Тайна эльфийских струн
Шрифт:
— Да какие там навыки? Да ещё и магические?! Скажете тоже, — отмахнувшись свободной рукой, произнёс паладин. — Просто показывал, как надо сражаться в бою — вот и всё.
— Н-но как именно ты это показывал?
— Да, легко, — хмыкнул паладин. — Брал палку и лупил ей псевдоразумных гремлинов до посинения. И новичков заставлял этим заниматься, — улыбнулся и смущённо похвастался: — Я, кстати, до того наловчился, что иногда по несколько штук одним ударом убивал.
Любому находившемуся в старинном зале было видно невооружённым взглядом, что Великий воин очень гордится своими успехами на ниве борьбы с псевдоразумной
— Великие Боги! — на этот раз вскричали уже все присутствующие члены Совета, но больше всех было слышно магессу магии воздуха — Аркану Аировну.
(Магесса воздуха)
— Не может быть! — кричала она. — Ты нас разыгрываешь?! Ведь так? — вопрошала она горбоносого, который, как ни в чём не бывало, потирал свой переломанный в битвах шнобель. — Признайся же, что это шутка! Признайся, что ты всё выдумал и нас обманул!
— Да нет, — застенчиво произнёс паладин и ещё больше засмущался. — Это истинная правда! Просто не привык я своими победами хвастаться, — поднял глаза от пола и, видя, что Совет внимает каждому его слову, каждому его жесту, всё так же скромно продолжил: — А так да — палкой. По голове этому гремлину шмяк, хрясь и всего делов. Ну а потом, когда уже гремлины заканчивались, то я вместе со своими учениками отрабатывал удары по дереву, что там растёт. Здоровое такое. Крепкое. Но только обглоданное слегка. Вот по нему и лупили со всей дури. Когда же гремлины возрождались, то переключались на них. Быстро их приканчивали, и вновь начинали отрабатывать удары деревяшками по растущей деревяшке.
И он, дабы полностью исключить все неправильные толкования своих слов, принялся, размахивая руками, показывать, как колол, рубил и вонзал.
Увидев то, что делал их протеже в Изначальных землях Солнечных эльфов, Аркана Воздушная мгновенно упала в обморок. Остальные члены Совета, вскочив на ноги, смотрели на разошедшегося Великого Героя, который к тому времени уже показывал, как рубить и колоть, держа оружие в двух руках.
Эта демонстрация не прошла мимо довольно закалённого и умудрённого жизненным опытом Председателя Совета лорда Пламеня Фаербола. Слушая крики разошедшегося паладина, он, держась за сердце, медленно сползал из кресла под стол.
— Светлые Боги… Палкой… Палкой, по Дереву Жизни… тьфу ты… То есть Великим посохом всех стихий по Великому Древу Жизни, Матери Всех Древ, Истоку Расы Перворождённых — Иггдрасиль… Светлые Боги… Да что ж это делается?!?
В этот момент, когда он практически оказался на каменном полу, к нему в голову пришла неожиданная мысль:
«А что бы стало, если бы такое кощунство увидели бы светлые эльфы?»
В мгновение ока его прошиб пот. Он осознал, что после ТАКОГО глумления над своей святыней кровавой войны между людьми и светлыми эльфами до полного уничтожения одной из сторон было бы не избежать. Естественно, такая междоусобица сильно бы ослабила сторону Света. И нет сомнения в
Маг Огня на мгновение зажмурился, представив горящие города, и непроизвольно произнёс заклинание высшего ранга — вызвал «огненную глыбу», которую запустил в окно, и та, упав рядом с фермой за городом, уничтожила целое клубничное поле.
Такое очищение от злости немного успокоило главу Совета, но через секунду в сердце вновь закралась тревога, а в ушах забил набат. Он вновь покрылся испариной, и перевёл взгляд на давно стоящего с оттопыренными ушами секретаря, который был единственным эльфом из всех присутствующих на Совете. Да не просто эльфом, а Высшим эльфом. Именно Высшие эльфы считались самыми патриархальными среди всей эльфийской расы. Они чтили традиции древности и принимали к себе лишь тех, кто доказал на деле свою преданность к эльфийскому делу чистоты и духовности.
— Лови ушастого!! — захрипел маг огня, глядя, как секретарь, в мгновение ока схватив бумаги, телепортировался к дверям, ведущим из зала заседаний. — Фростов, замедлялку на него!
Но маг воды и льда не мог сразу выполнить это, потому что находился от услышанного в состоянии прострации.
И быть бы беде, если бы маг земли не сориентировался быстрее всех. За миллисекунду до того, как секретарь успел сгенерировать ещё один межпространственный прыжок на десять метров, Ёфов сотворил прямо под его ногами пятиметровую болотную жижу, в которую маг-ученик, работающий секретарём в Совете, со всего маху и угодил.
К этому времени уже пришёл в себя самый старый из живущих в волшебном мире Эллирры магов — Лёд Фростов. Он быстро прочитал заклинание холода и заморозил болотце на тридцать секунд, тем самым намертво обездвижив эльфа.
(секретарь)
— Немедленно отпустите меня! Я ни в чём не виноват! — резонно заметил секретарь, пытаясь с помощью магии огня растопить вечную мерзлоту, в которой оказались его ноги до колена.
— Прекрати, Филииль. Ты же знаешь, что я высший мастер, и не тебе, подмастерью, пробовать расколдовать то, что сколдовал я, — констатировал очевидное маг воды и, повернувшись к Главе Совета, произнёс: — Очевидно, что информация, которую услышал наш секретарь, не подлежит никакому разглашению. Что будем делать?
— Какие будут предложения? — тяжело дыша, обратился к коллегам Пламень Фаербол.
— Может быть, превратить его в глыбу льда и снести в ледник? — покосившись на секретаря, предложил маг земли.
— Отпустите меня немедленно! — не переставал настаивать солнечный эльф.
— Зачем? И почему ты собираешься уйти во время заседания? Ведь оно ещё не закончено, — нахмурившись, спросил своего работника маг огня.
— Да мне, э-э, — на минутку только выйти.
— Куда?
— В туалет, — тут же нашёлся секретарь.
— Врёшь ты всё!
— Не вру. У меня появились срочные дела! Я их сделаю и сразу вернусь. Правда-правда.
— Какие ещё дела? Стучать собрался, ушастый?! — взревел маг земли и ударил кулаком по столу.