Тайна моего мужа
Шрифт:
Рейчел остановилась перед ними. Еще разговоры! Это никогда не закончится. Она выглядела усталой и бледной, а ее седые волосы были уложены не так красиво, как вчера.
– Еще раз спасибо, что подвезли меня домой, – обратилась Рейчел к Сесилии и улыбнулась Тесс. – Вчера я побывала на вечеринке с «Таппервером» и слегка перебрала. Поэтому сегодня на своих двоих, – пояснила она, показав на кроссовки. – Вот ведь позор.
Повисла неловкая тишина. Тесс ждала, что следующей заговорит Сесилия, но ту как будто отвлекло
– Судя по всему, вы вчера неплохо повеселились, – наконец высказалась Тесс.
Ее голос прозвучал слишком громко и сердечно. И почему она не может разговаривать, как все нормальные люди?
– Так и было, – подтвердила Рейчел, чуть нахмурилась в сторону Сесилии, которая так и не произнесла ни слова, и вновь сосредоточилась на Тесс. – Лиам благополучно ушел в класс?
– Мисс Эпплби взяла его под крыло.
– Это хорошо, – одобрила Рейчел. – С ним все будет в порядке. Труди всегда особо заботится о новеньких. А мне пора бы приниматься за дело. И выбраться из этих нелепых колодок. Пока, девочки.
– Хорошего вам… – сипловато начала Сесилия и прочистила горло. – Хорошего вам дня, Рейчел.
– И вам того же.
Рейчел направилась к школе.
– Что ж, – произнесла Тесс.
– О боже! – охнула Сесилия и прижала пальцы ко рту. – Кажется, меня сейчас… – Она взволнованно огляделась по сторонам, как будто что-то искала. – Черт!
И внезапно она согнулась пополам над сточной канавой в безудержном приступе тошноты.
«О господи», – подумала Тесс под ужасные звуки продолжительной рвоты.
Ей не хотелось видеть, как Сесилию Фицпатрик тошнит в канаве. Что это – похмелье с прошлого вечера? Пищевое отравление? Следует ли ей присесть рядом на корточки и придержать ее волосы, как помогают друг другу подружки в туалетах ночных клубов, перебрав текилы? У них с Фелисити такое бывало. Или уместнее будет бережно гладить Сесилию по спине круговыми движениями, как Лиама, когда его тошнит? Или хотя бы, раз уж она стоит тут и смотрит, издавать какие-нибудь успокаивающие, сочувственные звуки, чтобы показать, что ей не все равно? А не торчать столбом, морщиться и отводить взгляд? Но она едва знакома с этой женщиной.
Когда Тесс была беременна Лиамом, она страдала от постоянной тошноты, которая начиналась с утра и продолжалась весь день. Ее множество раз рвало на людях, и хотелось тогда только одного – чтобы ее оставили в покое. Возможно, следует тихонько ускользнуть прочь? Но она не могла попросту бросить несчастную женщину. Тесс отчаянно огляделась по сторонам в поисках другой матери школьника, какой-нибудь из тех сноровистых особ, которые всегда знают, что делать. У Сесилии наверняка множество подруг среди родителей. Но улица внезапно оказалась пустынной и тихой.
Затем Тесс осенила замечательная идея: салфетки. Одна мысль о том, что она может предложить Сесилии нечто полезное и уместное, наполнила ее чувством, смехотворно напоминающим радость. Порывшись в сумочке, она извлекла маленькую нераспечатанную упаковку бумажных салфеток и бутылку с водой.
– Ты как бойскаут, – заметил Уилл где-то в начале их отношений.
Он тогда выронил ключи от машины на темной улице по дороге домой из кино, и она тут же выудила из сумки фонарик.
– Если мы окажемся на необитаемом острове, то сумеем выжить благодаря дамской сумочке Тесс, – подхватила Фелисити.
Конечно же, Фелисити тоже была там в тот вечер, как теперь припоминала Тесс. А когда вообще Фелисити с ними не было?
– Ну и дела, – выговорила Сесилия.
Она выпрямилась, присела на край тротуара и утерла рот тыльной стороной ладони.
– Как же неловко-то.
– Вот, возьмите, – предложила Тесс, протягивая салфетки. – Вы в порядке? Может… съели что-нибудь не то?
Руки Сесилии, как отметила Тесс, отчаянно тряслись, а лицо выглядело болезненно-бледным.
– Не знаю.
Сесилия высморкалась и подняла взгляд на Тесс. Под ее слезящимися глазами набухли лиловые полумесяцы мешков, на веках остались хлопья туши. Выглядела она ужасно.
– Я так извиняюсь. Вам, наверное, нужно идти. У вас, должно быть, еще много дел.
– На самом деле мне нечего делать, – заверила Тесс. – Совершенно нечего. – И, открутив крышечку, предложила: – Попейте воды.
– Спасибо.
Сесилия взяла бутылку и отпила. Начала вставать, пошатнулась. Тесс едва успела подхватить ее под руку, не дав упасть.
– Простите, простите. – Сесилия едва не рыдала.
– Все в порядке, – заверила Тесс, поддерживая ее на ногах. – Все хорошо. Думаю, мне стоит подвезти вас домой.
– О, нет-нет, это очень мило с вашей стороны, но со мной и правда все нормально.
– Нет, не все, – возразила Тесс. – Я вас подвезу. Вы ляжете в постель, а я заброшу тапочки вашей дочери в школу.
– Не могу поверить, что я опять едва не забыла о чертовых тапочках Полли! – охнула Сесилия.
Казалось, ее до глубины души потрясла собственная промашка, как будто она поставила жизнь Полли под угрозу.
– Идемте, – позвала Тесс.
Она взяла из вялой руки Сесилии ключи от машины, направила брелок на автомобиль с эмблемой «Таппервера» и нажала кнопку. Ее переполняло непривычное чувство целеустремленности и уверенности в себе.
– Спасибо вам за все.
Сесилия тяжело оперлась на руку Тесс, пока та помогала ей разместиться на пассажирском сиденье машины.
– Совершенно не за что, – отрезала Тесс отрывистым, не допускающим споров тоном, ничуть не похожим на ее собственный, закрыла дверцу и направилась вокруг автомобиля на водительское место.