Танцовщица Гора
Шрифт:
— Он — добрый и удивительный мужчина, — сказала я.
— Ты ему понравилась, — с горечью проговорила Тупита.
— В Брундизиуме я просто привлекла его внимание, — попыталась объяснить я, — новая девушка в таверне, ещё не полностью приученная к ошейнику. Наверное, ему нравилось обучать таких как я и проверять в деле. Ему, как и многим другим мужчинам доставляло удовольствие использовать меня. И, честно говоря, мне он тоже доставлял большое удовольствие, и я надеюсь, что и получал он не меньшее.
Тупита пристально, ничего не
— И я думаю, что испытывал ко мне нежные чувства, — предположила я.
— Это точно, — кивнула она.
— Но я не думаю, что в действительности была для него чем-то большим, чем любая другая рабыня, оказавшаяся у его ног. Уверена, что он никогда не думал обо мне как о возможной любимой рабыне.
Тупита по-прежнему не говорила ни слова, и её молчание начало меня пугать.
— Я даже не гореанка, — добавила я. — Я, всего лишь шлюха, которую привезли сюда с Земли, чтобы надеть ошейник и заставить изо всех сил служить мужчинам.
— Значит, Ты действительно думаешь, что он добрый? — нарушила, наконец, молчание Тупита.
— Да, — кивнула я.
— И Ты думаешь, что он такой удивительный? — поинтересовалась она.
— Конечно, — заверила её я.
— И Ты думаешь, что он всё ещё испытывает к тебе нежные чувства?
— Я уверена в этом, — ответила я и, оглянувшись назад на песчаное дно распадка, внезапно севшим от осознания чудовищности моего проступка голосом, добавила: — Да, я заманила его в ловушку в Аргентуме. Я соблазнила того, кого я знала, и знала, что он был добр ко мне, доверял мне. Именно я стала причиной его цепей и неволи, и всё же, сегодня он спас мою жизнь.
Тупита опять промолчала.
— И я всегда буду благодарна ему за это. Если бы не он, меня бы сегодня убили, — дрогнувшим голосом произнесла я.
— Остерегайся его, — предупредила меня Тупита.
— Почему? — удивилась я.
— Как по твоему, почему он спас тебе жизнь? — спросила она.
— Потому, что ему небезразлично, что со мной будет, — ответила я.
— Нет, — покачала головой женщина.
— Тогда из жалости, — предположила я.
— Нет, — отрезала она.
— Из-за вожделения? — попыталась угадать я.
— И снова нет, — сказала Тупита.
— Тогда я ничего не понимаю, — сдалась я.
— Он не захотел, чтобы другие убили тебя, — сообщила она.
— Конечно, он этого не захотел, — кивнула я, не понимая, куда она клонит.
— Он — гореанин, — напомнила Тупита. — Я не уверена, что Ты на самом деле понимаешь, что это означает. У него хорошая память, и в том, что касается тебя, он, уже не совсем он. Когда дело касается тебя, он становиться наполовину бешеным.
— Я не понимаю, — прошептала я.
— Просто держись от него подальше, — предупредила она.
— Но у меня даже в мыслях не было пытаться отбить его у тебя, — заверила я Тупиту.
— Он — решительный и умный мужчина, — сказала она. — Он ждёт.
— Не волнуйся, он мне правда
— Сейчас я предупреждаю тебя не ради своих интересов, а прежде всего ради тебя самой, — объяснила Тупита.
— Но он же не позволил им убить меня, — пробормотала я.
— И Ты можешь назвать какую-нибудь разумную причину этого?
— Я не знаю, — ответила я.
— Зато её знаю я, — заявила Тупита.
— Тогда скажи мне, — попросила я.
— В его намерения входит убить тебя своими руками, — ошеломила меня она.
— Но этого не может быть! — прошептала я. — Уверена, Ты ошибаешься.
— Он принял от тебя воду? — уточнила женщина.
— Нет, — замотала я головой. — Он вылил её на землю.
— Разве Ты не обратила внимания, что он даже мимолётного взгляда не бросил на тебя, когда Ты танцевала? — поинтересовалась она. — Разве Ты не заметила, что он, единственный их всех, не использовал тебя?
— Почему он этого не сделал? — задала я давно мучивший меня вопрос.
— Он опасался, что может смягчиться или успокоиться, — объяснила она.
Я испуганно уставилась на неё.
— Именно поэтому он не хотел, чтобы тебя убили другие, — продолжила она, — потому что он намеривается сделать это сам.
Я чуть не упала в обморок.
— Но в данный момент он в цепях, — сказала женщина. — Я не думаю, что у тебя есть причины бояться его сейчас. Просто не попадайся ему руку.
Я кивнула. Меня била крупная дрожь.
— Честно говоря, я не понимаю, что такого Ты сделала с ним, — задумчиво проговорила она, — чем именно Ты так изменила его. Но он совершенно отличается от того Мируса, которого я знала в Брундизиуме.
— Да, — прошептала я, — если то, что Ты говоришь, правда, это можно понять.
— Я любила его в Брундизиуме, — призналась она, — но я не знала насколько, до тех пор, пока не разлучилась с ним.
— Мы — рабыни, — вздохнула я. — Нас могут купить или продать, взять или оставить наедине со своими потребностями, как того пожелают владельцы. Наши желания никого не волнуют, и никоим образом не зависят от нашей воли. Наши желания, наши чувства не имеют никакого значения.
— А потом я узнала, что он оказался в «чёрной цепи», — продолжила Тупита. — Как огорчена я была, узнав, какая судьба ему досталась! Но одновременно с этим, моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, от осознания того, что он рядом! Он так близок ко мне, и в то же время так далёк! А я так его люблю! И все, что я могу для него сделать, это принести ему воды. Я даже не могу поцеловать его ноги без разрешения охранника. Если я окажусь в его объятиях, то его могут наказать и даже убить. А ещё я вижу, насколько он, к моему горю, изменился. Теперь он озлоблен, всё человеческое в нём сожжено желанием отомстить. Жажда крови женщины, которая предала его, не оставляет ему времени, чтобы рассмотреть другую, ту, кто с радостью бы умерла ради него.