Танки решают все!
Шрифт:
Генералы вздохнули с легким облегчением: кризис вроде бы удалось уладить малой кровью. Но в затухавший костер плеснул бензина фельдмаршал Клюге, о котором чуть не забыли в связи с событиями на южном участке фронта. Фельдмаршал был искренне возмущен, мало того, что никто не собирался решать его проблемы, так еще 2-ю армию отобрали.
— Фюрер, надеюсь, вы не забыли о сложной ситуации группы «Центр»? — вежливо начал он. — Силы армии Моделя на исходе, а фронт группы растянут, и лишен возможности маневрировать дивизиями. Я уже забрал все,
— У вас остается три армии, — сообщил Гитлер, — резервы русских не бесконечны, они не могут атаковать непрерывно, а район Орши — естественный плацдарм для удара на Москву… Кейтель, как только прибудет Цейцлер, решите с ним вопрос о переброске нескольких дивизий группы армий «Центр» в распоряжение фон Бока и Листа. Мне нужно хотя бы две танковые дивизии. Мы должны собрать на юге максимально много соединений, чтобы нанести последний удар большевизму.
Однако Клюге не собирался сдаваться и твердо возразил: мол, в его распоряжении нет лишних дивизий. Даже выслушав длинную речь Гитлера о скорой победе над практически поверженным врагом, Клюге угрюмо заявил:
— Я не могу отдать две танковые дивизии, которые нужны для контрудара.
— Это приказ, — устало сказал Гитлер.
Сделав каменное лицо, фельдмаршал отвесил короткий поклон и направился к выходу. Уже возле двери он остановился, проговорив на прощание:
— Таким образом, мой фюрер, ответственность за это ошибочное решение вы берете на себя. Честь имею.
Изумленно уставясь в дверь, мягко закрывшуюся за спиной фельдмаршала, Гитлер растерянно пролепетал:
— Как это понимать?.. — затем вдруг обрушился на Гальдера: — Вы заразили фон Клюге пораженческим настроением. Это вы всегда приходите сюда с одним и тем же, предлагаете отход, когда мы стоим на пороге обеды В отличие от вас, наши строевые части твердо исполняют свой долг. И я надеюсь, что командиры на фронте тверды, как их солдаты!
Это было последней каплей, и Гальдер, не в силах более сдерживаться, бросил в ответ:
— Я достаточно тверд, мой фюрер. Но там, на фронтах, храбрые солдаты и молодые офицеры бессмысленно гибнут тысячами только потому, что их командирам не разрешают принять единственно правильное решение и у них связаны руки.
Таким тоном с Гитлером давно уже никто не разговаривал. Отпрянув, он злобно уставился на Гальдера и несколько секунд молча стоял, тяжело опираясь на стол. Затем прохрипел:
— Генерал-полковник Гальдер, как вы смеете так со мной разговаривать?! Может быть, вы считаете, что можете учить меня, о чем думает солдат на передовой? Что вы вообще знаете о том, что такое — быть под выстрелами? Это я провел на передовой всю Первую мировую войну, пока вы прохлаждались в штабных кабинетах! И вы пытаетесь убедить меня, что я не понимаю, как там на фронте! Это просто возмутительно! Я этого не потерплю!
Махнув рукой, он объявил
В коридоре, догоняя Гитлера, главный адъютант мельком осмотрел рисунки. Чувствовалось, что хозяин рисовал в сильнейшем раздражении, мастерски изобразив разрушенный Кремль, повешенного Сталина и оскалившуюся овчарку.
Уже в машине, когда они возвращались в главный бункер, Гитлер тоскливо сказал Шаубу:
— Знаешь, Юлиус, для меня не было бы большего счастья, чем сменить этот серый мундир на нашу коричневую рубашку, снова ходить в театры и кино, снова жить как простой человек. Меня уже тошнит от генералов. Они всегда врут, они вероломны… Они — реакционеры, все они против идей национал-социализма!
Сочувственно покивав, Шауб утешил друга и хозяина мол, даже среди генеральской сволочи изредка попадаются настоящие немцы вроде Кейтеля или Паулюса.
Слова друга успокоили расшатавшиеся нервы фюрера, однако в бункере ждал новый удар. Гиммлер, опустив взгляд, пролепетал, как нашкодивший школьник:
— Фюрер, Гейдрих попал в плен к русским.
Застонав, Гитлер опустился на стул, выпил целую пригоршню пилюль и потребовал изложить подробности. По словам рейхсфюрера СС, Гейдрих давно проводил тренировочные полеты на истребителе, надеясь получить звание майора Люфтваффе. Видимо, звания группенфюрера СС ему было мало… Вчера днем он отправился в боевой вылет и был сбит в воздушном бою. Сегодня днем болгарский посол в Москве сообщил, что Гейдриха допрашивают на Лубянке.
— Вы уверены, что его сбили в бою? — переспросил Гитлер. — Может быть, он улетел к большевикам?
Не дожидаясь ответа, он приказал адъютанту вызвать Геринга. Тот оказался рядом — сам собирался зайти к фюреру. Новость о Гейдрихе ошарашила рейхсмаршала, хотя именно ему, Герингу, следовало докладывать о подобных происшествиях.
— Нет, фюрер, я не думаю, что Гейдрих умышленно посадил самолет в русском тылу… — начал Гиммлер.
— Проведите расследование, оба! — выкрикнул Гитлер. — Герман, кто из высших руководителей Рейха и СС умеет летать?
— Точно знаю про Мюллера из гестапо. Он был летчиком в прошлую войну, летал бомбить Париж. Я выясню и представлю список.
— И подготовь приказ: руководителям Рейха и высшим командирам, не имеющим отношения к Люфтваффе, запрещается лично управлять самолетами. Тем более в прифронтовой зоне.
Отпустив их, Гитлер подумал в смятении, что воздушные машины отнимают уже второго человека, которого он считал верным сподвижником. Сначала Гесс, тронувшись мозгами, собрался лететь в Канаду — договариваться с англичанами о мире. И вот теперь — Рейнхард Гейдрих. Неужели провидение отвернулось от Адольфа Гитлера и закончилась полоса блестящих успехов?