Тайна «Красной Москвы»
Шрифт:
«Дети, послушайте меня, — лицо отца, державшего распечатанное письмо, стало непривычно оживленным. — Вот что пишет мне старинный приятель Константин Гик. Уже три года работает он в России. Дела идут хорошо, он переезжает в более просторную лавку. А еще ему нужен помощник-лаборант. Жалованье приличное. Ни во Франции, ни в Америке пока мы таких денег не зарабатывали. Дети, я уже не молод. Для меня путешествие в Россию — непростое испытание…» «Я никуда не поеду. Мы только начали тут работать, нельзя бросать все на полпути», — протараторил Жером, быстро догадавшись, куда клонит отец. Анри усмехнулся: дела сердечные для братца всегда были поважнее духов, и он всякий вечер, закрыв лавку, торопился в гости к живущей по соседству улыбчивой
Жить в России оказалось делом непростым. Снежные сугробы на протяжении долгого времени навевали грусть, от кваса и капусты, подаваемых тут и в захудалом трактире, и в богатом доме, болел желудок. Анри раздражало, что местные обитатели быстро перекроили его имя на свой манер и стали называть «Генрихом Афанасьевичем». Он каждый день менял белье и сорочки, и все равно не мог отделаться от запахов грязи, источаемых всем, в том числе и собственным телом.
«И все-таки я не жалею о переезде, — думал Анри, смешивая цветочные масла, которые потом будут добавляться в чаны, где варится дамское мыло. — Тут так интересно, несмотря на все эти русские особенности! Недавно я ходил в баня — что за праздник для носа! Залитые горячей водой березовые веники пахнут изумительно! Простые люди в этой стране моются не мылом, а щелоком, который приготовляют из печной золы. Даже поговорка есть: «Мыло черно, да моет бело». И я понимаю: через любовь к баня все здесь найдет спрос: и мыло, и духи…»
Закончив с работой, Анри вымыл руки, снял пропахший маслами и эссенциями фартук и заторопился в гости к бельгийцу Томасу Раве, державшему магазинчик хирургических инструментов. Тот ничего не смыслил в парфюмерии, подаренным одеколоном не пользовался и не душил ни платков, ни перчаток. Зато с ним можно было вволю поболтать по-французски. И еще у него имелась очаровательная дочь Шарлотта, чьи карие глаза и каштановые локоны лишили Анри покоя.
По дороге к Раве Брокар зашел в цветочную лавку, быстро осмотрел выставленные на прилавке букеты и указал на скромную корзинку с фиалками:
— Я возьму вот это!
Приказчик льстиво улыбнулся:
— У вас прекрасный вкус, ваша дама будет довольна.
Стараясь не расхохотаться, Анри кивнул:
— Благодарю.
Если бы только приказчик знал, для кого на самом деле предназначены эти цветы!
Конечно, получит их Шарлотта. Поставит корзинку на столик подле рояля, всенепременно — она любит, когда букет стоит именно там. А потом к роялю подойдет тенор — тот самый, который вздыхает, поглядывая на Шарлотту, и она, кажется, тоже ловит его взгляд. В общем, соперник пройдет мимо столика к музыкальному инструменту — и от его дивного голоса, божественно исполняющего итальянские арии, не останется ровным счетом ничего. Он ни одной ноты не сумеет взять и разволнуется, не будет понимать, в чем дело. Аромат фиалок — главный враг голосовых связок. Может, это не очень хорошо — использовать знания о запахах в борьбе за любимую девушку. Но Шарлотта так увлеклась этим тенором, что сердце сжимается от отчаяния…
— Месье Брокар, приветствую вас! — радушно воскликнул Раве, просиявший при виде Анри. — Прошу вас, проходите.
Гостиная была полна людей. Тот самый тенор, соперник, естественно, любезничал с Шарлоттой. Глядя на его светлые волосы, чистые голубые глаза и невероятно свежий румянец, Анри впал в отчаяние.
Можно понять Шарлотту, тенор — настоящий красавец!
А что Анри? Довольно высок, строен, темноглаз, с роскошными черными усами. «Приятный мужчина, — шушукаются про него служанки. — И одевается со вкусом. Жаль только, до девушек не охоч, все возится со своими колбами и пузырьками».
Да, у Анри привлекательная внешность.
Но тенор, тенор — у него совсем другая красота, дерзкая, броская, роковая. Ангельский лик с могучим телом богатыря из русских сказок!.. От этого мужчины надо всенепременно оградить Шарлотту — иначе она влюбится в него до беспамятства!
Анри поцеловал Шарлотте руку, вручил цветы и отошел в дальний угол гостиной, ожидая рокового конфуза тенора.
Тонкий аромат фиалок уверенно расплывался по комнате, мешаясь со сливочным запахом помады для волос, вишневым следом трубочного табака и дерзким мускусом.
И вот ничего не подозревающий певец садится за рояль, бегут по клавишам его белые тонкие пальцы.
Не для меня придет весна, Не для меня Буг разольется, И сердце радостно забьется В восторге чувств не для меня… [1]Грудь Шарлотты, стиснутая корсетом, взволнованно вздымается, малиновые губки приоткрыты.
1
Популярный романс предположительно на стихи А. Молчанова, обработку текста и музыку приписывают Н. Девитте. — Прим. автора.
Но следующие строки певец уже шипит, потом закашливается. Наконец, пробормотав извинения, спешно покидает гостиную.
Гримаска разочарования на любимом лице — как она отрадна!..
Этого тенора в гостиной у Раве Анри Брокар больше никогда не видел. Зато с ним Шарлотта стала еще любезнее, охотно гуляла по саду, показывала свои альбомы с переписанными стихами и акварельными набросками.
От любовного томления Анри решил избавиться самым радикальным способом — попросить у Раве руки его дочери.
— Месье Брокар, мы с вами деловые люди. Сколько составляет ваше жалованье? — поинтересовался бельгиец после того, как с неимоверным волнением Анри озвучил свое предложение. — Вы же знаете, я к вам питаю глубочайшее уважение. Но как отец я должен быть уверен, что дочь моя попадет в приличный дом, где имеется все необходимое для ее покойной и счастливой жизни.
— У месье Гика я получаю сто сорок рублей, — пробормотал Анри, краснея.
Строго говоря, жалованье составляло сто двадцать рублей. А как это вдруг получилась к нему небольшая прибавка — Брокар и сам не понял, вот вырвалось, и все тут.
— Моему сокровищу нужна более достойная оправа, — отрезал Раве, но тут же приветливо улыбнулся. — Однако я не отказываю вам. Я готов подождать, пока вы заработаете достаточно средств, чтобы содержать семью. И у меня нет ни малейших сомнений в том, что у вас получится осуществить задуманное!
Эта искренняя поддержка Раве помогла Анри Брокару.
Он несколько недель ломал голову над тем, как бы ему заработать. И потом действительно придумал-таки очень хороший способ.