Тайна двух океанов
Шрифт:
Сейчас же послышался знакомый спокойный голос:
— Слушаю вас. На связи старший лейтенант Багрова.
— С норда на зюйд,— проинформировал Скворешня, — несется огромная вертикальная сеть, начиненная торпедами. Мы ускользнули от нее, ушли на дно. Боюсь, не наткнется ли она на вас.
— Что? — встревоженно спросила старший лейтенант. — Вы говорите — торпеды? Как далеко вы их встретили?
— Не знаю…— замялся тот. — Я как-то не следил за временем. Впрочем, думаю, километрах в шестидесяти-семидесяти от места, где вы нас выпустили.
— Ага! Хорошо. Поведем усиленное наблюдение. Благодарю вас. Не возвращайтесь
Выключив телефон, старший лейтенант немедленно вызвала капитана.
Несколько минут назад «Пионер» переменил курс и шел теперь тем же путем обратно, с юга на север.
Вошел капитан. Не поднимая полуопущенных, как всегда, век, капитан сказал:
— Хорошо, Евгения Юрьевна! Все ваши меры и распоряжения одобряю. Команду принимаю на себя. Оставайтесь у щита управления и наблюдайте за кормовым полукругом экрана. Носовой оставляю себе. Давай, рыбка, тревожный сигнал.
— Есть тревожный сигнал!
По всем помещениям корабля пронеслась громкая, тревожная дробь звонка, из коридора послышались заглушённый топот и шуршание многочисленных ног, сразу за тем наступила мертвая тишина.
Не сводя глаз с экрана, широко расставив ноги и заложив руки за спину, капитан неподвижно и молча стоял посередине ярко освещенного поста.
— Охота продолжается? — тихо, словно разговаривая с невидимым собеседником, сказал он после минутного молчания. — Отлично! Но теперь, друзья мои, мы поиграем серьезно. По вашим правилам.
Старший лейтенант сидела как изваяние перед щитом управления, положив пальцы на нижнюю клавиатуру.
— Левобортовой разведчик — вперед! — послышалась команда капитана.
— Пустить по носовому полукругу на горизонте подлодки. Дистанция — пятьдесят километров. Крейсировать с веста на ост и обратно.
Пальцы старшего лейтенанта коротко пробежали по клавишам и кнопкам щита управления и замерли в ожидании новой команды.
В рубке воцарилось напряженное молчание.
Через несколько минут на переднем полукруге экрана, постепенно заполняя его, начала быстро проступать расплывчатая, смутная сеть с крупными темными точками в узлах ячей. С каждой секундой нити все резче прочерчивали экран, темные точки вырастали в тупые округлые головы, показались трепетавшие за ними круги бешено вращавшихся винтов. В передней части экрана торпедная сеть была четко и ясно видна, уже почти вплотную приблизившись к разведчику. Но на обоих крыльях полукруга, как только разведчик уходил вправо или влево от его середины, изображение сети быстро темнело, тускнело.
— Понятно,— спокойно сказал капитан. — Даже интересно. Сеть идет ровной стеной, захватывая огромное пространство. Ее скорость — пятьдесят-шестьдесят километров в час. — Капитан неожиданно рассмеялся. — Похоже, что они поставили себе целью прочесать ради нас весь океан!.. Какая щепетильность!.. — И, обращаясь к старшему лейтенанту, приказал: — Вести разведчика к подлодке. Пусть идет впереди сети, сохраняя дистанцию сто метров от нее.
— Есть вести разведчика к подлодке впереди сети на дистанции сто метров от нее!
— Так держать!
— Есть так держать!
Силуэт сети с ее грозной наживкой — четкий и резкий в середине, все более смутный и, наконец, сливающийся с тьмой на крыльях, куполе и в нижней части экрана — держался теперь в одном, неизменном положении перед подлодкой. Разведчик посылал на экран изображение сети с одной и той же заданной ему дистанции, и потому казалось, что и сеть, и подлодка стоят неподвижно или движутся с одинаковой скоростью в одном направлении.
— Какое расстояние до сети? — спросил после некоторого молчания капитан.
— Сорок километров.
— «Пионер» идет на сближение со скоростью шестьдесят километров, сеть — почти с такой же, — тихо, как будто про себя, рассчитывал капитан. — Через несколько минут положение на экране изменится. Готовьтесь к маневру.
Вступили в работу ультразвуковые прожекторы.
— Убрать разведчик в гнездо! — послышалась резкая команда. — Носовую пушку на изготовку!
Изображение сети росло на глазах с невероятной быстротой и резкостью. Странным казалось лишь то, что с еще большей быстротой это изображение стало проясняться на крыльях экрана. Если сеть шла ровной вертикальной стеной, то ее боковые части, отдаленные от подлодки, должны были оставаться более туманными и неясными, чем ее ближняя, центральная часть, движущаяся прямо против подлодки… Между тем на крыльях экрана изображение сети неслось как будто с удвоенной быстротой, и четкость ее линий почти уже сравнялась с их четкостью на передней части экрана. Казалось, что сеть охватывает подлодку с обеих сторон, что ее боковые части сближаются… Что это могло значить?
Капитан прижался лбом к стеклу.
Позади капитана раздался тревожный возглас старшего лейтенанта:
— Сеть проступает на обоих крыльях кормового экрана!
— Ах, дьяволы! — крикнул в необычайном возбуждении капитан, топнув ногой и повернувшись к кормовой части экрана. — По краю скоростные носители! Они окружают нас!
Он бросил взгляд на купол экрана. Верхние края сети загибались книзу, пока еще слабо, туманно прочерчивая его нитями своих ячей.
— Отставить пушку! Поворот на месте! Сто восемьдесят градусов!
Подлодка круто развернулась на месте — носом к югу, кормой на север, к сети.
— Так держать! Шесть десятых хода!
— Есть так держать! Шесть десятых!
Впереди, на носовом полукруге экрана, было теперь темное пустынное пространство, быстро захватываемое, словно клещами, боковыми частями сети. Уже оба крыла экрана почти сплошь затянуты сетчатой тканью с нашитыми на ней темными пятнами грозных «пуговиц». Все ниже и четче она вырисовывается на куполе. Коридор впереди суживается на глазах. Смертоносный шар вокруг подлодки смыкается…
— Восемь десятых хода! — словно выстрел раздалась в ушах старшего лейтенанта команда.
Подлодка рванулась вперед.
На заднем кормовом полукруге экрана сеть заметно потеряла в ясности линий, но коридор впереди продолжал смыкаться.
— Десять десятых!..
Капитан уже не оглядывался. Он весь устремился вперед, с горящими глазами, прикованными к экрану и сетчатому коридору на нем.
Подлодка летела, молнией пронизывая темные глубины океана.
Капитан сжал кулаки. Горячий румянец проступил на его скулах. И, судя по его сверкающим, полным торжества и уверенности глазам, можно было подумать, что за эту игру платить будет кто-то другой.