Тайна королевы
Шрифт:
– Ну, мы, во всяком случае, готовы теперь к приему непрошеных гостей, – сказал Гель, прислоняясь к камину.
– Да, у нас все есть – оружие, баррикады, провиант, – но Кит не договорил последнего слова и сразу вскочил с места, как ужаленный.
– А ведь это правда! – воскликнул Гель, тоже быстро вскакивая на ноги, – где же провизия, принесенная Антонием?
– Черт возьми аппетит этих ослов! – проворчал Кит, ведь нам, пожалуй, придется поститься за эти два дня.
Гель при мысли, что придется не есть два дня, тотчас же почувствовал приступ голода. Ему вспомнилась Анна, и пришла в голову мысль, как-то она перенесет этот невольный пост. Она уже умирает от усталости, – неужели ей придется умереть от голода?
– Мы должны достать еще провизию, – решительно заявил Гель.
– Где? – спросил Боттль коротко.
– Гам же, где мы её достали вчера. Кто-нибудь должен тотчас отправиться туда.
– Я пойду, – сказал Антоний, – я знаю уже дорогу туда.
– Разбуди хозяина гостиницы и достань нам провианта за какую угодно цену, – сказал ему Гель, протягивая золотую монету.
– Теперь уже рассветает, – ответил Антоний, – он наверное уже встанет к моему приходу.
– Но смотри, не наткнись на неприятеля, – заметил Гель.
– Если по своем возвращении я найду их расположенными вокруг дома и осаждающими вас, я брошусь прямо к одной из дверей. Вы можете смотреть в одно из верхних окон и должны только вовремя отпереть мне эту дверь.
– Да, а потом мы опять забаррикадируем ее, – сказал Гель, – но лучше всего, если ты войдешь в ту же дверь, через которую выйдешь, чтобы нам было меньше возни с ней.
– В таком случае лучше всего выйти через дверь около конюшен, – заметил Боттль, – так как Антоний ведь все равно поедет на лошади.
Когда, несколько минут спустя, Антоний выезжал из дома, начинало уже рассветать. Тем временем Гель разбудил Бунча и заставил его наполнить все кувшины в доме водой и снести их все в одну комнату. Кит закрыл наглухо дверь, ведшую к конюшням, но не забаррикадировал ее, чтобы легче было ее отворить, когда вернется Антоний. Он предложил караулить у одного из верхних окон, не покажется ли Антоний. Мерриот согласился на это и, расположившись около Оливера, заснул крепким сном.
Час спустя Геля разбудил Боттль, показавшийся на верху лестницы, ведшей вниз.
– Антоний возвращается назад? – спросил Гель, быстро вскакивая на ноги.
– Нет, его еще нет, – ответил Боттль спокойно, – но я думаю, что пусть лучше Оливер пойдет караулить его, а мне теперь найдется другая работа внизу.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Всадники показались вдали. Они уже подъехали, кажется, к дому и объезжают его кругом, поглядывая на окна.
– Кто эти всадники? – быстро спросил Гель, стараясь напрасно скрыть свое волнение.
– Это – Румней.
Гель невольно нахмурился: он предпочел бы, чтобы это был Барнет, так как он тогда был бы уверен в том, что тот все еще преследует его.
В эту минуту послышался громкий стук в главную дверь, как будто кто-то стучал в нее доской.
– Да, ты прав, – сказал Гель, – я пошлю на твое место Оливера.
Отдав нужные приказания по этому поводу, Гель направился к своим людям и разбудил их всех. Он роздал всем амуницию и порох, расставил людей у окон и дверей и велел в случае тревоги собираться всем в одном месте, чтобы отразить неприятеля. Затем, поставив Кита у главных дверей, где собрались теперь все всадники, он сам поднялся наверх и выглянул из окна во двор. Было уже совершенно светло, и шел густой снег.
Румней очевидно объехал весь дом и, убедившись, что все двери и окна внизу заперты, велел своим всадникам слезать с лошадей и собраться у дверей, чтобы сразу начать наступление.
XIX. Всадники уезжают
Когда Мерриот выглянул из окна, он увидел, что все лошади поставлены в одном углу двора, а Румней и его люди стоят у фонтана, некоторые держат в руках огромное бревно, которым, по-видимому, собираются опять ударить в дверь. Около ворот, насколько Гель мог рассмотреть сквозь густой снег, стоял настороже еще один всадник. По-видимому, Румней предпочитал обделать свое дело так, чтобы никто не слышал и не подозревал о нем.
Мерриот открыл окно и высунулся из него с пистолетом в руках.
– Назад! – крикнул он людям, толпившимся около дверей, – или я пристрелю вас, как собак.
Люди остановились, посмотрели на него и, видимо, не знали, что им делать.
– Выбивайте дверь! – крикнул им Румней. – А я уже сам справлюсь с этим задирой.
Он поднял пистолет и выстрелил в Геля. Пуля пролетела мимо него и ударилась в противоположную стену комнаты. Люди Румнея стали опять колотить в дверь. Гель, верный своему слову, выстрелил в них. Двое из них упали: одного он ранил в плечо, другого в руку. Один громко завыл от боли, другой молча и удивленно взирал на Геля. Румней второй раз выстрелил в Геля, но Гель уже спрятался за выступ окна, так как должен был зарядить свой пистолет. Тогда Румней быстро передал свой пистолет одному из своих людей, чтобы тот зарядил его, а сам опять стал целиться в Геля из другого пистолета, который ему подал близко стоявший разбойник, и приказал продолжать выбивать дверь; его приказание было исполнено в точности, но крепкая дверь не поддавалась никаким усилиям. В эту минуту раздались одновременно два выстрела, и два разбойника повалились на землю, это Кит Боттль и один из осажденных стреляли из отверстий, проделанных в дверях.
Люди Румнея бросились прочь от дверей и укрылись в отдаленном углу двора, куда за ними последовал и Румней, а также и люди, державшие под уздцы их лошадей.
На дворе теперь стало тихо и спокойно. Мерриот поспешил спуститься вниз.
– Если дела пойдут так дальше, – сказал Гель Боттлю, – то мы скоро обратим в бегство Румнея или увидим его труп.
– Я сильно сомневаюсь в этом, – ответил Боттль, – первая неудача научит его быть осторожнее и не слишком надеяться на свою силу. Теперь он прибегнет наверное к хитрости. Мы должны внимательно следить за каждой дырочкой, в которую может пролезть хоть мышка… Хорошо, что дверь в конюшню охраняет этот толстяк Гатч. Я желал бы, чтобы Антоний уже был опять здесь. Я начинаю дрожать за его шкуру. Несмотря на его вечно кислую мину, он все же парень хороший.
Мерриот поднялся наверх в комнату, где находились Том и Френсис. Шум выстрелов разбудил их, и они были очень заинтересованы тем, что происходило внизу. Анна еще спала, как сказал Френсис.
Мерриот вкратце сообщил им, в чем дело, чтобы они могли потом рассказать все Анне, когда та проснется, и затем пошел опять вниз к Киту.
Время шло, в доме и вне его все было тихо. Румней не подавал никаких признаков жизни. Мерриот уже начал говорить о том, не ушли ли разбойники, испугавшись того, что лишились четырех человек, но Кит все время стоял на своем, повторяя: Румней – хитрый негодяй!