подвергались научному анализу. Много в сборнике «документов» и таких, которые опровергают один другого. И обидно, что этот сборник имеет претензию на научность. Ее там нет. Он только путает людей, которые серьезно хотят заниматься этой темой. Поэтому историкам, прежде чем публиковать документ, нужно убедиться в его достоверности и помнить, что вся наша история начиная с октября 1917 года писалась не историками, а идеологами, и все документы в наших архивах должны проходить через серьезный анализ.
Название сборника «Антоновщина» непристойно, поскольку и В.А. Антонов-Овсеенко — председатель полномочной комиссии ВЦИК РСФСР, и М.Д. Антонов-Герман — председатель Тамбовского губернского ЧК — были палачами восставших. [7]
Как же писалась наша история после 1917 года? Начнем с самого начала. Сегодня в городе Тамбове на Первомайской площади (бывшая Варваринская площадь), на одном из домов красуется мемориальная доска, на которой значится, что здесь жил первый советский нарком почт и телеграфа Вадим Подбельский. Берем старые газеты за октябрь 1917 года, как большевицкие, так и все другие, и видим, что среди длинного списка первых советских наркомов имя Подбельского не значится. Первым советским наркомом этого ведомства был Н.П. Глебов-Авилов — В.Н. Подбельский был только четвертым по счету наркомом этого ведомства. Берем книгу Джона Рида "10 дней, которые потрясли мир" с предисловием, написанным В.И. Лениным, который заявляет, что товарищ Рид написал всю подлинную правду в этой книге. [8] Смотрим список первых наркомов и видим там снова Н.П. Глебова-Авилова — В.Н. Подбельского там нет. [9] Берем "Большую советскую энциклопедию" и снова убеждаемся, что первым наркомом почт и телеграфа был Глебов-Авилов. [10] Затем приходим в Тамбовскую областную библиотеку и берем подшивки газет за 30 лет, а потом и за 50. "Тамбовская правда" говорит нам совсем другое. Ежегодно, в день рождения В.Н. Подбельского, там на всю полосу печатается статья, автором которой всегда является какой-либо доктор или кандидат исторических наук, профессор, доцент или просто преподаватель истории.
7
В упомянутом сборнике «Антоновщина» помещено сразу несколько документов касательно П.И. Сторожева. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919–1921 гг. ("Антоновщина"): Документы и материалы / Интерцентр, ГАТО и др. — Тамбов, 1994. С. 283–292.
8
Джон Рид. 10 дней, которые потрясли мир. — М., 1957. С. 5.
9
Там же. С. 126.
10
Большая советская энциклопедия. Т. 6. — М., 1971. С. 588
То же самое вы там увидите и о другом советском наркоме — Г.В. Чичерине — оба они из Тамбова. В газетах о нем помещены такие же статьи. Но и Чичерин в действительности не был первым наркомом иностранных дел хотя бы по одной причине — когда создавался первый Совнарком, он был за морем, в Англии, отдыхал еще на нарах, в английской тюрьме. Наркомом значился Л.Д. Троцкий, а не он. Однако профессора-историки не обращают на это внимания.
Нашу советскую «историю» писали попросту с художественных произведений. Все старшее поколение несомненно видело советский кинобоевик «Чапаев». Там есть такой эпизод — на чапаевцев наступают офицеры белого «каппелевского» полка, а Анка-пулеметчица косит их пулеметными очередями. Однако офицеров генерала В.О. Каппеля не было в то время на данном участке фронта — это раз, а Анка стреляла не по русским офицерам, а по рабочим Ижевской рабочей дивизии, которая входила в стрелковый корпус под командованием генерала В.М. Молчанова. [11] Эта рабочая дивизия сражалась на стороне адмирала А.В. Колчака против коммунистов, и в ней был собран весь цвет рабочего сословия России. Так что чапаевцы расстреливали пулеметами русских рабочих, а не буржуев, как любили говорить коммунисты. Если вспомнить историю Белого движения юга России, то и там в Корниловской дивизии был полк, сформированный из шахтеров Донбасса.
11
См. Волков Е.В. Образ каппелевцев в фильме братьев Васильевых «Чапаев» // Каппель и каппелевцы. — М., 2003. С. 529–544
Миф о том,
Многие еще хорошо помнят репродукции с картины художника И.И. Бродского, широко известные в 1930–1940 гг. Одна из его картин называлась "Расстрел 26 бакинских комиссаров". На этом полотне были изображены все 26 комиссаров, стоящие перед лицом смерти. Гордо поднятые головы и гневно-пламенные взгляды мужественных и несгибаемых большевиков-ленинцев — таков был замысел этого произведения искусства. Все они презрительно смотрели на шеренгу целящихся в них из винтовок людей, одетых в полосатые азиатские халаты. Кроме них на картине также были изображены английские офицеры в тропических пробковых шлемах, наблюдающие за расстрелом. Копии этой картины Бродского можно было видеть повсюду. Репродукции печатались во всех журналах и "учебниках истории", по которым учились дети, не ведая, что все это — неправда. А фальшивомонетчики от истории описывали даже подробности расстрела и речи, которые перед смертью якобы толкали «герои-комиссары», смотря смерти смело в глаза. Но в действительности расстрела не было. Всю эту «историю» с расстрелом выдумали советские идеологи. Подлинная картина гибели 26 бакинских комиссаров была установлена в свое время комиссией ВЦИК РСФСР, которая прибыла для этой цели из Москвы. Возглавлял ее Вадим Афанасьевич Чайкин — эсер по партийной принадлежности. В эту комиссию также входила большая группа высокопоставленных московских чекистов под предводительством небезызвестного заместителя председателя ВЧК Якова Христофоровича Петерса. Вся эта компания и установила тогда на месте подлинную картину гибели комиссаров и составила об этом подробный отчет. "Картина Бродского "Расстрел 26 бакинских комиссаров" исторически неверна, — говорил Чайкин. — Они не были расстреляны, а были обезглавлены. При этом непосредственным исполнителем казни являлся только один человек — туркмен, исполинской силы богатырь. Этот туркмен один, своими собственными руками шашкой обезглавил всех". [12]
12
Газарян С. Это не должно повториться // Звезда. 1989. N 2. С. 12
Яма с останками бакинских комиссаров и отделенных от них голов была вскрыта в присутствии высокой комиссии ВЦИК и представителей ВЧК. Коммунисты решили, что ни в коем случае не станут оглашать факты о подлинной гибели комиссаров широким массам, так как она отнюдь не изобилует примерами их героизма. Все это как-то надо было идеализировать, превратив всех комиссаров в несгибаемых революционеров-ленинцев. Вот здесь и была выдумана «история» с расстрелом и героическим поведением бакинских комиссаров. Пригласили в ЦК художника И.И. Бродского и велели ему написать картину. Вскоре заказ любимой партии был им исполнен. А уже другие «специалисты», состоящие для подобных целей на службе у коммунистов, придумали даже речи, которые якобы произносили перед расстрелом комиссары, чередуя их с пением Интернационала. Однако Вадим Чайкин по прибытии в Москву написал об этом книгу, и мир узнал подлинную картину гибели 26 бакинских комиссаров. [13] Сам автор этой книги был расстрелян 11 сентября 1941 года, во дворе изолятора орловской тюрьмы, вместе со многими историческими личностями, среди которых была наша тамбовская землячка, бывшая террористка Мария Спиридонова, а потом член ВЦИК РСФСР и советского правительства, глава партии левых эсеров. Она сидела в орловской тюрьме вместе со своим мужем, также членом партии левых эсеров и советским наркомом земледелия Майоровым. Оба они не знали все эти годы, что находятся в одной тюрьме, и встретились во дворе тюрьмы, когда их туда вывели на расстрел. Отчет о гибели бакинских комиссаров, направленный во ВЦИК, Совнарком и ЦК РКП(б) комиссией, побывавшей на месте их казни, сегодня хранится где-то в спецхране, а «легендарные» соратники Ф.Э. Дзержинского во главе с Я.Х. Петерсом были расстреляны в 1937 году Н.И. Ежовым.
13
Чайкин В. К истории российской революции. Вып. 1. Казнь 26 бакинских комиссаров. — М., изд-во З.И. Гражбина, 1922. 195 с.
Такая была история. Только писалась она иначе.
Так же была написана и история «антоновщины». Народно-крестьянское восстание было восстанием трудового населения против политически-уголовной власти коммунистов, объявивших себя законной властью в стране. И чтобы ослабить сопротивление народа своей власти, они решили изъять у него все продовольствие. В силу декрета "О продовольственной диктатуре", подписанного Лениным 9 мая 1918 года, население России должно было голодать — только за работу на коммунистов предусматривались скудные хлебные пайки, которые были единственным источником существования людей. Чтобы осуществить этот ленинский декрет, был уничтожен свободный рынок продовольствия. Любая торговля расценивалась как спекуляция, за которую тогда полагался расстрел. Но в сельской местности продовольствия было более чем достаточно, и коммунисты для создания голода в стране решили изъять его у крестьян полностью. Однако элеваторы, холодильники и склады были доверху заполнены продовольствием. Порой изъятое у крестьян продовольствие просто уничтожалось, так как его некуда было девать, хотя коммунисты, при созданном ими повальном голоде в стране, ухитрялись продовольствие еще и продавать за границу. А в стране в это время процветало трупоедство и людоедство. Большевики знали, что у кого в руках хлеб — у того и власть, а во время голода, имея хлеб, можно добиться власти неограниченной, подкрепляя ее еще и красным террором.