Тайна ключа из слоновой кости
Шрифт:
– Спальный мешок лучше всего. Он такой мягкий.
– Пуховый спальный мешок, – поправила она. – Он набит гусиным пухом.
Арман немного расслабился.
– Я должен постараться выучить английский получше, да? Это очень похоже на couvre-pied [13] или на перину, которая была у нас дома, только ткань совсем другая.
– Это искусственное волокно, называется «нейлон», – весело объяснила она. Ее и забавляло, и раздражало, что ей приходится объяснять ему все, что она сама принимала как само собой разумеющееся. – И раз уж мы заговорили
13
Покрывало для ног, полость (франц.).
Он покачал головой.
– Только очень богатые люди могли позволить себе приобрести библиотеку для дома. – Он пожал плечами. – И с какой стати бедняки стали бы брать книги для чтения? Их не учили писать или читать, так что для них книга была лишь предметом, с которого надо вытирать пыль.
– Сейчас все по-другому. Сейчас есть печатные прессы, и каждый месяц выпускаются сотни книг. Большинство из них поступает в публичные библиотеки, там же можно и заказать любую книгу. Таким образом, люди могут читать все, что представляет для них интерес.
– Значит, сейчас так много книг? Но зачем? Ведь надо узнать не так много сведений, чтобы жить в этом мире.
– Как – зачем? Благодаря такой системе каждый может читать обо всем, что ему интересно. Я тоже сегодня ездила в библиотеку, чтобы подыскать для нас кое-какую информацию, – сообщила Хоуп. – И я нашла некоторые сведения о призраках и привидениях и даже кое-что записала. Но если говорить правду, я еще больше запуталась…
– Почему?
– В тех книгах, которые я просмотрела, утверждается, что призраки могут возвращаться с того света по целому ряду причин. Такой причиной может стать, к примеру, пламенная любовь, или они могут вернуться из-за того, что не успели что-то сделать за время своей жизни, особенно если это касается мести за совершенные против них преступления. Важной причиной может также стать погребение не по правилам. – Хоуп избегала смотреть на Армана, притворяясь, что просматривает свои заметки, хотя и знала их наизусть.
Поддев пальцем ее подбородок, он приподнял ей голову так, что их глаза встретились.
– А что ты сама обо всем этом думаешь?
– Я не знаю.
– Угу, – поддразнил он. – Я бы сказал, что немного поздно хоронить меня по всем правилам. Мы ведь даже не знаем, что сделали со мной мои убийцы. – (Она поморгала.) – И Фейт тоже уже нет. Если ты клянешься, что ты не Фейт, я уверен, что, когда она скончалась, ее похоронили по всем правилам, и я бы сказал, что и говорить о пламенной любви тоже немного поздно.
– Не шути, Арман! Я ведь пытаюсь помочь тебе.
Он пожал плечами, отпуская ее подбородок.
– Я не знаю, что мы еще можем сделать. Я многого не понимаю, но многое мы уже не в силах изменить. И я предлагаю попытаться изменить то, что в наших силах, и перестать волноваться о том, что уже совершилось и не может быть иначе.
– Что, например?
– Например, моей первоначальной целью было вернуться в Порт-Гурон, к Фейт. Но поскольку я не могу покинуть этот островок, значит,
– Ты хочешь сказать, что был возвращен сюда вовсе не из-за Фейт, а из-за этих троих?
Он кивнул.
– Oui. В конце концов, я ведь не могу уйти с того самого холма, на котором был убит. Разве нет?
– Да, – ответила Хоуп, медленно переваривая услышанное. – Или это могло случиться из-за того, что ты так и не нашел свои вещи. Об этом говорилось в одной из книг, что я читала.
– Может быть.
– Или… – Она заколебалась, но затем быстро проговорила: – Это могло случиться еще и потому, что ты заблудился по дороге на небо.
– На небо? – Он поднял глаза вверх, и она хихикнула, немного успокоившись. Действительно, разве не смешно, что они сидят тут и обсуждают не что иное, как смерть Армана!
– На небо, в блаженные охотничьи угодья, в Элизиум, в Вальгаллу… В одной из статей говорилось, что призраки стремятся попасть в те места, но что-то не пускает их.
Брови его нахмурились.
– Интересно. Но как можно помочь привидению найти дорогу на небо?
– Спиритический сеанс?
– Ба! Это слишком похоже на надувательство, Хоуп. Вряд ли найдется много людей, способных творить все это. В мое время действительно были люди, которые клялись, что могут разговаривать с покойниками, но они были мошенниками – забирали деньги у наивных простаков, суля им ложную надежду.
– О'кей, об этом можно забыть. Что еще?
– А если посмотреть, нет ли каких сведений об этих троих? Выяснить, удалось ли им украсть мои вещи? Это был бы весьма логичный способ действия.
– Верно. – Хоуп ухмыльнулась. И как только он говорит так объективно о своей смерти? Ему даже удается сделать разговор занимательным!
– А что ты еще делала, пока тебя не было? – спросил он.
– Я купила тебе кое-что почитать. – Она порылась в одной из сумок и вытащила несколько старых французских журналов. – Они продавались в букинистическом магазине, и я подумала, что тебе это может понравиться.
Он пролистал журнал, останавливаясь, чтобы прочесть слова, так же часто, как и для того, чтобы рассмотреть иллюстрации, на которых были изображены автомобили, ювелирные украшения и модная одежда.
– Язык действительно похож на французский, но какой-то совсем другой, – проговорил он.
– Правда? – Хоуп взглянула сбоку на раскрытую страницу. – Неужели так сильно изменился?
– Мне кажется, да, – пробормотал он, рассматривая, судя по всему, рекламу часов. – Это настоящее чудо, что можно носить хронометр на запястье.
– Вовсе не чудо, – откликнулась она. – А через несколько лет можно будет даже телевизор носить на запястье.
– Что такое – тили-визор?
Ей захотелось вытянуть руку и разгладить его сморщенный лоб кончиками пальцев. Вместо этого она сжала ее в кулак.
– Для тебя это неважно. – Хоуп отвернулась и стала копаться в своих покупках.
– Поговори со мной еще, – потребовал он властно, бросив журналы на спальник. – Я ведь могу читать и когда ты уйдешь.
– А куда мне идти? – Она посмотрела на него через плечо, удивляясь тону его голоса.