Танец огня

Посланник короля прибыл на рассвете. И лишь когда земля приняла в себя часть вод Валмидоры, давая реке вернуться в берега. Из-за ливней некоторые дороги так развезло, что до сих пор считались непроходимыми. Но та, главная — уже позволяла Валмиру прекратить свою вынужденную изоляцию.

Склонный к театральности монарх, не выбрал быстрый и подходящий способ оповестить своих подданных. Что ж, стоило ожидать подобного от Ламона. Нет, королевский раахай был слишком банален, хоть нипочём ему любая непогода и расстояния.

Едва солнце принялось подыматься над замком, к воротам прибыл угрюмый

молчаливый мужчина в сопровождении доброго десятка воинов. Привёз он с собой внушительный свиток с гербовой королевской печатью, который был вручён ректору академии. Причём вручён лишь после полного собрания управления Арда, и вызова студентки Синхелм, как повелел Ламон.

Полночи она находилась в тревожном предчувствии, не имея возможности уснуть. Словно ожидала, что обязательно нечто произойдёт. Что и подтвердилось, едва за нею явился один из ардовских стражей. Ванда торопливо оделась, приводя себя в порядок и проверяя перед зеркалом в комнате, что выглядела достойно. Что бы ни произошло, что бы ни огласили сегодня в зале собраний, она должна держаться со всем достоинством. Зиль кружил вокруг хозяйки, прекрасно чувствуя её тревогу. Мараг не утерпел и рассыпался чёрным туманом, собираясь комком на плече Ванды. Обвивая длинным хвостом её предплечье, дух попытался заглянуть девушке в лицо, буквально соприкасаясь с нею носами.

— Зиль… — попыталась нахмуриться Ванда.

Её немедленно лизнули в нос. Затем в щёку.

— Мы справимся. Верно? — спросила она, непонятно к кому обращаясь.

То ли к себе самой, то ли к беспокойному мёртвому духу, или к встревоженной Ивон. Подруга, повторяя за марагом, кружила по комнате, нервно сплетая косу.

— Мы справимся. Справится, — как молитву повторяла Лейвр.

— Не отвлекайся на меня на занятиях, — Ванда убрала косу за спину и повернулась к соседке. — Имя моего отца и расположение к нему короля снова сделают своё дело. Наверняка в послании говорится о том, что мне милостиво разрешают продолжить учёбу. И велят каждое мгновение своей никчёмной жизни помнить об оказанной чести.

Ванда нервно улыбнулась. Вышло криво. Ивон покачала головой, и волосы её ожили, выдавая волнение.

— Я бы хотела идти с тобой.

— Я знаю, — с теплом глянула на неё Ванда.

— И я мысленно буду с тобой. Знай это, — жарко заверила Ивон.

— Спасибо, — она посмотрела на входную дверь, понимая, что должна спешить.

Выходя в коридор общежития, Ванда последовала за стражем, терпеливо ожидавшим её. Она была благодарна Кристиану за то, что не перенёс её с помощью медальона. Он давал время подготовиться, собраться с мыслями и духом. Он просто давал ей время.

Зал собраний находился в центральной части замка. Сегодня дорога к нему казалась бесконечной. Зная, что снова предстанет перед толпой, всеми их взглядами, Ванда мысленно заставляла себя успокоиться. Будь что будет… Подходя к тёмным двустворчатым дверям, она задержалась, пока страж открыл их. Мужчина склонил голову, прощаясь, и оставил студентку на пороге.

Ну, чем раньше всё произойдёт, тем раньше и закончится. Верно? Она прошла вперёд, останавливаясь перед длинным столом, выполненным полукругом. Здесь было достаточно светло, благодаря многочисленным высоким окнам. Хоть погода радовала, даря чистое небо. День обещал быть солнечным…

В небольшом зале присутствовало с десяток человек. Вильят глядела с некоторым осуждением, будто она в чём-то успела провиниться. Фергас выглядел настороженно, опустив обе ладони на стол и пристально глядя на стоящую студентку. Присутствовал и вредный Тэусс, нервно поглаживающий свою тощую бороду. И декан факультета некромантии. Справа от ректора Ванда увидела Зорик, единственную, кто улыбался ей. Прибывший посланник, словно одна из ардовских старых статуй, молчаливо стоял в стороне, наблюдая за происходящим.

Ванда склонила голову, приветствуя управление академии. Кристиан поднялся с кресла, и тяжело опустил руку на свиток с королевским указом. Печать золотом блеснула на нём.

— Все вы знаете причину этого собрания, — заговорил Рэйван. В чёрных одеждах, сдержанный и мрачный, он походил на собственную тень. — Так не будем же напрасно тратить время.

Радуясь погожему дню, птицы за окнами так неуместно распелись. Ванда стояла ровно, расправив плечи и глядя на Кристиана. Он с удовольствием бы разорвал исписанную золотыми чернилами бумагу, но развернул свиток, срывая охранную печать. Та рассыпалась под его пальцами сверкающей пыльцой, признавая право на вскрытие послания.

Рэйван подавил злость. Он едва пробежался по строкам, негодуя от того, что не мог прочитать заранее. Как и не мог пропустить ни слова, вынужденный читать всё подряд. Ламон так любит представления!

— Я — Ламон Великолепный, благословением светлейшей Лейны — король Камеладера, приветствую Ард… — ровным голосом зачитал Кристиан.

Видимо сейчас все собравшиеся должны были впечатлиться и представить себе, что его величество присутствует перед ними во всём своём проклятом великолепии! Так же монотонно и сдержанно он продолжил оглашать содержание свитка. Сколько пустых слов… Напрасная трата времени и нервов. Рядом тихо вздыхала Вильят, явно расстроенная тем, что чтец не передавал голосом все оттенки послания их повелителя.

Что так душно? Всем? Или только ей? Ванда внезапно ощутила дикую жажду и желание выйти на свежий воздух. Зорик воспользовалась тем, что была скрыта Кристианом от взгляда посланника. Она подмигнула Ванде, со скучающим видом сминая блестящую обёртку от конфеты.

— Скорбящая душа — да будет утешена… На основании письма–признания генерала Фемира Синхелма, повелеваю, — меж тем дальше читал Рэйван. — Каэли, именующую себя Вандой, считать некровной дочерью Синхелма, с полноправной претензией на наследование рода. Моим величайшим благословением позволить некровной дочери Синхелма продолжить обучение в академии Ард…

Кристиан прервался на мгновение, взглядом пробежавшись по следующим строкам. Ламон придумал ему наказание в виде прочтения этой чуши? Пальцы опасно сжали края свитка, едва не разрывая его.

— Повелеваю в вязи ответной скорбью по поводу утраты Синхелмом жены и родного дитя, запретить… — Рэйван почувствовал, как застучало в висках. — Запретить его некровной дочери называть себя Вандой, так как это имя не является её по праву рождения. Некровной дочери Синхелма надлежит в кратчайшие сроки выбрать себе иное имя, либо назвать собственное, данное при рождении. Моей милостью и благословением отца, оно будет принято и вписано в родовую книгу Синхелмов. Ректору Арда надлежит проследить за внесением изменений в списки зачисленных студентов академии. Некровной дочери всегда надлежит помнить о бесконечной добросердечности Фемира Синхелма, принявшего её и воспитавшего, как родную дочь. Это есть свидетельство великой чести. Я — Ламон Великолепный, благословением светлейшей Лейны — король Камеладера, принимаю благодарность некровной дочери Синхелма за бесконечную доброту и мудрость принятого мною решения…