Танцовщица Гора
Шрифт:
— Имей в виду, что мы должны говорить только по-английски, — предупредил Тэйбар, не глядя на меня.
— Хорошо, Господин, — по-английски ответила я, хотя не понимала, почему мы должны общаться именно на моём родном языке, и почему он напомнил мне об этом сейчас.
— Мы должны суметь обойтись им, насколько это возможно, — сказал он.
— Господин? — позвала я его, когда молчание немного затянулось.
— Ты знаешь, что если плеснуть масло, на тлеющие темноте угли, оно вспыхивает очень ярко, и на мгновение ослепив, мешает нормально видеть? — поинтересовался он.
— Да, Господин, — кивнула я.
— Но
— Да, Господин, — озадаченно сказала.
Некоторое время я зачарованно смотрела, как двигался по лезвию оселок, медленно, плавно, равномерно.
— Если кто-то появится за моей спиной, Ты, конечно, увидишь его практически мгновенно, — предположил Тэйбар.
— Да, Господин, — кивнула я. — Позади Вас около пятидесяти футов свободного пространства.
Мужчина медленно кивнул головой, не переставая водить оселком по клинку.
— В свою очередь, — продолжил он, — если бы кто-либо захотел приблизиться к лагерю незамеченным, то он бы предпочёл подойти с другого направления, то есть из-за твоей спины, где есть деревья и кустарник.
— Я полагаю, что так, Господин, — согласилась я.
— Не оглядывайся, — предупредил он.
— Хорошо, Господин, — встревожено кивнула я.
— Такой индивидуум, мог бы какое-то время выжидать своего шанса на то, чтобы приблизиться незамеченным максимально близко.
— Господин? — уже испуганно спросила я.
— Ты помнишь, куда именно мы ходили сегодня на прогулку? — осведомился Тэйбар.
— Конечно, — ответила я.
— А Ты помнишь тела тех двух животных на лугу, — спросил он.
— Да, — кивнула я.
Честно говоря, мне не доставило большого удовольствия смотреть на них, но Тэйбар привёл меня к ним на привязи, так что большого выбора у меня не было. Они лежали там, в траве, и надо признать, что выглядели отнюдь не привлекательно. Потом, мужчина смилостивился надо мной и увёл в лагерь.
— Ты не заметила в них ничего необычного? — поинтересовался он.
— Нет, — покачала я головой.
— А разве Ты не обратила внимания на то, что каждое тело было покрыто пылью? — напомнил мужчина.
— Да, — припомнила я.
— Как Ты думаешь, как она попала на тела? — спросил он.
— Может ветром принесло, — предположила я.
— Нет, — усмехнулся Тэйбар, — Только не на лугу.
— Тогда я ничего не понимаю, — призналась я.
— Ты не понимаешь значения той пыли? — уточнил он.
— Нет, — ответила я.
— У них тоже есть свои церемонии и обряды, — пояснил Тэйбар.
— У них? — не поняла я.
— Да, у тех существ, — кивнул мой господин. — И та пыль является частью церемонии.
Я замолчала, почувствовав, как тонкие волоски в основании моей шеи встали дыбом.
— По крайней мере, мне так кажется, — добавил Тэйбар. — Ну вот, с правкой лезвия почти закончено. Теперь, как можно было бы ожидать, я должен осмотреться.
— Ох, Господин, — испуганно выдохнула я.
— Ты что-то заметила? — осведомился он.
— Нет, Господин.
— Он должен подойти от подветренного направления, — заметил Тэйбар.
— Да, Господин.
— Если у тебя будет время, Ты не должна вставать, — проинструктировал он меня, — лучше завалиться на бок. Потом, Ты сможешь подняться и убежать.
Он проговорил это с неестественным спокойствием. Движения оселка
— У меня будет возможность только для одного удара, — сообщил он мне.
Остриё его меча теперь было нацелено почти прямо на меня.
— Ты помнишь, в каком направлении я послал Телу, Мину и Кару? — уточнил Тэйбар.
— Да, — растерянно кивнула я.
— В том направлении находится лагерь Пьетро Ваччи, — напомнил он. — Это также выведет тебя на дорогу Виктэль Арии.
— Господин! — воскликнула я.
— Ты всё поняла? — уточнил Тэйбар.
— Да, — прошептала я.
— И помни, что в этом мире для тебя нет никакого шанса на побег или свободу. Ты — просто рабыня в ошейнике. Так что послушайся моего тебе совета, просто как можно скорее подчинись первому же встреченному тобой мужчине или мужчинам, которые, на твой взгляд, способны тебя защитить. Если же Ты не сделаешь этого сама, то тебя всё равно поймают, но тогда Ты будешь считаться беглянкой, со всеми вытекающими печальными последствиями такой глупой неосмотрительности.
— Я — рабыня, Господин, — сказала я. — Я не хочу быть свободной.
— Ты и не будешь, — заверил он меня.
— Просто я боюсь, — призналась я, — ужасно боюсь.
— Не бойся, — успокоил меня Тэйбар. — Он не придёт.
— О, Господин, — облегчённо и радостно вздохнула я, — Господин!
Я почувствовала невероятное облегчение. Моё тело расслабилось. Я наклонилась вперед, к нему, к моему господину, и почти в то же самое мгновение меня парализовал обрушившийся на меня сзади внезапный, животный, оглушающий рёв. Я кожей ощутила нависшее надо мной огромное тело. Тэйбар вскочил на ноги, и прямо над внезапно вспыхнувшим огнём ткнул мечом в темноту, сгустившуюся позади меня. Я обернулась и увидела над собой тело и челюсти монстра, потом две огромные, мохнатые лапы протянулись и сомкнулись вокруг Тэйбара. Я дико завизжала. Я находилась прямо между этим и моим владельцем. Не раздумывая, как мне и было приказано, я повалилась на бок. Потом, поднявшись на четвереньки, я отползла в сторону. Оказавшись в темноте, я обернулась назад. Костёр разметало в мелкие брызги. Теперь крошечные яркие точки, разбросанные посреди опавших листьев, с трудом позволяли разглядеть тёмную массу, состоящую из двух фигур, одной гигантской звероподобной, и второй поменьше, человеческой, мужской, сцепившихся одна с другой. Масса покачивалась, переступала босыми лапами и обутыми в сандалии ногами, словно ища точку опоры, борясь за то, чтобы остаться на ногах.
Мой господин сказал, что зверь не придёт, но откуда он мог знать это? Теперь до меня дошло, что он сказал это в точно определённое время, даже не посмотрев за мою спину! Он точно знал, что монстр там! Как только он произнёс эту фразу, я, почувствовав облегчение, расслабилась, и тонус моего тела изменился. Вероятно мой вид, а возможно даже и запах дал сигнал зверю, что его присутствие не обнаружено, не подозревается, что мы не готовы, что мы считаем себя в безопасности, что сейчас самый подходящий моментом для нападения. Естественно, что вначале следовало избавиться от мужчины. Женщиной, безоружной и голой, можно было бы заняться позже, если вообще стоило тратить на неё своё время и силы.