Танец на краю пропасти
Шрифт:
За несколько недель до смерти он попросил прощения. Но не объяснил, за что. А я – я не успела сказать ему, что не тигр испугает и заворожит меня, когда я вырасту.
Что это будет волк.
Мои братья и сестры.
Я представляла себе, что нас пять братьев и пять сестер. Я говорила с ними. Играла с ними. Любила их. Я выбрала им имена. Кристоф. Себастьен. Седрик. Арно. Жером. Стефани. Натали. Северина. Селина.
Этим я никогда ни с кем не делилась до сегодняшнего дня.
В L’Avventura [16]
Потом она исчезает.
Мне понравилось, что сценарий не объясняет нам ее исчезновения. И еще больше понравилось, что ее так и не нашли.
Само собой разумеется, в 1960 году в Каннах фильм был освистан – мужчинами.
В честь Леа Массари я назвала нашу вторую дочь.
16
«Приключение» (1960) – фильм итальянского кинорежиссера Микеланджело Антониони (1912–2007).
Мне вспоминаются последние бесконечные дни моего отца. Лилль. Центр Оскар-Ламбре. Большое кирпичное здание, почти кокетливое, на безупречно подстриженной лужайке, где люди порой рыдали, уткнув растерянные лица в ладони.
Мать водила меня туда каждый день, между утренним туалетом и завтраком в одиннадцать тридцать – жалкий кусочек рыбы, пюре, компот из яблок, бутылочка минералки, – а потом однажды она почувствовала, что больше не в силах его видеть. Она простилась с ним. Она не плакала. Вот тогда-то он и сказал ей:
– Прости меня, пожалуйста.
С тех пор я ходила туда одна. Медсестры улыбались мне, а вот и наша маленькая принцесса. Они рассказывали мне байки. Ему сегодня лучше. Он хорошо поел. Он в памяти. Спрашивает о вас и о вашей маме. Однажды утром, когда он был в памяти, он взял мою руку, подышал на нее, согревая, но холодной была его рука. Он прошептал мне:
– Уйми меня.
А я тогда крепко обняла его – я не расслышала.
Мысль отпустить тех, кого любишь, несет в себе жестокость преступления.
Я знаю, что однажды буду сидеть где-то и, точно у реки, смотреть на это проплывающее желание, что изнурило меня, на этот голод по мужчине.
Я буду смотреть, как улетает этот пепел, точно крошечные клочки кожи, весело танцующие на ветру.
Я буду смотреть на эти проходящие слезы.
– Я заведую магазином детской одежды. Но теперь это уже ненадолго.
– Я журналист в «Вуа дю Нор». Раздел культуры.
– Простите, я редко читаю газеты. Иногда слушаю новости по радио.
– Я могу сказать вам, что будет сегодня, если хотите.
– Я
– Певец Кали выступает сегодня вечером в «Аэронефе». Вышел прекрасный роман Изабель Отисье. Новая биография Пьера Ришара. А! И дело об отмене разрешения на строительство промышленного свиноводческого хозяйства в Ерингаме будет заслушано, да, ужасное слово, знаю, в административном суде Лилля.
– Мне не жаль, что я не включила радио сегодня утром.
Я на минуту опускаю глаза.
– Скажите, а не напишут случайно в вашей газете о мужчине и женщине, укрывшихся в пивной?
– Мне это ничего не говорит.
– О мужчине и женщине, которым не положено быть вместе, они сидят рядом во второй раз в жизни, он не отрываясь смотрит на входную дверь, а она на меню, вывешенное в витрине, потому что они все еще не смеют смотреть друг на друга с такого близкого расстояния?
– Мне это решительно ничего не говорит.
– Слухи, стало быть.
– Жаль. Я упустил сенсацию.
Его замечание вызывает у меня улыбку.
– Вы не догадываетесь, почему я чувствую себя шестнадцатилетней девчонкой?
– Не имею ни малейшего представления. Хотя, что касается меня, я чувствую, что недалеко ушел от семнадцатилетнего подростка.
– И нам хорошо.
– Сердце бьется чаще, во рту пересохло, руки покалывает.
– Нам бы надо попросить кого-нибудь написать для нас диалоги, а то это звучит жалко.
– Вы меня смущаете.
– Вы меня восхищаете.
– Я…
– Когда вы так внезапно ушли на днях, я испугался.
– Мой муж, вы, оба так близко, я была лгуньей, мне стало стыдно.
Он некоторое время молчит.
– Позже, вечером, на меня накатила хандра. Такой хандры не случалось со мной с отрочества. Это сладко. Это очень своеобразный хмель, глубокое волнение, довольно-таки меланхоличное. Мне было одновременно хорошо и скверно.
– Мне хочется почувствовать биение вашего сердца.
– Приблизьтесь.
– Я еще не смею.
– А я могу приблизиться. Я нечаянно уроню салфетку, наклонюсь, чтобы ее поднять, и мы окажемся совсем близко.
– Меня зовут Эмманюэль. Но все говорят Эмма. Кроме моей матери.
Он повторяет мое имя, словно пробуя его на вкус.
– Эмманюэль.
Он улыбается.
– Это имя означает «благая весть».
– Оно означает также «с нами Бог».
Я чувствую, как расцветают розы на моих щеках, когда я добавляю:
– Хотя в эту минуту с нами скорее дьявол.
– Желание, вы хотите сказать.
– Желание, волнение, тяга, страх, укусы, вода, жар, холод, головокружение, упоение, искушение.
Его ладонь легла на диванчик.
Я чувствую его пальцы в нескольких миллиметрах от моих. Мне кажется, что, если я упаду, он подхватит меня. Я больше не боюсь. Я хочу падения. Я думаю: толкните меня. Я думаю: подхватите меня. Возьмите меня. Примите меня.