Танки решают все!
Шрифт:
Два подполковника обсуждали последние детали, когда вдруг прибежал взволнованный адъютант командарма и позвал танкистов в кирпичный дом, где обосновался штаб 47-й. Здесь, кроме все тех же старших командиров, Алексей с радостным удивлением увидел старшего лейтенанта госбезопасности Аню Светышеву.
— Новые сведения, пацаны, — яростно сообщил Макаренко, с трудом сдерживаясь, чтобы не материться при девушке из грозного ведомства. — Вот, товарищи чекисты невеселые вести принесли. Говорите, милая, они парни бывалые, не испугаются.
Незаметно
На карте было видно, что железнодорожная трасса и шоссе, по которому предстояло наступать ударной группе 26-го корпуса, тянутся в направлении север-юг почти параллельно — на расстоянии около 20 километров. Чтобы попасть в Тельманово раньше наступающих, немцам нужно было оттянуть эшелоны на север, к Волновахе, там спустить танки на грунт и совершить марш по рокаде. При хорошей организации весь мавр займет часа четыре, мысленно подсчитал Часов…
Павлов кричал в телефон:
— Семен Константинович, там штук тридцать «тигров», а у Шундакова дивизии не больно обстрелянные. Если этот батальон и немецкую пехоту введут вперед румын, некультурно получится… Ну да, правильно… и бомбардировщиков, и штурмовиков — пусть причешут к чертовой матери, пока эшелоны стоят в чистом поле. Ну спасибо, выручишь.
Положив трубку, он проговорил по-прежнему нервно:
— Авиация ударит, Тимошенко обещал. А вы, парнишки, действуйте по плану,
— По плану не выйдет, — мрачно сказал Манаев. — Может, после прорыва вернем тяжелые танки для обороны плацдарма? Если выйдем на простор, я через два часа буду в Тельманове.
— Отобьемся, — отмахнулся командарм. — Соберем, артиллерию в кулак и выбьем «тиграм» клыки.
— Не пойдут немцы на плацдарм, — высказался Часов. — Через два часа они уже будут знать о нашем прорыве и бросятся наперерез… — он показал на карте, как это произойдет. — Они будут в Тельманове вскоре после полудня. Надо их опередить и организовать засаду.
Манаев уверенно повторил:
— В девять я выйду на шоссе, в половине десятого обогну Коминтерново, в десять пройду мимо Красноармейского, в одиннадцать буду в Тельманове. В двенадцать туда же прибудут артиллерия, пехота Джавахетова и тяжеловесы Часова.
Подергивая усом, Павлов неразборчиво бурчал, водя пальцем по карте. Макаренко, Серафимов и Баргузин скептически переглядывались. Только немолодой сухопарый комдив Емелин сказал негромко: мол, пускай передовой отряд прорывается по дороге, не ввязываясь в бои с деревенскими
После напряженного обдумывания Серафимов неуверенно пробормотал:
— Может получиться. Но если замешкаетесь, то «тигры» вам засаду приготовят.
Танкисты дружным дуэтом заверили, что не замешкаются, потому как по шоссе там ехать ровно два часа, а легким танкам — и вовсе час.
— Если не отвлекаться на мелкие дела, — добавил Алексей.
Павлов прищурился, посмотрел на него и спросил:
— И что же ты, наглая твоя морда, считаешь немелким делом?
— Очень, товарищ генерал-лейтенант, хочется положить на снег этот батальон.
— Ты хоть представляешь, как это сделать? — настороженно поинтересовался Макаренко.
— В общих чертах представляю. Детали на месте придумаю.
Военное дело — наука простая и сложная одновременно. Хитрых приемов немного, все их знают наизусть, однако неизменно попадаются на примитивные уловки вроде охвата, засады, огневого мешка, сочетания фронтальных и фланговых ударов. Командарм и остальные генералы понимали это, но не были уверены, что Леха Часов справится с задачей. Наконец командующий принял решение:
— Действуйте. Манаев, поможешь, если заманивать придется.
— Обязательно, — заверил комбриг. — До первого выстрела противник будет видеть только мои «тридцатьчетверки».
Вздохнув и покачивая бритой головой, Павлов сказал совсем негромко:
— Не все доживут до вечера, но вас я надеюсь увидеть завтра утром. Воздушную поддержку обеспечу по максимуму. — Похлопав танкистов по плечам, командарм обратился к Ане: — Мы можем рассчитывать на помощь вашей опергруппы?
— Безусловно. Я пойду с танкистами и буду немедленно передавать все сведения, поступающие от разведчиков.
Она добавила, что намерена ехать в немецком броневике, который стоит возле штаба. Леха возликовал, но не чувств никак не проявил.
Пока они шли к машинам, Алексей тихонько рассказал об экзекуции над «инквизитором». Манаев мстительно оскалился, но быстро опомнился, сделал странные глаза и бровями показал на лейтенанта госбезопасности: мол, поменьше болтай при чекистах.
Ровно в 8 часов утра тяжелые орудия обрушили шквал снарядов на опорные пункты вокруг Талаковки, а минометчики открыли огонь по передовому охранению. В 8.15 рванули в атаку легкие танки с десантом мотострелков на броне. Быстроходные Т-40 и Т-50 стремительно приблизились к недостроенной позиции, где в панике перемешались солдаты и крестьяне. Несколько сот испуганных людей бестолково метались, стараясь увернуться от грохочущих машин, а мотострелки били очередями по фигурам в мундирах, стараясь не задеть мирных жителей. Через поле уже бежали нестройными толпами пехотинцы 1374-го полка емелинской дивизии.