Танкистка
Шрифт:
Тимошенко ещё с полчаса подробно расспрашивал Чернова о Нечаевой и её отряде, после чего поблагодарил и отпустил. Затем был обратный путь, сначала машина до аэродрома, правда на этот раз не эмка, а полуторка, но всё равно подвезли, а не пришлось назад пешком топать на своих двоих, а затем снова полёт на связном У-2 и снова удачный и приземление в своём полку. Тут как раз начали приземлятся немецкие Хенкели, которые тоже удачно долетели и Чернов пошел встречать свои экипажи, а вечером в столовой был торжественный ужин, что все смогли благополучно вернуться назад и как водится выпили за невернувшихся.
А в это время маршал Тимошенко обсуждал со своим начальником штаба и начальником разведки способ связи с отрядом Нечаевой. Теперь, получив последние данные, он не сомневался, что максимум завтра связь будет установлена. Сегодня ночью на этот аэродром будет сброшена группа разведки, которая и должна войти с ней в контакт. Если отряд Нечаевой всё ещё будет на аэродроме, то тогда они сразу установят с ней связь, если же она уже ушла, то разведчики легко определят, куда уйдёт её отряд, и бросятся его догонять. Учитывая, что отряд имеет танки, то проследить, куда они двинутся, будет легко, гусеничная техника оставляет такие следы, что даже малосмыслящий в этом человек легко их проследит.
Отправив ближе к вечеру остатки бомбардировщиков и истребителей, мы ушли, подпалив перед этим всё что можно, оставаться
Первые немцы появились на аэродроме уже вечером, это была рота в полном составе. Они осторожно двигались вперёд, особенно после того, как сначала пропала со связи высланная вперёд разведка, а затем, когда в придорожной канаве были найдены их тела. На аэродроме немцы уже ни кого не застали, зато то, как тут разошлись русские, были прекрасно видно. Все строения и техника уже даже не горели, а лишь несильно чадили, а по всей территории аэродрома лежали тела убитых немецких солдат и лётного персонала. Всё, что тут теперь можно было сделать, так это похоронить убитых и отправить в германию на переплавку сожженную технику, использовать снова аэродром было нельзя. Можно конечно было снести все сгоревшие здания, разровнять взлётно-посадочную полосу и снова построить здания или разбить палатки, вот только это было напрасной тратой ресурсов. Ни кто не сомневался, что скоро русские снова откатятся назад и придётся в очередной раз переносить аэродром ближе к линии фронта. Было конечно жаль уничтоженного аэродрома, но учитывая появившуюся для люфтваффе угрозу, как ни как но это уже второй аэродром вместе со всей техникой и персоналом был уничтожен, было принято решение по усилению наземной обороны аэродромов. Для этого к каждому аэродрому приставлялся пехотный батальон и две противотанковые батареи. Скрепя сердце, командующий Группой армий Центр генерал-фельдмаршал Фёдор фон Бок был вынужден пойти на это решение под давлением Геринга, которому очень не понравилось, что русские убивают его лётчиков как скот на земле. Несмотря на то, что ему требовались все силы для борьбы с яростно сопротивляющимися русскими, всё же пришлось выделить эти силы, так в противном случае они могли лишиться значительной части своей авиации, которая играла одну из ведущих ролей в Блицкриге. Разумеется, что ни чего этого я не знал, но уже оказал достаточное влияние на историю и чем дольше, тем сильнее оно будет, это вам не случайно раздавленная бабочка. (Рассказ Рэя Бредбери — И грянул гром)
Группа капитана Севастьянова была выброшена с парашютами в десяти километрах от аэродрома в середине ночи. Десантироваться на сам аэродром посчитали опасным, он вполне к этому времени мог быть снова занят немцами, но даже если там будет группа Нечаевой, то всё равно существует большая доля вероятности «Дружеского огня», а потому десантировались в поле на довольно значительном расстоянии от аэродрома, после чего собрав и спрятав парашюты разведчики бегом двинулись в сторону аэродрома. На рассвете они достигли аэродрома и не выходя к нему, стали изучать его в бинокли. Хоть еще было и достаточно темно, но и так было ясно, что Нечаевой тут больше нет, а аэродром снова занят немцами. Пока еще были сумерки, не приближаясь близко, разведчики по кругу обошли аэродром и нашли следы, откуда сначала приехали и куда потом уехали бойцы Нечаевой. Скрыть следы танковых гусениц было невозможно, а потому встав на след, они рысцой побежали по следу. Спустя пару часов сделали небольшую остановку чтобы слегка отдохнуть и перекусить и затем снова побежали догонять отряд Нечаевой. Второй привал сделали уже днём и причём на месте стоянки отряда и судя по всему они их догоняют, хотя разведчики основательно вымоталась. Капитан сидел и думал. Что делать дальше, да, они немного догнали отряд Нечаевой. Но вот только он и его бойцы основательно устали, а отряд Нечаевой спокойно едет на технике и двигаться за ним в прежнем темпе они уже не могут. Достав карту, он стал изучать окрестности, его не сколько интересовало куда она может двигаться, чем где можно достать транспорт. Ему было ясно, что без своего транспорта он не сможет её догнать, а значит надо его где-то добыть и это можно сделать только отобрав его у немцев, а значит надо выйти на более менее наезженную дорогу по которой ездит противник. Судя по карте, если двинутся в сторону, то километров через пятнадцать рядом с лесом будет довольно оживлённая дорога от которой ещё километров через двадцать будет съезд на лесную дорогу, которая как раз пересечёт ту, по которой они сейчас двигаются. Приняв решение, он решительно повёл своих разведчиков прямо через лес к опушке с дорогой и к началу вечера вышел к ней. Бойцы уже буквально валились с ног от усталости, так что в засаду они легли с большим удовольствием. Хоть особого движения по дороге не было, но раз минут в 20–30 что то ехало, к сожалению это всё были довольно большие колонны, так что когда через полтора часа появился одинокий грузовик, то капитан Севастьянов принял его как дар богов. Звонко треснул выстрел и водитель грузовика уткнувшись лицом в руль перестал давить на педаль газа и грузовик стал останавливаться. Хорошо еще что тут не было канав и грузовик просто остановился проехав ещё метров сто. Подбежав к нему, бойцы быстро вытащили из кабины убитого немца и закинули его в кузов машины, оставлять его тут Севастьянов не захотел, после чего один из бойцов сел за руль, а остальные запрыгнули в кузов, и машина тронулась с места. Сразу, как только начался лес, из кузова грузовика выкинули убитого шофёра и поехали дальше. Уже ночью они достигли перекрёстка лесных дорог и внимательно осмотрели землю, следы танковых траков ясно виднелись на лесной дороге, а потому даже не останавливаясь на ночлег Севастьянов двинулся дальше надеясь на следующий день догнать Нечаеву.
Глава 12
Всю ночь грузовик неторопливо полз по узким и извилистым лесным дорогам, и если бы сейчас была дождливая погода, то он точно застрял бы на ней, после того, как по ней прошла бы колонна танков и тяжелогруженых грузовиков, которые просто превратили бы её в грязевое болото. После того, как группа капитана Севастьянова захватила немецкий грузовик, то он останавливался на каждом перекрёстке и подсвечивая себе фонариком, внимательно рассматривал следы на дороге. Взяв след, он как охотничья собака старался его не потерять, хотя он и предполагал, куда двигается отряд Нечаевой, но всегда была возможность, что она движется в другое место, а потому надо было проверять дорогу, чтобы не потерять её след. Уже под утро Севастьянов сменил водителя, его бойцы в это время просто спали в кузове грузовика, хотя это было и нелегко. Паршивая лесная дорога и жёсткие доски голого кузова ничуть не напоминали мягкие матрацы казармы, но вымотавшиеся за день бойцы не обращали на это внимания и спали, пока есть такая возможность. Уже на рассвете, когда стало достаточно светло, Севастьянов сделал короткую остановку, что бы его бойцы могли оправиться и наскоро позавтракав, бросился догонять Нечаеву. Примерно каждые полчаса он приказывал остановиться, и выключив двигатель, напряжённо вслушивался в лесную тишину, но кроме звуков леса ни чего не было слышно. Наконец ближе к полудню, когда на очередной остановке водитель выключил двигатель грузовика, вдали стали слышны шумы работающих моторов. Севастьянов этому явно обрадовался, встретить тут кого-то кроме отряда Нечаевой было мало реально, а значит, что это скорее всего она. Прибавив насколько это возможно скорость, грузовик Севастьянов бросился догонять свою цель и спустя чуть меньше часа он наконец увидал БА-10 арьергардного охранения. На бронеавтомобиле тоже увидели догоняющий их немецкий грузовик и его башня начала разворачиваться назад, в сторону приближающейся угрозы. Увидев это, Севастьянов открыв свою дверь и схватившись левой рукой за стойку кабины, встал во весь рост и стал активно махать своей правой рукой, тем самым показывая, что у него нет враждебных намерений. Бронеавтомобиль затормозил, и его башня всё же развернулась полностью назад, но огня он открывать не стал, а просто ждал, когда догоняющий его немецкий грузовик подъедет ближе. Кроме него остановился и шедший перед ним пулемётный БА-20, чья башня тоже развернулась назад, всего несколько минут понадобилось неизвестному грузовику что бы подъехать к остановившимся бронеавтомобилям. Подъезжать вплотную к ним грузовик не стал и остановился метрах в 50 от них, после чего из его кабины выпрыгнул человек в камуфляжном костюме и автоматом ППД на груди, после чего он пошел к бронеавтомобилям. Его водитель спокойно сидел в кабине, а вот что было в кузове осталось неизвестно, так как грузовик был тентованным, но пока угрозы из себя остановившийся грузовик не представлял. Он стоял на достаточном отдалении и если что, то два пулемёта и орудие мгновенно превратят его и всех, кто в нём может оказаться в решето. А тем временем неизвестный смело подошел к БА-10 и первым представился вылезшему из него танкисту.
— Капитан Севастьянов, разведка Западного фронта, а вы, как я понял из отряда сержанта Нечаевой?
— Допустим. — Настороженно ответил ему сержант, его треугольники в петлицах виднелись в отвороте танкисткого комбеза. — И что дальше?
— У меня сообщения для неё и пакет лично от маршала Тимошенко.
— Капитан, не держи нас за дураков, кто она и кто маршал Тимошенко, и кстати, сколько вас всего?
— Семь человек считая меня, кроме водителя в кабине, в кузове ещё пять бойцов моей группы, а послание действительно от маршала Тимошенко. Ты главное начальству доложи, а дальше уже не твоё дело.
— Хорошо.
Вернувшись в свой бронеавтомобиль, сержант стал по рации связываться с основной колонной. Для боевого охранения в голове и конце колонны использовали только радиофицированные бронемашины, а потому сообщение о догнавшем их грузовике мгновенно ушло в штабную машину. На том же пункте сбора трофейной техники нашелся и немецкий радио-автомобиль. Наши пленные сказали, что его притащили сюда из-за поломки заднего моста и к моменту нашего появления там грузовик уже был отремонтирован и ждал, когда его заберут назад в свою часть. Именно его я решил использовать в качестве КШМ, но передвигался всё равно на своём КВ, благо его радиостанция была исправна. Вызов от арьегардного охранения с новостью, что нас догнал грузовик с армейской разведкой, стал для меня полной неожиданностью. Честно, ну ни как я такого фортеля не ожидал, а поскольку время уже подходило к обеду, то я решил скомандовать привал, тем более, впереди показалось очень удобное для этого место с небольшим и чистым ручейком. Колонна стала останавливаться, а я стал ждать, когда к нам подъедет этот грузовик. Минут через десять к нам в сопровождении пулемётного БА-20 подкатил немецкий тентованый грузовик из которого появились семеро фигур в нашем разведывательном камуфляже и с ППД и СВТ в руках. Мои бойцы настороженно взяли их на мушку, но ко мне двинулся только один из них, перед этим отдав свой ППД одному из своих бойцов. Подойдя ко мне, он отдал честь и представился — Капитан Севастьянов, разведуправление Западного фронта. Вы сержант Нечаева?
— Да я.
— Покажите пожалуйста ваши документы.
Хорошо, что по приказу полковника Ахманова мне успели сделать документы, вот их я предъявил этому капитану. Честно говоря, когда он представился, то у меня нехорошо засосало под ложечкой, просто я не ждал ни чего хорошего от таких встреч.
— У меня для вас пакет от командующего Западным фронтом, маршала Тимошенко.
С этими словами этот капитан достал из-за пазухи серый конверт в плотной бумаге. Вокруг нас стояли и внимательно нас слушали почти все наши командиры и политработники. Не желая тянуть резину, я вскрыл пакет и внимательно прочитал его содержимое. Вот тебе бабушка и Юрьев день, ТАКОГО я ни как не мог ожидать, вот так сюрприз. В пакете оказались два листа бумаги и удостоверение личности, раскрыв его я прочел — старший лейтенант Надежда Николаевна Нечаева. Само удостоверение не имело фотографии, и как я узнал, у многих бойцов удостоверений тоже не было. Опустив вниз руку, в которой были зажаты два листка бумаги, я задумался. С одной стороны это мне в масть, а с другой, на шею сели и ножки свесили и попробуй теперь взбрыкнуться. Да, не было печали, купила баба порося.
— Товарищ командир, что там?
Это поинтересовался старший батальонный комиссар Гусаров.
— Вот, сами прочтите.
С этими словами я протянул оба листка Гусарову. Тот быстро их прочитал и пожалуй с таким же ошарашенным лицом посмотрел на меня.
— Однако…
— Вот и я о том же самом.
Жаль, что я не видел собственного лица, когда прочел послания Тимошенко, было бы интересно сравнить моё выражение лица с выражением лица Гусарова, кто из нас был более ошарашен прочитанным.