Танец с Дьяволом
Шрифт:
— Есть, за теми скалами.
Зарек обернулся и увидел пирс, которого там раньше не было.
Как странно, что он появился во сне Зарека по ее просьбе, а не по его. Он с подозрением оглядел ее.
— Ты случайно не Скотос, притворяющийся Астрид?
— Нет, — улыбаясь, ответила девушка, — я не стремлюсь забрать у тебя что-то, Зарек. Я просто хочу подарить тебе приятное воспоминание.
— Почему?
Астрид вздохнула, оценив выражение лица Зарека. Доброта была за границами его понимания, поэтому он даже не мог предположить, почему она хотела заставить его улыбаться.
— Потому что ты это заслужил.
— Чем?
— Ты живешь, Зарек, — сказала она, выделяя каждое слово, пытаясь заставить его понять. — Только за одно это ты заслуживаешь немного счастья.
Сомнение в его глазах ранило девушку. Решительно настроившись достучаться до Зарека, Астрид «наколдовала» себе пару белых шорт и голубую маечку, а потом одела его в черные джинсы и футболку.
Она повела Темного Охотника к «снящейся ему» толпе людей.
Зарек молчал, когда они поднялись по ступенькам, ведущим на старомодный пирс. Он заметно напрягался, когда люди подходили к нему слишком близко. У Астрид было ясное чувство, что он едва удерживается от грязного ругательства.
— Все в порядке, Зарек.
Он одарил зловещей усмешкой мужчину, подошедшего слишком близко.
— Я не люблю, когда меня касаются.
И все же, Зарек ни слова не сказал о том, что она держала его под руку. Это заставляло Астрид таять.
Улыбаясь своим мыслям, Астрид подвела его к небольшому лотку, где леди продавала хот-доги и сахарную вату. Девушка купила самый большой пакет, вытащила горсть легкой пушистой розовой ваты и предложила ему.
— Вот, один укус и ты узнаешь, какова амброзия на вкус.
Зарек потянулся за ней, но Астрид отвела его руку.
— Я хочу кормить тебя.
Ярость полыхнула в его глазах.
— Я не животное, чтобы есть с рук.
Астрид изменилась в лице, и все хорошее настроение улетучилось.
— Нет, Зарек, ты не животное. Ты — мой любовник, и я хочу заботиться о тебе.
Слова Астрид заставили Зарека замереть, вглядываясь в милое искреннее лицо. Заботиться о нем? Одна его часть зарычала от гнева, но другая, чуждая ему часть, встрепенулась от этих слов. Это была изголодавшаяся часть. Жаждущая. Изнывающая. Кусочек Зарека, который он запер и покинул так давно, что теперь едва мог его вспомнить. Отстранись.
Он этого не сделал. Вместо этого Зарек заставил себя наклониться и приоткрыл губы.
Астрид улыбнулась, сжигая его дотла; странная сладкая штука таяла во рту. Девушка коснулась его щеки ладонью.
— Видишь, совсем не больно.
Нет, больно не было. Было удивительно тепло. Радостно, спокойно. Но это был сон. Он скоро проснется и снова станет холодно. Одиноко.
Настоящая Астрид не предложила бы ему сахарную вату и не обнимала бы его в волнах прибоя. Она глядела бы на него со смесью страха и подозрительности на прекрасном лице. Ее защищал бы белый волк, ненавидящий его так же, как он сам себя ненавидел. Настоящая Астрид не тратила бы время на то, чтобы приручить его. Не то чтобы это было важно. Ему подписали смертный приговор и времени на настоящую Астрид у него не было. Не было времени ни на что, кроме элементарного выживания. Вот почему этот сон оказался так важен для него. Впервые в жизни у него был хороший день. Зарек лишь надеялся, что будет помнить все, когда проснется.
Астрид провела его по галерее с игровыми автоматами, они играли и ели фаст-фуд: Зарек рассказал, что лишь читал о нем в Интернете. И, несмотря на то, что Темный Охотник ни разу не улыбнулся, в своем любопытстве он походил на ребенка.
— Попробуй это, — Астрид протянула ему яблоко в карамели. Девушка быстро поняла, что грызть его клыками — дело нелегкое. Когда Зареку, наконец, удалось, она выжидательно взглянула на него.
— Ну?
Зарек проглотил, прежде чем ответить.
— Вкусно, но не думаю, что хотел бы повторять этот опыт. Все-таки, оно не такое вкусное, чтобы компенсировать все мои усилия.
Астрид рассмеялась, когда он швырнул яблоко в большую белую мусорку.
Они забрели в галерею, потому что Астрид хотелось научить Зарека одной из своих любимых игр: Ски-болу [21] . У него получалось на удивление хорошо.
— Где ты научился так бросать?
— Я живу на Аляске, принцесса, земле льда и снегов. Между этим и снежками разница небольшая.
Астрид была удивлена. На ум пришла картинка, изображающая Зарека, играющего в снегу, что было уж совсем невероятно, учитывая его характер.
21
Ски-бол (Skee-ball) — игра, целью которой является набрать как можно больше очков, забрасывая шар в размещенные на наклонной поверхности отверстия, каждое из которых дает определенное количество баллов.
— С кем ты играл в снежки?
Он кинул еще один шар на платформу, попадая точно в центральный круг.
— Ни с кем. Я бросал снежки в медведей, чтобы те взбесились и подошли достаточно близко, тогда я мог бы убить их.
— Ты убивал маленьких медведей?
Зарек бросил на нее шутливый взгляд.
— Поверь, принцесса, они были совсем не маленькие. В отличие от кроликов, их хватает более чем на одно блюдо и не нужно так много стежков, чтобы сделать одеяло или шубу. В разгар зимы еды не слишком много. Прежде чем появились магазины, выбор был невелик — либо медвежатина, либо голод.
У Астрид сдавило грудь от этих слов. Она знала, что выживать, должно быть, нелегко, но рассказ Зарека вызывал желание обнять его и прижать к себе.
— Как ты их убивал?
— Серебряными когтями.
Девушка была в ужасе.
— Ты убивал медведей серебряными когтями? Пожалуйста, скажи мне, что есть более легкий способ. Кинжал, лук и стрелы, ружье?
— Это было задолго до появления ружей и, кроме того, это было бы несправедливо по отношению к медведю. Он не может атаковать издалека. А так — у меня есть когти и у него есть когти. Победитель забирает все.
Астрид недоверчиво покачала головой. Надо было отдать Зареку должное, по крайней мере, у него хватало духу шутить на этот счет.
— Разве они не ранили тебя?
Он безразлично пожал плечами и бросил еще один шар.
— Лучше так, чем умереть с голоду. Кроме того, я привык к рваным ранам. — Зарек одарил ее хитрым взглядом. — Хочешь коврик из медвежьей шкуры, принцесса? У меня их целая коллекция.
Астрид пропустила шутку мимо ушей. Ей хотелось плакать, а горло сжало от его слов. Она представила, как он израненный, в одиночку тащит медведя, в десять раз тяжелее себя сквозь арктические снега, просто чтобы поесть.