Танцующая с Ауте. Трилогия
Шрифт:
Ударом ноги отправляю в нокаут растерявшегося горе-вояку и бросаюсь к обезумевшей от жажды крови женщине. Ярость Ллигирллин сметает все мысли; пальцы, которые уже не принадлежат мне, смыкаются на тонком горле. Все растворяется в темноте.
Когда Лаара бессильно обвисает у меня на руках, позволяю себе оглянуться. Ллигирллин оставляет меня последним всплеском серой тени. Фигура дарая лежит на полу, изломанная и какая-то беззащитная. Опускаю бесчувственную женщину на пол, судорожно ищу пульс. Есть. Жива. Слава Ауте! Люди такие хрупкие, никогда не знаешь, как
Оглядываю поле битвы более внимательно, на этот раз пользуясь не только зрением. Все живы, хотя и не совсем целы. Хм-м… Что я знаю об исцелении раненых людей? Мало. Что же мне делать?
Позвать на помощь.
Ллигирллин. Здравая мысль. Действительно здравая.
«АРРЕК!!! Макиавелли доморощенный, где тебя но…»
В принципе эль-ин не умеют посылать сообщения через Вероятность. Но в данный момент меня это как-то не особенно волнует. Беспринципный тип, непонятно почему именуемый Целителем, был мне нужен. Здесь. Сейчас. Немедленно.
И то, что он откликнулся, лишь подтверждало мои подозрения. Что ж, приятно знать, что в крайнем случае он бы вмешался. Может быть.
Аррек появляется из ниоткуда, весь в черном, меч наголо, кожа светится от собранных для атаки сил. Рука в черной перчатке жестко притягивает меня под защиту его щитов, серые глаза с беспокойством впиваются в мои. Ауте, как же он все-таки красив…
– Все в порядке? – Голос хриплый, лицо пустое. Начальная стадия боевого транса.
– Да. – На самом деле это не так, но в подробности мне сейчас вдаваться не хочется, – Люди ранены. Помогите им.
Только теперь он оглядывает «поле боя». Хмыкает. Боевой транс соскальзывает с него с легкостью, свидетельствующей о большой практике.
– Потрясающе. Все это время я волновался за вас.Следовало бы знать лучше.
Это он уже комментирует, склонившись над ближайшим телом. Сила, приготовленная для смерти, мгновенно переструктурируется, изменяется, приносит жизнь. Мне никогда не надоест смотреть, как работает Аррек. Мастер, он всегда Мастер, даже если при этом еще и дарай. Какая глубокая мысль. Какая глубо-о-оуу…
Прислоняюсь к стене и сползаю по ней вниз. Все-таки пытки плохо сказывается на здоровье. Пло-охо-о-о…
Сильные руки – уже без перчаток – подхватывают меня, волна исцеляющей энергии заставляет широко распахнуть глаза. Аррек. Что это с его лицом, неужели муки совести? Не-е.
– Я в порядке. Правда. Помогите людям.
Короткий кивок, и он исчезает. Но тонкая ниточка живительной силы продолжает поступать ко мне мягкими толчками. Через некоторое время чувствую себя достаточно оправившейся, чтобы вновь начать интересоваться окружающим миром. Самое время.
Поднимаю голову, чтобы встретиться взглядом с темно-янтарными глазами. Золотистая, сияющая кожа. Слипшиеся от крови рыжие пряди. Пламенеющая в левом ухе сережка. Чуть прищуриваюсь и любуюсь его красотой.
Рубиус краснеет. Ах да, у людей не принято глазеть друг на друга.
Позволяю себе легкую ироничную улыбку. Молодой дарай наконец собирается с мыслями и твердо встречает мой взгляд. Улыбка становится шире. Если он хочет что-то мне сказать, пусть говорит. Помочь бедняге разобраться с собственной совестью я не могу.
– Леди Антея?
Поощрительно поднимаю одно ухо. Перед глазами все еще расплываются круги, но, по крайней мере, комната прекратила вращаться.
– Леди, как вы себя чувствуете?
Оч-чень ядовитый сен-образ вспыхивает на кончиках пальцев. Рубиус, уловивший лишь общий эмоциональный настрой, виновато втягивает голову в плечи. Аррек, погруженный в исцеление многочисленных переломов, посылает в мою сторону еще одну волну энергии. Ладно, будем считать это извинением. В своем роде.
– Прекрасно. Как вы?
Рубиус одаривает меня изумленным взглядом. Ауте, да он совсем еще мальчишка, ему лет шестнадцать, не больше. Неудивительно, что бедняге не очень удается контролировать собственные эмоции.
– Я?
– Ну да, вы. Вы получили сильнейший удар, когда я вырвалась из блока. Все в порядке?
Два дарая обмениваются красноречивыми взглядами. Эй, да что я такого сказала? Рубиус снова поворачивается ко мне.
– Миледи, – говорит медленно, очень тщательно подбирая слова, – несколько минут назад я помогал пытать вас. Я причинял вам самую страшную боль, которую мог себе вообразить. Вы должны были тысячу раз умереть от шока, но вот вы здесь, в здравом уме и твердой памяти, сидите и спрашиваете меня, в порядке ли я?
Вообще-то он прав. По идее мне полагается быть злой, как шторм Ауте, и перебить здесь все, что движется. Начиная с Аррека. Но Аррек –Целитель, его трогать нельзя (к сожалению). Если я убью всех остальных, это будет считаться дипломатическим скандалом или самообороной?
Окидываю дарая неуверенным взглядом:
– Мне можно вызвать вас на дуэль?
– Э-э, уверен, что в этом нет необходимости, Антея-эль. – Это уже Аррек поспешно вклинивается между нами, заслоняя собой парня. – По нашим законам, дарай-князь Рубиус – несовершеннолетний. Вы не можете драться с ним до смерти.
Пытаюсь переварить новость. Это что, шутка?
Уши опускаются горизонтально.
– Несовершеннолетний? Вы позволили не достигшему полного эмоционального равновесия участвовать в этом… в этом… Вы… Люди!
Недоверчиво смотрю на Аррека. Потом на Рубиуса. Тот нахмурился.
– Старший дарай-князь Рубиус принадлежит к правящей ветви рода. Вполне возможно, в будущем он будет нашим Лиран-одон – наследником Дома. Он должен учиться.
– Учиться? Чему, пыткам? То представление, которое вы тут только что разыграли, было неэффективно с логической, психологической, биологической и этической точек зрения! Это никому не было нужно, кроме сорвавшейся с тормозов наркоманки!