Танки решают все!
Шрифт:
— Начало артподготовки в семь утра, — подвел итог Павлов. — Начало наступления — восемь ноль-ноль.
После согласования деталей командирам частей раздали письменные приказы и карты. Когда расходились, Алексей спросил Манаева, как прошла переправа. Кавказец угрюмо процедил:
— Бомбили. Два кораблика, каждый по взводу вез, у меня на глазах в щепки разлетелись. Шесть машин и полсотни людей как не бывало! — Он прорычал: — Никаких пушек — сам на тот аэродром ворвусь и все самолеты гусеницами раздавлю!
— Охотно помогу, — поддержал друга Леха. — Лучшее средство ПВО — это наши танки на вражеском аэродроме.
Они
— Встретитесь на передовом НП корпуса. Я тоже там буду.
В выжидательном районе «Сосновая роща» Часова ждали накопившиеся дела. Прибыли автомобили-заправщики, и комбаты переругивались с зампотехом насчет очереди на получение горючего. Сам зампотыл был в полной растерянности, получив новую ремонтную мастерскую и неслыханную прорву запчастей. По его словам, теперь можно было вернуть в строй один из разбитых вражескими бомбами ИСов.
Наведя порядок с заправкой, Алексей передал Зарембе приказ командарма и поручил составить макет плана приказа по полку, оставив свободные места — детали он собирался уточнить завтра, когда станет ясно, где расположатся подходящие части противника. Начальник штаба доложил, что договорился с жителями близлежащих улиц — часть личного состава можно будет разместить на ночлег в домах. Остальным нашлось место в боевых и грузовых машинах, а также в сараях на окраине рощи. Для ночевки штаба Заремба подыскал избушку с печкой и небольшим запасом дров.
Не успели они покончить с этими хлопотами, как прибыли грузовики со снарядами. Старший лейтенант Полухин, назначенный командиром взвода трофейных самоходок, настырно жаловался, что мало боеприпасов, а возле Калиновки стоит разбитая батарея, где осталось какое-то количество выстрелов нужного калибра. Часов разрешил ему взять грузовик и поискать снаряды, но чтоб вернулся до полуночи.
Потом похоронили восьмерых боевых товарищей — экипажи разбомбленных танков и убитых в наступлении мотострелков. Стоя над свежей могилой, Часов свирепо дал клятву отомстить врагу, и полк ответил дружным: «Клянемся!» В половине второго Леха валился с ног от усталости. Без аппетита навернув остывший ужин, он выпил полкружки разведенного спирта и крепко заснул возле натопленной печки.
Как поведал утром Шабрин, его рота от души поработала на штурме Старого Крыма. Потом они с полковником Задонским организовали множество костров на пустыре, имитируя ночевку многочисленного соединения. Всю ночь KB тарахтели моторами, наводя противника на мысль о концентрации здесь танковых войск. Румыны нервничали, обстреливали костры из пушек и минометов, а под утро авиация сбросила много бомб на пустое поле.
— Вы хоть отдохнуть успели? — забеспокоился Часов. — Скоро в наступление пойдем.
— Спали по очереди, — капитан отмахнулся. — Как там мой подбитый танк?
— Подлатали, — успокоил его Алексей. — В общем, заправляй машины, грузи снаряды, корми личный состав, и чтоб через два часа были готовы.
Времени до рассвета оставалось немало, но танкисты уже покинули уютные дома и сидели вокруг машин с котелками и мисками. Зампотыл организовал очень плотный ранний обед, потому как неизвестно, кого и когда придется кормить днем, а тем более вечером. Водки бойцам тоже
На передовой НП армии Леха, не подумав, поехал на трофейном броневике, изрядно напугав охрану командарма. Хорошо хоть успели нарисовать красную звезду на борту, а не то бы наверняка кто-нибудь саданул гранатой.
Генералы отреагировали на происшествие веселым матерком, но посоветовали на будущее думать той головой, которая на плечах, а не той, что пониже спины. Часов смущенно помалкивал.
В накрытом маскировочной сеткой и оборудованном приборами наблюдения окопе было тесно. Перед ними раскинулась плоская, без заметных возвышенностей степь, присыпанная неглубоким вялым снегом и кое-где прорезанная оврагами. Примерно в трех километрах от окопов 126-й бригады, прямо перед Талаковкой, работали лопатами много людей — военных и гражданских. Чуть дальше, левее деревни, был оборудован опорный пункт батальона с пушками небольшого калибра.
Комдив Баргузин объяснил, что румыны выдвинули вперед посты боевого охранения, а теперь оборудуют позицию с траншеями полного профиля, согнав на земляные работы жителей окрестных деревушек. Как донесли вернувшиеся недавно разведчики, вокруг самой Талаковки строятся дзоты и позиции полевой артиллерии.
— Прикрылись, гады, нашими колхозниками, — выразил общее мнение Павлов. — Попадут старики с бабами под артподготовку — их жизни на нашей совести будут.
Кто-то из артиллеристов предложил положить серию снарядов в стороне от землекопов: дескать, испугаются взрывов — и разбегутся. Серафимов и оба комдива — Емелин и Баргузин — воспротивились: мол, потерь среди мирных жителей один хрен не избежать, поэтому лучше будет обработать позицию дымовыми снарядами, чтобы пехота подкралась незаметно. На это командарм возразил, что постановка дымовой завесы затянет артподготовку и подарит противнику время для организации отпора.
У танкистов тоже нашлось свое мнение, кощунственное с точки зрения привычной тактики. Однако после жаркой перепалки генералы согласились изменить порядок артподготовки, хотя сомнения у многих остались — это по лицам видно было.
По поводу атаки населенного пункта Талаковка споров не возникло. Часов и Манаев по-свойски распределили задачи: тяжелые танки уничтожают артиллерию и укрепления, средние — расстреливают пулеметные точки, а легкие — косят пехоту. Направление атаки тоже было понятно: во фланг главному опорному пункту — в промежуток с другим, расположенным северо-западнее, узлом обороны. Саперы ночью обследовали этот участок и проделали проход в минном поле.
Время приближалось к восьми. Артиллеристы внесли коррективы в свои планы и доложили о готовности. Главный огневой удар перенацеливался на опорные пункты вокруг Талаковки.
— Ну, в добрый час, — немного напряженным голосом выдохнул Павлов. — Расходитесь, товарищи, по своим частям, и вмажем гадам так, чтобы поняли, с кем дело имеют.
Само собой, ни Часов, ни Манаев не собирались тратить верных полчаса на езду по колдобинам в районы выжидания — просто передали по радио условные сигналы о начале выдвижения. Неторопливый артобстрел заглушил шум моторов, так что сосредоточение бронетехники до последнего времени оставалось незамеченным для противника. Вскоре на дороге показалось подразделение легких танков манаевской бригады. Более тяжелые Т-34, а тем более ИС и KB подтянутся чуть позже.