Танец маленьких искр. Антре. Том 1

Аккуратов Иван

— Остров мёртв. Сам скажи, плохо это или хорошо. Скоро все будут здесь.

Брант обернулся. Астра увидела, что за его спиной ещё около дюжины слушателей. Он подал им какой-то знак, и они двинулись в сторону главной площади.

— Брат Безелик, я не думаю, что вас заберёт корабль, или вам удастся найти экипаж в такое время. Многие сейчас спешат в порт, чтобы забрать своих близких или узнать последние новости из первых уст.

— Не удастся найти? Сайнир должна была предупредить Аурендина. Со мной дети, женщины. Разве не отец отправил тебя сюда? Отправил тебя и твоих людей за нами?

Брант печально усмехнулся.

— Совсем наоборот, брат. После сообщения Сайнир... Всем было приказано вернуться в лагерь. И никуда не выходить.

Безелик с недоверием посмотрел на него:

— А ты как всегда поступил наоборот.

— Я... Не согласен со старейшинами в некоторых вопросах. И... В общем, я решил вернуться более долгим путём.

— Значит, ты пришёл ради них? — рассерженно спросил Безелик, кивнув в сторону пристани. — Ты знаешь правила! Нам запрещено делиться песнями.

— Знаю, — голос Бранта вдруг стал жёстче. — И не делаю этого. Но мы слышим Бога, Без! И даже делаем вид, что знаем, что он говорит! И что мы делаем с этим знанием? Прячем его, как постыдную тайну. Или как сокровище, которое принадлежит только нам. — Он вздохнул, переводя дыхание. Посмотрел в сторону портовой площади. В точности так же восторженно, как Зеф смотрела на модные наряды. Затем вновь взглянул на Безелика. — Раз уж вы здесь, я должен спросить. Должен, даже наперёд зная ответ. Сейчас я пойду на площадь. И предлагаю тебе и твоим людям последовать за мной. Это не займёт больше пары часов, и мы вместе вернёмся к вечерней мессе.

Безелик округлил глаза.

— И думать забудь, проклятый псих. Я немедленно увожу их в лагерь. Те люди на пристани — не единственные, кто пострадал на Иль’Прите. Не единственные, кому нужна помощь.

— Те люди, другие люди — покачал головой Брант. — В чём отличие, брат Безелик? Только в наших робах. Они стали символом. Символом стены, которой мы разделили один народ. Стены, которая давно должна была рухнуть, но с каждым годом лишь высится.

— Мы не нужны им, Брант.

— Разве? Они ведь постоянно просят о помощи. И не на языке богов, а на нашем с тобой. Вот только мы, пусть и слушатели, остаёмся глухи к их мольбам. И слишком трусливы, чтобы что-то сделать. Хотя бы... Стать посредниками диалога.

— Боги тебя не слышат, — поморщился Безелик. — Ни тебя, ни кого-то ещё.

— Мне жаль, что ты так думаешь. Или говоришь, что думаешь. Ты куда больше нравился мне, когда верил. Когда был готов бороться. Когда был готов разрушить эту стену вместе с...

— Не смей! — Безелик дёрнулся, и Астре показалось, что он собирался схватить Бранта за шею. Рука его сжалась в кулак и замерла на уровне пояса. — Не здесь! Не сейчас! Никогда!

Брант лишь похлопал Безелика по плечу и вновь улыбнулся раздражающе непробиваемой улыбкой.

— Удачи тебе, брат Безелик. Удачи в твоём пути. Ты вновь ведёшь за собой людей. Жаль только, не знаешь дорогу.

И, сказав это, он развернулся и направился в сторону площади. Астра снова услышала, как он шепчет себе под нос. И в этот раз различила имя Безелика.

— За последние годы, — еле слышно буркнул инструктор. — Я выяснил лишь то, что пути не знает никто.

Затем развернулся к остальным.

— Поднимайтесь на ноги, — объявил он. — Мы уходим.

Глава 7. Гостеприимство Иль’Пхора. Часть 3

Опустив капюшоны, они плелись под мелким дождём. Петляли в серых, грязных лабиринтах города. Кутались посильнее, стоило лишь завидеть людей. Шарахались от них, замирали, будто испуганные собаки.

Постоянно пахло дымом — едким, удушливым. Дымом от труб заводов и фабрик. Дымом, которым был затянут весь город даже больше, чем Иль’Прит с горевшими лесопилками. Дымом, который каждым вдохом напоминал о горящем доме, где она оказалась заперта в детстве.

Астре не хотелось дышать им. Не хотелось смотреть по сторонам. Не хотелось обсуждать увиденное. В особенности с Зеф.

Но одну мысль отогнать никак не получалось.

С каждой новой пройденной улицей, с каждым кварталом, с каждым маленьким магазинчиком, лавкой или просто двухэтажным домиком, из окон которого лился тёплый свет, мир вокруг Астры трещал по швам, рвался на части. Рос и полнился с каждым проделанным шагом. Словно она всю жизнь провела в той тесной и душной конуре под моторным отсеком. Не только она — каждый из слушателей.

Глупая, маленькая Астра. Чего стоили её мечты, её стремления? Чего стоит успех в испытаниях, место в рядах слушателях, когда вокруг есть целый мир со своими правилами, чтобы выучить которые не хватит и целой жизни?

Её мать когда-то пришла отсюда. Пришла к слушателям, к отцу Астры. Стала их частью. И... Если во время пожара она действительно сбежала... Что ж, может быть, малюсенький лагерь слушателей просто оказался для неё слишком мал.

Сейчас Астре казалось, что она бы, возможно, могла бы понять свою мать. Простить её. Может быть. Если бы случившееся не изменило отца. Не нанесло ему рану, от которой он не смог оправиться. Не разбило его, не уничтожило. Не смяло и не изломало. Но это произошло. С ним, и с Астрой тоже.

Наконец, спустя два или три часа пути, когда Астре казалось, будто мысли сейчас съедят её, Безелик вывел слушателей к стенам лагеря. Девочка увидела знакомые бревенчатые стены. С закрытыми воротами. С двумя слушателями в чёрных робах перед ними. Робах, из-под которых были заметны кожаные, стёганные доспехи. И клинки, пристёгнутые к поясу. Словом — ещё одна порция гостеприимства.

Оба слушателя подошли ближе. Астра помнила их — не раз видела в храме. Два брата, совершенно непохожие друг на друга. Уфер — грузный, приземистый, тяжёлый, с бугристым лицом и перебитым носом. С вечно выбритой головой и отросшей неаккуратной щетиной, которые лишь подчёркивали прямоугольность его лица. И Хоб, его противоположность. Вытянутый, поджарый, с длинной шеей. С приятной улыбкой на лице и чёлкой, закрывавшей лоб. Однако все их различия в мгновение стирались, стоило увидеть их одинаковые, глубоко посаженные большие зелёные глаза с крапинкой на радужке. Такие, как были у их отца.