Тар-Айимский Кранг. Сборник научно-фантастической прозы
Шрифт:
Он подвинулся, чтобы обойти разодетую тушу, но этот субъект загородил ему дорогу.
— Детей надо учить уважению к старшим, — осклабился коммерсант, явно не желая, подобно Флинксу, считать инцидент исчерпанным.
Флинкс почувствовал раздражение в уме этого типа и поискал глубже. Он засек смутные намеки на сорвавшуюся как раз этим самым утром крупную сделку. Это объясняло его раздражение и явное желание найти кого-нибудь, на ком можно сорвать злость. Пока Флинкс обдумывал это открытие, тип устраивал грандиозный спектакль из засучивания рукавов, демонстрируя свои массивные ручищи. Его раздражение
— Я же сказал, что сожалею! — напряженно повторил Флинкс.
— Еще бы не сожалеть. Я думаю, мне придется преподать тебе…
Коммерсант остановился на полдороге, угрожающий кулак внезапно замер в воздухе. Его лицо вдруг быстро побледнело, а глаза, казалось, прилипли к плечу Флинкса
Из-под свободных складок плаща юноши каким-то образом появилась голова. Теперь она рассматривала коммерсанта ровным неморгающим взглядом, олицетворявшим инопланетную смерть, аромат застывшего метана и обморожение. Сама по себе голова была крошечная и не производила большого впечатления, чешуйчатая и бесстыдно рептильная. Затем это существо вылезло еще больше, и оказалось, что голова присоединена к длинному цилиндрическому телу. Распахнулись лениво затрепетавшие в воздухе два перепончатых крыла.
— Извините, — услышал свой севший голос коммерсант, — это все была ошибка… на самом деле виноват я.
Он болезненно улыбнулся, посмотрев налево-направо. Глаза небольшой кучки собравшихся людей бесстрастно глядели на него в ответ.
Было интересно видеть, как этот тип, казалось, растаял в стене смотревших. Они поглотили его столь же аккуратно и чисто, как морской окунь — тихоходную ангельскую рыбку. Сделав это, неподвижные ряды снова влились в перемещающийся поток народа.
Флинкс расслабился и, протянув руку, почесал летучего змея под кожистой мордой. «Полегче, Пип, — шепнул он, придумывая Для своего приятеля теплые, расслабляющие мысли. — Это пустяки, все уже улажено».
Успокоенный мини-дракончик издал шипящий свист скользнул обратно под складки плаща, прижав к телу сложенные перепончатые крылья. Коммерсант быстро узнал рептилию Человек немало попутешествовавший, он знал, что не существовало никакого известного противоядия от яда аласпинского миниатюрного дракона.
— Может быть, он сам усвоил урок, который хотел преподать нам, — сказал Флинкс. — Что скажешь, если мы зайдем к Сморчку Симму и возьмем пива и несколько соленых крендельков тебе? Ты хотел бы этого, суммм?
Змей утвердительно сумммнул ему в ответ.
Почти скрытый в толпе, неприятного вида тучный господин поблагодарил довольного ювелира, положив в карман безразлично сделанную им покупку. Покупка была совершена для отвода глаз, чтобы скрыть истинную цель пребывания здесь.
По бокам у него стояло двое человек. Один был коротким и гладким, с лицом как у мокрого хорька. Другой демонстрировал торс, как у гальванизированного бройлера, и половину лица. Его единственный глаз постоянно дергался, когда он смотрел вслед удаляющейся фигурке Флинкса, в то время как его маленький спутник энергично обратился к покупателю крошечного пианино из золота и жемчуга.
— Вы видели выражение лица того парня, Чаллис? — спросил он толстого человека. — Этот змей — горячая смерть. Нам ничего не говорили ни о чем подобном. Тот здоровенный идиот спас не только свою собственную жизнь, но и мою, и Нангера тоже.
Одноглазый кивнул:
— Да, вам придется найти кого-нибудь другого для этой грязной работы.
Его низенький спутник выглядел абсолютно согласным с ним. Толстый коммерсант остался спокоен, почесал один из своих многочисленных подбородков:
— Разве я не был щедр? Поскольку вы оба у меня на постоянном содержании, я, в принципе, ничего не должен вам за эту задачу. — Он пожал плечами. — Но если вопрос в том, чтобы дать еще денег…
Гладкий хорек покачал головой:
— Вы можете купить мои услуги, Чаллис, но не мою жизнь. Вы знаете, что случится, если яд этого змея попадет вам в глаза? Никакое известное противоядие не сохранит вам жизнь дольше, чем на шестьдесят секунд.
Он пнул гравий и грязь под ногами, все еще влажные от регулярного утреннего дождя.
— Нет, это не для меня и не для Нангера тоже.
— Точно, — степенно согласился одноглазый тип. Он чихнул кивнул в направлении уже удалившегося юноши. — С чего ы вообще помешались на этом пареньке? Он не силен, не богат и не особенно красив.
— Меня интересует его голова, а не тело, — вздохнул Чаллис, — хотя речь идет о моих удовольствиях. — Пыхтя, словно проткнутая подушка, он повел их сквозь суетящуюся, кричащую толпу. Люди, транксы и представители дюжины других коммерческих рас легко, словно смазанные, скользили вокруг и мимо них, сплошь занятые важными делами.
— Дело в моем янусском камне. Он вызывает у меня скуку.
Лицо низенького выразило отвращение.
— Как может заскучать кто-либо, достаточно богатый, чтобы иметь янусский камень?
— О-о… Но я заскучал, дорогой Нолли, заскучал.
Нангер полуосклабился:
— Что за беда, Чаллис? Вас подводит воображение? — Он рассмеялся коротким зычным лающим смехом.
Чаллис усмехнулся ему в ответ:
— Едва ли, Нангер, но мой мозг, кажется, не годится для того, чтобы производить тот четкий, детальный раствор, на какой способен кристалл. Для этого мне нужна помощь. Вот потому-то в эти последние месяцы я и трудился, подыскивая подходящего ментоадепта, пытаясь найти вспомогательный мозг, требующийся для управления кристаллом. Я заплатил уйму денег за нужную информацию, — закончил он, кивая знакомому высокому осирийцу. Птицевидный щелкнул в ответ клювом и сделал жест своей грациозной страусиной шеей, его выделяющаяся из общей массы фигура, покачиваясь, уверенно пробиралась через толпу.
Нангер остановился купить кусок пирога; Чаллис продолжил свое объяснение, когда они пошли дальше.
— Так вы понимаете, зачем мне нужен этот паренек?
Теперь Нолли говорил с явным раздражением:
— А почему бы просто не нанять его? Посмотреть, не станет ли он участвовать добровольно?
Лицо Чаллиса выразило сомнение.
— Нет, я думаю, это не сработало бы, дорогой Нолли. Ты ведь знаком с некоторыми из моих фантазий и тому подобным? Голос его стал вдруг нечеловечески спокойным и пустым. — Ты принял бы участие по доброй воле?