Танцующая на волнах
Шрифт:
– Нет, я нужна не только тебе…
– Ты об этом мальчишке-театрале, этом педике?
– Прекрати!!! Ты ничего о нем не знаешь, и никакой он не педик!
– Ты еще скажи, что любишь его…
Она вдруг почувствовала, как дурнота подкатывает и накрывает ее с головой. Неужели она сейчас рухнет с крыльца?
Но ее отпустило. Семен помог ей снова подняться на веранду и сесть в кресло.
– Ты бы лучше поела, чем так нервничать. Дуэль, моя дорогая, ты уже проиграла. Этот мальчик больше не принадлежит тебе.
– Что ты знаешь
– Может, ты забыла, что сама попросила меня стать вашим секундантом?
– И очень жалею об этом.
– Да нет, моя дорогая, ты все правильно рассчитала. И я рад, что в последний момент рассудок все же не изменил тебе. Конечно, в идеальном варианте это ты должна была застрелить Женю, ты только на это и надеялась. А на тот случай, если промахнешься и пуля угодит в тебя, ты подстраховалась и решила устроить это дичайшее по нашим временам представление на моих глазах, зная, что я не брошу тебя, истекающую кровью… Но неужели ты действительно так любишь этого мальчишку, что готова была пойти ради обладания им на смерть? Неужели ты не могла предположить, что и я не всесильный и не смогу спасти тебя, если пуля угодит в сердце…
– Я была уверена, что Женя выстрелит в воздух, как я… – вдруг сказала Лена и увидела, как Семен застыл с куриным крылышком в руке.
– Что, что ты сказала? Ты стреляла в воздух, но зачем?
– Это сначала я хотела выстрелить в Женьку, поскольку просто жаждала этой дуэли, я была полна сил, понимаешь?! – закричала она, уже не сдерживая своих слез. – Но оказалось, что выстрелить в человека не так-то легко…
– Но она-то выстрелила, – напомнил он ей.
– Да уж… Она, в отличие от меня, приняла условия такими, какими они и должны были быть в этой ситуации. Она боролась за Сашу…
– Вы что, обе сошли с ума? Вам мало было тех удовольствий, которые предоставляла вам жизнь? Деньги, Шехов, путешествия, алкоголь, наркотики… У вас было все, ты понимаешь, все! Откуда появился этот мальчик – один на двоих? Где вы его нашли?
– В ночном клубе, – немного успокоившись, произнесла она. – Да там все от него сходили с ума… Мужчине можно многое простить, только не красоту и молодость. А он и красив, и молод, и полон сил.
– Тогда почему же вам с Женей не пришло в голову договориться? Неужели ты не могла элементарно откупиться от нее, чтобы она не претендовала на любовь этого развратного парня?
– Поначалу нам было хорошо втроем.
– Ты знаешь, Лена, я не ханжа, но таких вещей не понимаю… Это отклонение от нормы, это грязь, наконец! – Теперь и он повысил голос, и в его тоне появилось такое отвращение, что Лене пришлось даже закрыть лицо руками.
– Отклонение от нормы… – прошептала она, давясь слезами и даже в эту минуту чувствуя себя жертвой обстоятельств. – А насиловать семнадцатилетнюю девчонку, когда тебе сорок семь, – не извращение? Ты же не считаешь себя ненормальным, не считаешь себя педофилом!..
Пощечина была такой сильной, что Лене показалось,
– Я любил тебя, и тебе это известно… Но проводить время в постели втроем – ты, твоя лучшая подруга и эта проститутка – это уж слишком… Не так я тебя воспитывал.
– Ты не знаешь его… Он любил нас обеих, и ему было трудно выбрать между нами…
– Да вы, дуры, обе платили ему за его любовь. А он и рад стараться! Вы уже так пресытились всем на свете, что искали какого-то немыслимого наслаждения… И что, нашли? У вас крышу снесло, вы это хотя бы понимаете? И кто затеял эту дуэль? Ты? Вообразила себя маркизой Нельской? Ты обкурилась, что ли, моя дорогая? Да как тебе это в голову вообще пришло?
– Я хотела этой дуэли, хотела… Я не могу объяснить тебе, зачем я это сделала, но ведь и Женька приняла мой вызов…
– Такая же дура, как и ты…
– Но как ты узнал о нем, о Саше?
– Тебе этого лучше не знать… Одно могу сказать: теперь, когда тебя вроде бы как не существует, он будет по праву принадлежать твоей лучшей подруге. И пока твой муж, трясясь там, в Питере, от страха, улаживает дела, связанные с твоим убийством… Да, и не закрывай лицо руками, что за манера идиотская… Так вот, пока он старается обезопасить Женьку, она в это время спит с твоим Сашей.
Он попал в ее самое уязвимое место – она даже застонала, представив себе, что все обстоит именно так, как говорит Семен. «Я больше так не могу… Мы должны с тобой что-то решать. Саша – мой. Если нет, то мы должны за него драться…» Неужели она решилась на это? Тогда почему же выстрелила в воздух? Женька-то палила в нее… И это просто чудо, что она не убила ее.
– Ты хочешь сказать, что Женька теперь с Сашей?
– Да. Больше того, они теперь будут беспрепятственно встречаться в той самой квартире, которую ты купила ему, дурочка…
– Но как же она может… после того, как застрелила меня?.. Я думала, что она забудет всю эту историю и расстанется с ним…
– С какой стати? На ней висит убийство… Это тяжкий груз, поверь мне. Конечно, она уверена, что заслужила право на него… И деньги у нее всегда будут, чтобы кормить этого щенка с рук… Шехов ей даст.
– Значит, Шехов станет платить и за убийство, и за все удовольствия, которым будет предаваться Женька? Думаешь, он не уволит ее в конечном счете?
– Если я скажу – то уволит. Но что изменится? Что может им помешать встречаться так же, как и прежде?
– Значит, я рисковала своей жизнью напрасно?
– Ты потеряла голову… Но это был твой выбор. Шостак сказал, что, помимо того, что ты потеряла голову, ты потеряла еще много крови и что рана твоя серьезная…
– Но если ты такой умный, почему же не отговорил меня?