Танец маленьких искр. Антре. Том 1
Шрифт:
Глава 9. Заслуженная награда. Часть 2
Преждевременный выход Иль’Пхора из облаков практически не смутил команду. Пожалуй, их не смутил бы даже полк Иль’Тарта, поджидающий в порту, или охваченный огнём город. Ревущей, горланящей и гогочущей толпой они вывалились из трёх кораблей. Расползлись, шумя, по пристани.
Некоторых ждали жёны и дети, но таких оказалось меньшинство. Справедливо. Сегодня был день другой семьи. Семьи, которой эти люди становились, стоило лишь взойти на борт уплывавшего на несколько недель корабля. Семьи, которой они обязаны были стать вдали от дома, вдали от родных. Это, или оставаться в одиночестве против врага и бесконечной ледяной бездны.
Теперь наступил их вечер. Время отпраздновать победу. Вспомнить павших. Вспомнить, что в мире существует что-то кроме океана, запаха потных ног, пробирающего до костей холода и страха смерти. Осуществить переход к мирной жизни, который многим, включая Персиваля, давался очень непросто.
Сегодня можно было расслабиться. Отпустить всё, что случилось в плаванье. Поделиться байками и историями, которые становятся весёлыми, лишь когда чувствуешь под собой почву. Похвалиться собственной доблестью, приукрашивая детали и пропуская моменты, когда тебе хотелось обделаться от страха.
Таким должен был стать этот вечер. Хорошим, правильным, спокойным. Должен был, но не стал.
Барак всегда казался Персивалю большим и пустым — особенно после крохотных, неуютных кают боевого фрегата. Здесь почти не было мебели, кроме двух столов, нескольких скамей по краям и ряда неудобных коек в дальней части.
Однако сейчас, он показался ему меньше любой корабельной подсобки.
По меньшей мере тридцать человек в серых с чёрным мундирах расступились по огромному залу, заняв позиции через каждые несколько шагов. Встали возле окон и двери, будто готовили здесь настоящую засаду, а их единственной задачей было отрезать пришедшим все возможности для побега. С невозмутимыми лицами, с какими убивают врага, а затем, как ни в чём не бывало, садятся ужинать.
И это неуютное чувство, которое лишь подстёгивало зверя внутри Персиваля, стократ усилилось, когда дверь за солдатами подполковника Орсела и экипажем его кораблей закрылась.
— Господа.
Генерал Даунстренд, статный и широкоплечий, со светлыми, слегка редеющими и схваченными сединой волосами, стоял прямо по центру барака, сцепив за спиной руки. На нём был мундир — парадный, чёрный с красным. На плечах виднелись нашивки, а также несколько медалей, зловеще поблёскивавших в тусклом белом свете ламп. Он облизал губы — хищно, будто в оскале. И посмотрел прямо на подполковника Орсела.
После нескольких секунд промедления, тот наконец опомнился:
— Сэр! — Орсел отдал честь двумя ударами в грудь так рьяно, будто увидел перед собой самого короля. — Я рад доложить об успешно завершённой миссии патрулирования, которую ваш штаб поручил мне. Если позволите, я хотел бы предоставить вам полный отчёт завтра к обеду, в котором тщательно распишу...
Все, включая подполковника, увидели, как при этих словах скривилось и так морщинистое лицо генерала Даунстренда. Как его серые глаза блеснули, сузились и превратились в угрожающие полоски металла.
— Успешное завершение миссии... — теперь оскал стал совершенно очевиден. — Так ты называешь сраную государственную измену?
— Сэр? — Подполковник Орсел несколько раз оторопело моргнул.
— Ты, мать твою, решил поиздеваться надо мной, солдат? — взревел генерал так, что Персиваль увидел, как несколько капель слюны вылетели из его рта в сторону Орсела. — Смеешь рассказывать мне об удачной операции? Может быть, ты ещё собираешься назвать это хорошо проделанной работой? Попросишь наградную ленту или, ещё лучше, сразу генеральскую нашивку?
Даунстренд подошёл к Орселу почти вплотную. Замер, вперив в него взгляд разъярённых глаз. Теперь прямо и вытянувшись по струнке стояли даже самые пьяные — то есть те, кто, как думал Персиваль, стоять не могли вовсе.
— Или ты просто хочешь, чтобы я её лишился, солдат? — тихо, но отчётливо проскрежетал генерал.
— Сэр, я не понимаю...
— О, ты не понимаешь! Конечно же. Наверняка дело во мне. Я излагаю свои приказы непонятно, или... Может быть, у вас, подполковник, снова... хм... неполадки со связью?
Альбрехт Орсел хотел было возразить, но затем выдохнул и сморщился, будто его пнули под дых.
— Ты, твою мать, упрашивал меня поручить тебе эту миссию! — рявкнул Даунстренд. — И я тебя послушал! Доверился послужному списку, рекомендательным письмам, а не собственному голосу разума. Решил, что это сраный разведывательный рейд, в котором ничего не может случиться. Решил, что ты засиделся, копаясь в своих бумагах, захотел проветрить голову и стать ближе к людям, которые действительно защищают наш остров.
Генерал Даунстренд сделал ещё шаг и врезался бы в подполковника Орсела грудью, если бы тот не отшатнулся. Казалось, вместе с ним отступили все, кто сейчас был в бараке. Попятились к выходу, разбитые и обескураженные, готовые пуститься в бегство только от голоса этого человека.
— И уж точно я не мог подумать, что ты — сраный изменник.
— Я... — Орсел поморщился, но тут же приосанился и вздёрнул подбородок. — Я служу в армии Иль’Пхора уже двенадцать лет. Прошёл путь от зелёного рядового до подполковника. И даже вам, генерал, я не позволю называть меня...
— Иль’Прит сожжён, — бесстрастно оборвал его Даунстренд и скривился, будто от беспокоящей старой раны. — Лесопилки, склады, порт, все три квартала — всё. На панцире остались руины. Руины и сраные тлеющие угли.
— Я... — Орсел, такой уверенный и источавший силу на корабле, не побоявшийся сам броситься в бой в первых рядах и даже давший отпор как врагу, так и нападкам ворчливого капитана Ботфорта, теперь лишь хлопал губами, как младенец, потерявший соску. — Я не...
— Корабли, похоже, прошли по самому краю мёртвых вод. Там, где должен был быть ты, Орсел. Ты и твои люди. Но ты изменил маршрут. Задержался на несколько дней. А затем наплевал на мой прямой приказ.