Танцы на снегу
Шрифт:
— Говори что хочешь! — сказал Небесный заяц. — Для нас твое мнение не обязательно.
Морская зайчиха решила предостеречь Торопыжку:
— Не воображай, что этот бунтарь защищает тебя потому, что его хоть на волос беспокоит, что с тобой будет. Он просто развлекается. Если хочешь знать, он не раз говорил, что ты слишком задираешь нос и это доведет тебя до беды.
Торопыжка посмотрела на Водохлеба, ожидая, что он станет это отрицать. Но тот только лениво наклонил набок голову и сказал:
— Она действительно зазнайка, но это еще не значит, что она должна отвечать
С этими словами он ушел, и Торопыжка опять осталась без поддержки.
Морская зайчиха не унималась. Она снова и снова твердила, что в последних смертях виноват Кувырок. Убоище покинуло колокольню сразу после того, как Кувырок туда явился, и это никак не может быть простым совпадением. Торопыжкин земляк навлек на колонию несчастье, так что теперь она обязана поправить дело.
Первым делом Торопыжка стала учить русаков копать норы. Некоторые приверженцы традиций категорически отказались учиться «кроличьим штучкам», но переменили мнение после того, как Убоище наутро унесло еще одного зайца. Водохлеб, назло старшим, утверждал, что рыть норки очень приятно и интересно.
— Давно бы их выкопать! Сейчас было бы всем тепло и сухо. Слушай, Торопыжка, а еще какие-нибудь горные хитрости можешь показать?
Но Торопыжка сердилась на то, что он назвал ее зазнайкой, и не желала с ним разговаривать.
Появился Чемпион и объяснил, что бегал на свое поле проверить, все ли там в порядке. Парочка встретилась у старого дуба. Торопыжка слегка досадовала на парня, который обещал весной драться за нее.
— Пока тебя не было, — с упреком сказала она, — меня тут в чем только не обвинили!
— Правда? Жалко, что я не знал!
Из канавы кто-то передразнил его тонким голосом:
— Ой, правда? Ой, как жалко, что я не знал!
— Кто это? — крикнул Чемпион. — А ну, покажись!
Из канавы выскочил Водохлеб. Он был весь в грязи, к меху пристали листья и веточки, словно он все утро валялся по канавам.
— Как прикажешь это понимать? — грозно вопросил Чемпион.
— О чем это ты? — зевая, осведомился Водохлеб.
— Почему ты подслушиваешь?
— И не думал, — ответил тот, — я в этой канаве оказался по чистой случайности. Если вы хотите ссориться при свидетелях — дело ваше, но не можете же вы требовать, чтобы все заткнули себе уши и забились в угол.
— Мы и не думали ссориться! — негодующе воскликнула Торопыжка.
— Ну и зря! Этот парень бросил тебя, когда ты в нем нуждалась, побоялся, как бы Морская не поставила ему в вину, что он с тобой дружит. Я бы на твоем месте задал ему как следует.
— Мы в твоих советах не нуждаемся, — сказал Чемпион, — так что можешь не тратить сил и помолчать.
— А мне своих сил не жалко. Это ты у нас очень уж их бережешь.
По сравнению с плечистым Чемпионом Водохлеб казался слабым и тщедушным.
— Если ты немедленно не уберешься отсюда, — прорычал Чемпион, — придется тебя укусить.
— Ой как страшно! — протянул Водохлеб, почесывая ухо задней лапой. — Ладно, я пойду, но имей в виду, голубая шкурка, если я тебе понадоблюсь — только позови. И поосторожнее с этим парнем. Он хорош, когда все хорошо, а чуть что не так — глядь, а его и след простыл.
Водохлеб пробрался сквозь изгородь и поскакал через пастбище к ручью. Торопыжка смотрела ему вслед со странной смесью возмущения и благодарности. Ей, конечно, понравилось, что он заступился за нее перед Морской зайчихой, но он не имел никакого права делать такие скоропалительные выводы из того, что Чемпион ходил проведать свое поле. Она поверила объяснениям своего друга. Скорее всего, он действительно не знал, что ей пришлось пережить без него. Чемпион был красавец заяц, быстрый и ловкий, и, в отличие от Водохлеба, пользовался в колонии всеобщим уважением. Сама Морская зайчиха не раз обращалась к нему за советом.
А Водохлеба все считали грубияном и нахалом. Вернее, почти все — исключением были две-три зайчихи, которые сами пользовались сомнительной репутацией. Никто из старейшин не подумал бы спрашивать его совета. Правда, он часто предлагал его сам, без всяких просьб.
— Мне жаль, что так вышло, Чемпион, — сказала Торопыжка.
Чемпион смотрел на удаляющийся хвостик Водохлеба.
— Мне тоже. Когда-нибудь придется малость проучить этого парня. Слишком уж он наглый — это вредно для здоровья. Как ни откроет рот, обязательно вылетит какая-нибудь дерзость.
— Но он все-таки заступился за меня, когда тебя не было.
Чемпион повернулся и посмотрел на нее сверху вниз:
— Интересно, с чего бы это ему за тебя заступаться?
— Морская сказала, что он так развлекается.
Чемпион кивнул:
— Похоже, так и есть. Водохлеба не заботят интересы колонии, и вообще ничьи. Он думает только о себе.
Торопыжка не сомневалась, что Чемпион прав, однако что-то в поведении Водохлеба заставило ее задуматься — неужели, когда он дерзит старшим или задирает таких уважаемых зайцев, как Чемпион, им движет только эгоизм? За его грубостью ощущались искренность и честность. Он явно не любил, когда кто-то из зайцев важничает, и считал, что с зазнаек полезно сбивать спесь.
Нет, она не станет обращаться к нему за помощью. Ведь у нее есть Чемпион! Но все-таки что ей делать? Морская и Небесный хотят, чтобы она что-то придумала для спасения от Убоища. Она показала русакам, как рыть норы, но это не обещало полной безопасности.
И что же все-таки стало с бедным Кувырком?
Тяжело приходится им обоим!
Глава двадцать девятая
Дождавшись темноты, Торопыжка отправилась на остров, в церковь, надеясь разузнать что-нибудь о судьбе старого друга. Ночь была беспокойная. С моря дул резкий ветер, шевелил кусты. Услышав какой-то жалобный скрипучий визг, Торопыжка замерла и прижалась к земле, не понимая, что это за звук. Оказалось, большая ветка трется о ствол дерева. Со вздохом облегчения Торопыжка отправилась дальше.