Танец Опиума
Шрифт:
«Итачи пытался найти не изъян, а хоть какое-нибудь достоинство», — прискорбно заключила по себя Сакура и нахмурилась.
Из-за той самой красивой двери, обведенной золотым обручем, доносились разъяренные крики, смешанные с преспокойными лаконичными замечаниями. Обладателем громкого голоса был определенно Саске, чей вспыльчивый характер ну никак не позволял ему вести разговор в низких тонах. А вот равнодушные короткие реплики — Итачи.
Девушка приблизилась к приоткрытой двери и осторожно заглянула внутрь. Комната оказалась просторным личным кабинетом. Всё в том же стиле Барокко и всё в тех же пастельных тонах. Сакура разглядела
Итачи, сидевший в одном из кресел, устало потирал переносицу, в то время как брат не смолкал ни на минуту. Девушка не понимала, как ему удавалось сохранять это смертельное спокойствие.
— У меня от тебя голова болит, — спокойно произнес, наконец, Итачи. — Не раздражай меня. Я не люблю и не хочу повторять тебе одно и то же.
Саске расхаживал из угла в угол, злясь и ненавидя своего близкого родственничка за крайнее равнодушие. Они были до жути похожи друг на друга внешне, отличаясь разве что длиной волос — у Итачи они были длинными, завязанными в низкий хвост, но передние локоны также падали на идеально-ровное лицо. Однако их несуразное ярко-выраженное отличие внутреннего мира и характера было настолько очевидным, что, только опираясь на это, возникали некоторые подозрения в подлинности их родственных связей.
— Почему ты вечно указываешь мне, что хорошо, а что плохо?! Я не ребенок и сам могу принимать решения! И могу делать всё, что мне пожелается! Будь это похищение шлюхи или продажа наркоты в этом чертовом городишке! Если я захочу, то я свяжусь с местными барыгами прямо сейчас! Даю пари, что они сами обкурятся в говно! Тому фраеру прострелил голову я, а не ты!
Девушка обомлела. Ни жива, ни мертва, в её голове мгновенно появилась мысль — бежать. Её пугало это озлобленное выражение лиц молодого брюнета и спокойное — его старшего брата. Они не отражали ни капли иронии, словно сказанное было абсолютной правдой. Сакура переводила взгляд с Итачи на Саске и пыталась понять, что здесь происходит. Она не сразу осознала, что стала свидетельницей не просто семейной ссоры…
Это ведь всё объясняло: и наглость, и смех в ответ на угрозы, и роскошный дом, и чащу леса, и близость захудалого городка… Абсолютно всё.
— А ты молодец, мой маленький глупый братец, — устало поговорил Итачи. Ведь он заметил напуганную до смерти девушку, застывшую в дверях кабинета.
Саске оглянулся и, заметив Сакуру, громко чертыхнулся. Он даже притопнул ногой от негодования и злости, охватившие его в считанные секунды. Учиха быстрым шагом направился к свидетельнице состоявшегося разговора, скрипя зубами. Парень, казалось, совершенно потерял над собой контроль. От былого приподнятого настроения не осталось и следа.
Итачи вновь устало потер переносицу и с какой-то жалостью снова обратил свой взор на девушку. В черных глазах Сакура уже не заметила былого равнодушия. Одним взглядом он точно говорил: «Мне жаль».
Наверное, именно в этот момент бедная официантка поняла, что связалась не с теми, оказавшись не в том месте и не в то время. Не ударь девушка брюнета в том злосчастном кафе, сейчас бы она отправилась спокойно домой с пренеприятным осадком на душе после странного поцелуя и оскорбления. Однако теперь её задница воспламенилась из-за огромного количества проблем, свалившихся на её
Сакура даже не успела опомниться или сообразить, что нужно спасать свою шкуру. Мысль о побеге только и делала, что крутилась в голове — не более. Учиха грубо схватил девушку за локоть и поволок её за собой. Харуно сопротивлялась, на руке сразу же появился лиловый синяк. Сказать, что ей было страшно — ничего не сказать.
Вдруг брюнет резко остановился возле винтовой лестницы, отпустив вырывающуюся девицу. Та гневно посмотрела на него снизу вверх, чувствуя себя ничтожной букашкой по сравнению с высоким накаченным парнем, чьи глаза сверкали недобрым огоньком. Учиха нагнулся к ней (ему пришлось согнуться в три погибели, ведь девушка с её метром с кепкой была чересчур низкой для него) и зашипел, сквозь зубы:
— Тебе разве родители не объясняли, что подслушивать чужие разговоры нехорошо?
— А тебе разве не объясняли, что похищать людей тоже нехорошо? — съязвила Сакура, насупившись.
— Нет, этого не объясняли, — отрезал брюнет.
Девушка начала задыхаться от охватившего её негодования и злости. Она поднялась на цыпочки, заглянула в глаза брюнета и, пихнув кулачком в его грудь, быстро и горячо заговорила:
— Тогда слушай меня, избалованный мальчишка! Если ты сейчас же не отвезешь меня домой, то я устрою тебе веселую жизнь! Ты потом из судов не вылезешь! И не смей мне угрожать и тыкать пальцем! Не смей указывать мне, что хорошо, а что дурно! Ты на себя хоть когда-нибудь смотрел?!
Саске нахмурился, словно грозовая туча, хмыкнул и показательно закрыл уши руками, не желая слушать очередные нотации. Со стороны он выглядел всё тем же ребенком, каким его выставлял всю жизнь его старший брат. Почему его постоянно кто-то отчитывает?! Учиха просто недоумевал и злился. Лицо девушки от гнева приобрело цвет спелого помидора.
А ведь со стороны это казалось довольно комичным. Два упрямца, совершенно не знакомые друг с другом, ругались, точно были уже как пару десятков лет любящими супругами-ворчунами. Увидев подобное со стороны, Сакура только бы мило улыбнулась, возможно, позавидовав счастью молодых.
Однако сейчас она являлась непосредственной участницей этой ссоры и совершенно не знала этого брюнета. Это раздражало обоих, и обоим хотелось, как можно скорее, закончить этот бессмысленный разговор.
— Это ты не смей мне угрожать! — зарычал младший Учиха. — Ты не знаешь, с кем связалась! Скорее с законом проблемы будут у тебя, нежели у меня, самоуверенная дурнушка!
— А ты не будь так уверен! Зачем ты привез меня сюда?! — не унималась девушка. — Я хочу домой! Я не желаю оставаться здесь ни минуты! Понимаешь?! Или тебе нужно с самого начала всё опять разжевать и в рот положить?!
Учиха топнул ногой, окончательно разозлившись, и перед тем, как уйти, шикнул:
— Сейчас ты — мой гость. И я запрещаю тебе покидать этот дом и этот коридор до тех пор, пока я не разрешу!
С этими словами разъяренный «мальчишка» скрылся в глубинах огромного дома, чертыхаясь и кроя благим матом девушку. Сама Сакура зло рыкнула, развернулась и устремилась прочь из этого проклятого дома.
Один лишь Итачи, сидя в кресле и слушая отдаленную ругань, обеспокоенно размышлял, что именно успела услышать эта девчонка. Учиха-старший не знал, где нашел её брат, и как она умудрилась разозлить Саске до белого каления. Однако глупой её точно нельзя было назвать.