Тайфун
Шрифт:
Сашка Константину Николаевичу о ерунде с английским товаром в Архангельске рассказал и посоветовал арестовать груз для начала, а потом и пришедшие туда торговые суда англичан тоже на время арестовать, взять в заложники. Тот довёл мысли дурня до Николая и не был Государем услышан. Мы договор заключили с Великобританией крейсерскую войну не открывать, и потому английские торговые суда нужно в Архангельск допустить и позволить им забрать оплаченный ранее груз. Константин пытался приводить доводы Болоховского, что это игра в одни ворота и вообще во время войны дурость, но не был отцом услышан. Нет, и всё. Воевать нужно по правилам и всегда соблюдать договоры.
По
Командор Фредерик Сеймур в качестве основной базы выбрал остров Сосновец, который расположен в Горле Белого моря. Имея на нём базу, удобно было блокировать Архангельск и других беломорские порты и перехватывать торговые корабли, идущие этим узким проливом. На острове был создан склад угля, необходимого для работы паровых корабельных машин. Уже 5 июня английские фрегаты захватили у Трёх Островов шхуну «Волга», везшую сто тонн муки в Норвегию. При этом англичане наплевали на то, что у них подписан договор и с Россией, и со Швецией (Норвегия входит в состав королевства Швеция) о том, что препятствовать торговле не будут, «Волгу» в качестве первого трофея вместе с грузом отправили в Англию. Через несколько дней были перехвачены ещё две русские торговые ладьи.
На этом великобританцы не успокоились. Три паровых корабля английского флота в течение лета совершали рейды по всему Белому морю, останавливая встреченные торговые суда и конфисковывая их груз. Кроме того, нападениям подвергся ряд прибрежных поселений, в том числе были почти полностью сожжены Кандалакша, Кола, Пушлахта, Кий-остров, разграблен Онежский Крестный монастырь.
Однако пиратствуя и зарабатывая призовые деньги командор Сеймур не забывал и о главной своей цели — Архангельске.
25 июня 1854 года британская эскадра подошла к Архангельску и встала на якорь в тридцати километрах к северу-северо-западу от Берёзового бара. Через день два из трёх кораблей подошли к острову Мудьюг для того, чтобы исследовать глубины в дельте Северной Двины и определить возможность прохода своих кораблей к Архангельскому порту.
В расположенной рядом Лапоминской гавани комондор Сеймур в подзорную трубу увидел стоящие на якоре русский пароход, корабль охранения, больше десяти канонерских лодок и с десяток торговых судов.
В этот же день с маяка, расположенного на острове Мудьюг, условными сигналами было сообщено на берег о приближении кораблей Соединённого королевства. И тут русский Север дал о себе знать. Начался приличный шторм, не утихающий целую неделю. И только 4 июля, погода поменялась, шторм прекратился и шесть английских баркасов, спущенных с кораблей, под прикрытием орудий «Эвридики» и пароходофрегата «Один» («Odin») начали промеры глубины, расставляя бакены, чтобы обозначить фарватер.
Заметив действия противника, главный начальник Архангельского порта вице-адмирал Роман Петрович Бойль выслал под командованием лейтенанта Тверитинова девяносто человек — вооружённых штуцерами и мушкетами матросов с двумя полевыми пушками. Моряки под прикрытием высокого берега острова подошли к противнику
Всё же кое-какую информацию командор Сеймур получил. Вот только она ему сильно не понравилась. Глубина Берёзовского рукава реки была в местах замеров одиннадцать — тринадцать футов, а «Эвридике» с её орудиями необходимо, как минимум, пятнадцать футов. Остальные кораблики может и пройдут, вот только на них практически нет орудий, а те, что есть малы. Отправлять «Эвридику» с возможностью посадить её на мель у командора не было ни малейшего желания. Корабль, севший на мель, станет просто добычей для канонерских лодок, наштампованных русскими в количестве двух десятков, и береговой артиллерии. А без артиллерийской поддержки невозможно даже планировать захват Архангельска силами десанта на баркасах, те же канонерские лодки его просто потопят.
Да тут ещё российские гребные суда, несмотря на обстрел с английских кораблей, сняли все поставленные бакены. Пришлось эскадре покинуть остров Мудьюг.
Примерно в это же время третий корабль эскадры — винтовой шлюп HMS Ardent исследовал и Никольский рукав Двины, в надежде хоть там обнаружить глубокий фарватер, но он оказался ещё мельче.
Рассмотрев имеющуюся у него карту, командор Фредерик Сеймур направил эскадру к Соловецкому монастырю, надеясь на легкую поживу. В монастыре просто должны храниться несметные сокровища. У русских полно серебра.
Именно в это время на остров выгружались молодые люди под командованием своего учителя Михаила Юрьевича Лермонтова. Это было последнее, что мог отправить на войну Виктор Германович — восемнадцатилетних пацанов только месяц назад закончивших Суворовское училище, училище Гардемаринов и диверсионную школу. Точно знал, что это ещё одна реперная точка этой войны. Здесь даже такими незначительными силами можно сделать очень больно короле Виктории.
Событие пятнадцатое
Можно, конечно, ничего не объяснять. Но я не сторонник подобного поведения, ведь рано или поздно все мы сталкиваемся с проблемами, выросшими из недоговоренностей. Из того, что кто-то из нас не так понят.
Мариам Петросян
Винтовой фрегат «Хайфлаер» («Highflyer»), новенький совсем, построенный только в 1852 году и винтовой шлюп «Archer» 1849 года постройки, только три дня как пришли в Гонконг. Непонятные известия об исчезновении нескольких кораблей флота её величества вынудили Первого лорда Адмиралтейства Джеймса Грейама отправить эти новейшие корабли на Дальний восток, ослабив флот, посланный в Крым. Здесь в Гонконге капитан фрегата «Highflyer» («Высокололетящий») Эдмунд Хиткоут услышал странные новости о том, что все местные уверены будто английские фрегаты потопили эскадру комондора Перри, которую американцы прислали для налаживания отношений с Японией. 4-й губернатор Гонконга Джон Бауринг заявил, что это всё вранье, никаких парусных фрегатов способных справиться с огромной эскадрой американцев тут нет и быть не могло. Даже представить себе тяжело, сколько нужно фрегатов, чтобы справиться с этими монстрами.