Танго с призраком. Том 1
Шрифт:
Тони вспомнила лицо его супруги, сына…
Нет, легче не будет. Не намного. Но это лучше, чем ничего.
А этот… Карраско!
Тони отлично знала эту фамилию. Лассара были некромантами. Карраско были некромантами. Между собой они, кстати, не роднились. Связей вообще не было. Это Тони помнила, но не знала — почему?
Хотя какая разница?
Рядом с таном Эрнесто ей было спокойно и уютно.
Рядом с Карраско…
Как же ее раздражал этот… этот гад!!! Может, он не гад? Он хороший?
Тони об этом и
Антония искренне надеялась с ним никогда не пересекаться! Вот!
***
Паулина предвкушала замечательный день.
Сегодня они едут на море!
В Хрустальный Грот!
Паулина бывала там пару раз, но с родителями, а это, согласитесь, совершенно не то! Вот когда с любимым человеком… с мужчиной…
Амадо ей в любви не признавался? Так может, все еще впереди? Паулина была твердо уверена, что рано или поздно, так или иначе…
Конечно, Амадо ее полюбит! Просто он такой робкий, нерешительный… ему все объяснять надо! Вообще все-все!
И намекать! Мама постоянно учила Паулу, что мужчины, как дети. Их надо хвалить, что бы они не делали. Им надо говорить, какие они умные и хорошие. О них надо заботиться.
Тогда мужчина из категории 'мужчина вообще' перейдет в категорию 'твоего мужчины'. И никуда не денется. В качестве примера ритана Розалия приводила своего супруга. Который уж сколько лет не собирался никуда деваться. Любовницу — и ту не заводил.
А зачем? Ему и дома хорошо было!
Паулина собиралась добиваться того же самого с Амадо. Просто пока Риалон не понимал своего счастья. Но ничего, она ему объяснит…
Хотя…
Если уж совсем честно, ночью, в подушку и шепотом…
Амадо Паулине не слишком-то нравился. Она понимала, что из него получится хороший муж. Домашний, управляемый, кстати говоря — богатый. Удобный и послушный.
А сердце упрямо отстукивало свое. Сердцу хотелось любви. Романтики!
Вот, как у Эудженио и Альбы! Хотя бы! А если уж как у Раймона и Доротеи…
Любовь — это ТАК романтично… а любить Амадо — это как любить манную кашу. Никаких особых чувств он у Паулы не вызывал, и сердце в груди часто не билось, и то, о чем рассказывала Альба — как будто земля из-под ног уходит, и ты плывешь на громадном облаке, и никого нет, кроме любимого…
У Паулы такого не было.
А хотелось. Очень хотелось. Но с Амадо такого никогда не будет. А кто-то другой…
Никого другого рядом не было. Достойного, подходящего… как так получается? Кому-то все, а кому-то…
Паула тихонько позавидовала сестре. Еще раз позавидовала, что уж там! Альба красивая, умная, яркая, броская, любимица… А сама Паула? Родители ее любят, но сравнивая с Альбой, ставят всегда на второе место. Да Паула и сама это видит! И волосы у нее хуже, и фигура…
Да, на фоне Альбы
Ничего, вот Альба замуж выйдет, и настанет черед Паулы. И она за все отыграется! И платья у нее будут самые лучшие, и туфельки…
Мечты оборвало явление молодых людей. Стукнула в дверь служанка, и Паула побежала по лестнице вниз. Альба уже была там, и так смотрела на Эудженио… и он на нее!
Паула опять позавидовала, но недолго. И подала руку Амадо для поцелуя.
У нее свои радости! Вот!
Короткого взгляда, которым обменялись двое мужчин, она и не заметила.
***
Хрустальный грот…
Там, где есть романтичное место — есть влюбленные парочки. А значит, должен быть и смотритель. И оградка, маленькая, но заметная. И фонарики на стенах грота.
Эудженио вручил сторожу, деду лет шестидесяти, несколько монет и что-то шепнул на ухо. Дед кивнул — и заковылял к сторожке.
Все правильно, нечего ему под ногами болтаться!
Компания отправилась в грот.
Сначала они просто ходили и все рассматривали. Потом Альба и Дженио начали отставать то здесь, то там… все чаще слышался смешок Альбы, кокетливый и призывный, все чаще они пропадали из вида.
Паула взглянула на Амадо.
Вот болван!
Идет, нудит какую-то глупость про историю, керамику… да какая ей разница!? Она эту подглазурную роспись век бы не видела… даже не представляет, что это такое! Нет бы девушке комплимент сказать! Или хотя бы под руку взять… ну хоть что-то!
Зануда!
Альба и Дженио в очередной раз отстали. Амадо замолчал и шел рядом с таким тоскливым видом, что Паула поняла — надо спасать ситуацию. И затрещала сама, как сорока.
— Амадо, смотрите! Какой интересный потек! И такая структура… как вы думаете, это похоже на что? Нет, правда… вы такой умный, вы должны мне это сказать… как вы думаете, сколько лет растут эти сталактиты? Или сталагмиты? Или… как их вообще называют? Я вечно забываю…
Она оборачивалась то к спутнику, то от него, но в полумраке пещеры, который скорее подчеркивали, чем скрывали цветные фонарики, не замечала сосредоточенного выражения на лице спутника.
Амадо считал повороты… вот… уже!
Все сложилось бы хорошо и удачно в их розыгрыше, если бы днем раньше сюда не пришла весьма… разгульная парочка, которая захотела любви. Сторожу они заплатили, сторож им уединение обеспечил. Но одну из оградок, которая закрывала опасные пещеры — с провалами, трещинами и кавернами, они таки сломали. Сторож как раз собирался ее починить.
А пока вход в пещеру был ничем не перекрыт. А зачем? Никто ведь туда не пойдет, правда? Незачем же…
Паула вдруг ощутила сильный толчок в плечо. Охнула — и полетела в темноту.