Танец В Небесах
Шрифт:
– Деда, ты меня напугал!
– Да, стар я стал, Саюшка, вот и ослаб после своего сидения-видения.
– И что ты увидел?
– А увидел я, Саюшка, не очень хорошее будущее двух народов, не чужих нам с тобой - грургов и степняков. Но… - повысил он голос, видя как вскинулся Сай, - но, это как бы одно видение, а второе немного непонятное, но видел я более добрый и вероятный исход для наших народов. Так что, внучек, надо нам идти, чем скорее, тем лучше - степнякам помощь нужна.
– Деда, но ведь нас так мало, и воин у нас один -
– Иногда, малыш, и мудрое слово больше влияет на исход событий, чем хорошая драка.
– Так я не против, но ты же быстро устанешь идти?
– А Ённ на что?
– Но, деда, он же старенький??
– Не переживай, он притворяется дряхлым, вдохнет запах родных степей - сейгом поскачет.
Собрались долго и тщательно, укладывали самые нужные вещи, оставшиеся припрятали от чужих глаз - мало ли какие любители чужого добра объявятся. Юнчи наложил на все какое-то хитрое заклинание, отводящее глаза от вещей, и ранним утром отправились в путь.
Сим убегал далеко вперед и возвращаясь муркал, это означало - все спокойно. Пока шли спокойно, остановились отдохнуть-перекусить. Джас ушел с Айном поохотиться, Сайх не выпускал из рук свой меч -мамочка и деда отдыхали. Джас с Айном вернулись с добычей - принесли небольшого зверька и пару птиц.
Мамочка тут же начала суетиться ощипывать их, а Джас, наслаждаясь присутствием Вильи, старательно разделывал тушку.
– Что, степняк, понял, что потерял из-за своей неуёмности в те годы?
– Съехидничало у него в голове. Джас, уже привыкший к такому способу общения, с горечью спросил:
– Зачем ты меня мучаешь, зверь мифический? Видишь же сам все - позволь эта девочка мне, я бы ковриком у её ног стал. Зачем душу мою бередишь?
– и столько боли было в этих его вопросах, что Сим проникся:
– Проверяю я тебя на надежность!
– Сколько можно? Они все, кто здесь, моё горькое-прегорькое, но счастье. Я больше всего боюсь одного-узнай Вилья и, особенно сын, правду… нет, не смерти, а что отвернутся от меня.
– Ты же сын правителя, там в степи сейчас знатная грызня идет, распалась ваша степь на всякие мелкие уделы, кому, как не тебе собирать эти кусочки и делать страну - страной, могучей, как когда-то?
– Смеешься? Зачем мне, зверь мифический, власть и все такое остальное, если рядом не будет Сына, Вильи, Юнчи?
– Зато будет власть, сила, наложницы, умеющие ублажать всяких …э-э-э?
– Я привык, зверь мифический, к своему уродству, ничего менять не собираюсь - вся моя жизнь в них.
Сим хмыкнул:
– Это пока слова, а вот на деле…
– Знаешь, я очень волнуюсь за вот это - на деле. То, что сам могу погибнуть - нисколько не задевает, а вот чтобы они были живы - это да!
– Посмотрим, посмотрим, степняк!
Джас разделал тушку, помог Вилье укрепить её над костерком и с огромным
– Вот ведь, не случись той страшной минуты, может, был бы уже правителем степным, и все было бы по-другому?7 Но вряд ли простая девочка Вилья стала ему женой, это сейчас он готов смотреть на неё беспрестанно, и видно, что в душе его она занимает очень много места. Сделанного не воротишь!
А потом,вспомнив того Джаса, вздрогнул - тот был извергом.
Ленка что-то утомилась и, на удивление - рано уснула, бояться чего-то или кого-то она за это время уже перестала, Вася с Рыжиком - это не домашние кошечки, в случае чего всегда защитят. А посредине ночи её разбудил Рыжик, толкаясь мордой ей в плечо.
– Что, Рыжик?
– вскинулась Ленка, а потом услышала тяжелый вздох с места, где всегда лежала отяжелевшая Вася.
– Вася рожает? Я сейчас!
– Ленка быстро подхватилась и зажгла давно приготовленные сухие палочки, разожгла костерок, подошла к Васе, та беспокойно ворочалась:
– Что, Вась?
Разгоревшийся костерок осветил одного крупного котенка и какой-то мешочек рядом.
– Так, насколько я знаю, деток трогать нельзя?
Вася лапой дотронулась до комочка, и посмотрела на Ленку, как бы прося помочь. Ленка помыла руки, тщательно вытерла их и, опасаясь, взяла этот комочек. Ощупав, поняла, что там второй котенок, и надо его оттуда вызволить.
– Сейчас, Вась!
– нашла свой верный нож, промыла его, приготовила чистые, постиранные кусочки подклада, что пошли сначала на бинты - лапа у Васи зажила, совсем недавно сняла ей Ленка лубки. Осторожно разрезала этот мешочек и вытащила совсем крошечного котенка, который не шевелился.
– Ох ты, маленький!
– Ленка потормошила его, подула ему на мордочку, котенок не шевелился, так жалко было его, до слез, и Ленка ещё потормошив его, тихонечко сжала и разжала тельце, сильно дунула в мордочку, сделав так несколько раз, заметила, что он шевельнулся. Осторожно обтерла его насухо, перевязала ниткой из ткани пуповину
– Гинеколог, блин, звериный!
И очень боязливо отрезала остальную пуповину. Откуда-то зная, что этому клопу надо тепло, сунула его под куртку костюма себе на грудь.
– Вась, я его отогрею, потом тебе отдам, не волнуйся! Только сейчас увидела, что у неё трясутся руки, оказывается, она испугалась.
– Ох, Вась, как страшно было!
Села на пол возле кошки, которая клубком свернулась подле первого малыша. А к Ленке подлез Рыжик и стал лизать ей руки
– Рыжик, да ты что?
А Рыжик явно благодарил её за маленького котенка. Опять не знала же Ленка, что у шамбаев - так звались эти кошки, рождается один котенок, а два - это сверхредкое исключение, и Рыжик благодарит Ленку за все - за залеченную лапу самки и за спасенного малыша.