Тая Грэй. Женщинам в космосе не место
Шрифт:
– Вот ты старый уже, а всё кривляешься. Иди уже, а я с ней потолкую, – со вздохом произнёс полковник.
– Есть, сэр! – вытянулся в струнку Ксеч, а после покинул кабинет.
Полковник пожевал губу, делая манипуляции в воздухе, на его очках допреальности сменялись картинки с текстом, но что там было, Тая разглядеть не могла.
– Тая Грэй, значит? – спросил он
– Так точно, сэр.
– Ну что ж, поздравляю, – сказал он.
– Сэр?
– Командир ты, говорю. Твой теперь это корабль. Наслаждайся.
– Спасибо, сэр.
– Подпиши, – указал он ей на сканер отпечатка.
* * *
– Груз приняла, – сказала Тая в гарнитуру.
– Груз сдал, – отозвалась гарнитура.
«Неваляшке» предстояло курсировать от Луны к станции «Земля-С» и обратно, беспрестанно буксируя повреждённые корабли и различные грузы в импровизированных контейнерах.
Повреждённые корабли приходили регулярно, их ремонтировали и снова отправляли на фронт. Те, что не подлежали ремонту, отправляли на кладбище кораблей, которое находилось на Луне. Там их разбирали на запчасти, из корпусов вырезали части для ремонта корпусов аналогичных судов, а оставшееся дробилось или прессовалось, после чего отправлялось на переработку для повторного использования.
Второго пилота так и не нашли, поэтому Тая получила в напарники практиканта. Юношу звали Алекс и на этом его достоинства заканчивались. Тая не могла доверить ему дежурство даже на пару часов, потому что юное дарование считало, будто знает всё лучше всех и начинало творить что-то безумное. В первый раз, когда Тая доверила ему дежурство и отправилась спать, она проснулась от того, что корабль весь вибрировал, а сирена завывала так, что зубы ныли.
Примчавшись в рубку, она обнаружила, что Алекс отключил автопилот, приняв ручное управление и пытается выполнять какие-то немыслимые кульбиты, видимо вообразив, что он управляет сверхмощным истребителем.
Тая в ужасе перехватила у него управление, заметив, что нагрузка на реактор уверенно красная, а температура критическая. Судно, которое они буксировали, благополучно сорвало со сцепки и пришлось подстраиваться под его траекторию и скорость движения, выходить в открытый космос и цеплять корабль на буксир вновь, что совершенно не входило в обязанности Таи.
На это пришлось потратить более четырёх часов, всё это время считалось сменой Алекса, а когда она кончилась, он спокойно заявил:
– Ну я пошёл отдыхать, – и покинул рубку.
Так и не сумев отдохнуть, Тая вынуждена была отработать три смены подряд, а после, подумав, что доверять Алексу управление плохая затея, решила вести корабль к Луне самостоятельно. Таким образом она безостановочно дежурила почти неделю, всё это время выслушивая жалобы Алекса на то, как она ему мешает практиковаться, не позволяя применить знания, полученные в академии.
Тая каждый раз при этом мысленно цитировала устав, а затем должностную инструкцию командира буксира. Иногда это была инструкция командира ремонтного корабля или грузового.
Прибыв к Луне, Тая получила нагоняй за опоздание, а когда она запросила челнок, ей ответили отказом. Тогда она отправила депешу, в которой требовала снять с борта корабля практиканта Алекса Дрескеса, по причине его неадекватного поведения и потенциальной угрозы с его стороны целостности корабля, физическому и психическому здоровью экипажа, а так же грузу.
Не прошло и часа, как с ней связался кто-то из руководства и выслушав подробный доклад, заявил:
– У нас нет оснований для перевода Алекса Дрескеса из вашего экипажа. Более того, в данный момент нам просто некого предложить вам взамен, а потому он остаётся.
Когда Тая попыталась объяснить, что если он останется, будет хуже, чем если второго пилота не будет вовсе, связь прервали.
Прибыв на станцию «Земля-С», Тая едва соображала, что происходит. Всё время, что они двигались от Луны, она находилась в рубке, боясь покинуть её даже на пару минут. Она вынуждена была спать прямо там, чтобы иметь возможность быстро перехватить управление, в случае очередного помутнения разума у Алекса. Не спать совсем она не могла, поэтому приходилось передавать управление ему, забываясь тревожным сном.
Первый раз, когда она передала ему управление, она проспала сорок три минуты, после чего проснулась от воя сирены. Алекс включил тяговые двигатели на полную мощность, но к счастью, Тая успела это исправить. Буксируемый контейнер в этот раз с креплений не сорвало, хотя несколько тросов и лопнули, не выдержав нагрузки, а корпус контейнера сильно деформировался со стороны двигателя их корабля.
На попытки вразумить его, Алекс ответил, что корабль должен идти по курсу, а не ползти улиткой и он докажет, что это возможно. Доводы о том, что судно старое, а для буксировки и вовсе оно не предназначено, не возымели действия.
Ещё несколько раз Тая просыпалась, когда Алекс пытался изменить курс, потому что он рассчитал по точкам Лагранжа наиболее короткий маршрут. Попытки доказать, что он ошибается, разбивались о его уверенность в собственной правоте и непогрешимости.
В те моменты, когда Тая перехватывала у него управление, пытаясь нормализовать ситуацию, она выслушивала его упрёки, а под конец откровенные оскорбления, мол де ей не понять как надо управлять кораблём, она завидует ему потому, что он одарённый, а она, как и все женщины, ничего не смыслит в космонавтике и пытается самоутвердиться за его счёт. Мол она дослужилась до командира корабля не иначе как через «особые услуги руководству», но видимо даже их она оказала плохо, раз такое корыто получила.
Выслушивая это, Тая надела очки допреальности и включила запись звука. Затем, когда Алекс выдохся, она вывела звук на динамик его панели и включила запись. Лицо Алекса перекосило от злобы, и он прошипел:
– Удали!
– Заткнись, – спокойно произнесла она, – ты нарушил устав столько раз, что этого уже достаточно для твоего отчисления из академии. А твои действия, которые привели к аварийной ситуации несколько раз, запросто станут поводом для трибунала. Напоминаю тебе, что сейчас военное положение и разбираться никто долго не будет. Тебя расстреляют, даже несмотря на то, что ты ещё даже не военный.