Тайна «Ночного дозора» (Легенда о «Ночном дозоре»)
Шрифт:
— Разрядился! А ведь я заряжала его перед уходом…
— Одно к одному! — проговорил Старыгин. —Значит, нужно уходить отсюда! Вызовем полицию из города!
— Я все ждала, когда вы сами догадаетесь, проговорила Катаржина, — совершенно ни к чему нам здесь торчать. Сами же говорили, что хозяин подозрителен. Отчего вы думаете, он так быстро отсюда удалился? Чтобы оставить нас наедине с трупом…
Старыгин проверил свою одежду, развешенную возле огня. Одежда еще не совсем просохла, но он оделся, так как оставаться здесь далее, зная, что в
Старыгин запер дверь массивным старинным ключом, спрятал этот ключ под крыльцо.
На улице светило солнце, и Катаржина немного приободрилась.
Рядом с дверью на стене был выведен коричневой краской номер дома.
— Дом номер двенадцать, — проговорил Старыгин. — Такой же номер, как у карты Повешенный., и такой же, как…
Он не договорил, но достал из кармана листок с тем схематическим рисунком, который отдала ему эрмитажная служительница. Старыгин хотел убедиться, что знаменосец действительно обозначен на этом рисунке двенадцатым номером.
Вынимая из кармана листок, он случайно выронил оттуда какие-то картонки. Нагнулся и поднял их с мостовой.
Это были две карты Таро.
Потрепанные, засаленные карты с полустертым, плохо различимым изображением.
На первой карте из темного фона проступали два сухих, искореженных временем и непогодой дерева. Ветви их сплетались, как высохшие узловатые старческие руки, и к этим переплетенным ветвям за одну ногу был подвешен человек.
Он был повешен в той самой позе, в которой они с Катаржиной только что нашли двойника амстердамского знаменосца.
Двенадцатая карта. Повешенный. Пагод. Зеркальный человек, перекинутый как мост между небом и преисподней, между жизнью и смертью, между прошлым и будущим.
Голова повешенного была перечеркнута жирным крестом. Тем же самым блекло-красным цветом, которым были сделаны знаки на старом кладбище.
Вторая карта изображала пышно одетого человека в короне, усыпанной драгоценными камнями, восседающего на троне.
Четвертый из Старших Арканов, Император.
Четвертым номером на рисунке был помечен капитан гвардейцев, Франс Баннинг Кок.
— Что это у вас? — Катаржина приблизилась, глаза у нее горели как у кошки.
— Это карты Таро, — обреченно вздохнул Дмитрий Алексеевич, — все сходится.
— Нет, не это! — ее рука с длинными тонкими пальцами выхватила у Старыгина помятую бумагу.
— Та-ак, — протянула она зловеще, — та-ак… И как, интересно, вы это объясните?
Старыгин подумал, что он ничего не должен ей объяснять, потом вспомнил, что там, за дверью, остался труп человека.
— Вы все время чего-то недоговариваете, — Катаржина сделала явственное усилие и говорила теперь гораздо спокойнее, — вам не кажется, что мы должны больше доверять друг другу?
— Да, но… — он замялся и отвел глаза, потому что вспомнил, каким хищным огнем только что зажегся ее взгляд.
— Дмитрий, вы приехали в Прагу не просто так,
— Ну-у, это не совсем точно… — Старыгин понял, что если сейчас все не расскажет, вспыльчивая пани Катаржина может очень на него рассердиться. И не станет больше ему помогать. И куда он денется тогда в этом чужом городе? К тому же полиция им может заинтересоваться, а он почти не говорит по-чешски…
Он решительно протянул руку и отобрал у нее рисунок. Затем прошел несколько шагов по берегу и присел на лежащее на песке бревно. Вода и солнце давно уже сделали его темным и гладким.
— Эти номера на рисунке соответствуют номерам Арканов Таро. Выбросившись из окна, перед тем как умереть, она нарисовала кровью знак «Колесо судьбы», — начал Старыгин. —Я посмотрел в одном старинном трактате и понял, что речь идет об Арканах Таро.
— Но рисунок? Откуда вы его взяли? — настойчиво спрашивала Катаржина.
— Он был у нее…
— Не может быть, — взволнованно воскликнула Катаржина. — Этого просто не может быть! Его нашли у нее в кармане?
— Нет, если бы это было так, рисунок забрала бы милиция… — нехотя признался Старыгин. —Один человек, случайный посетитель, видел, как листок выпал у нее из кармана и передал его мне…
Он решил не упоминать имени служительницы — так, на всякий случай.
— Какой человек? — жадно спросила Катаржина. — Как он выглядел?
— Слушайте, что вы все спрашиваете! — возмутился Старыгин, который понятия не имел, как выглядел тот мужчина — кажется с бородкой, одет в темное… — Откуда такой интерес к постороннему мужчине?
И, поскольку она молчала, он продолжал, накаляясь:
— Согласен, все это выглядит не правдоподобным! Но вы же сами были со мной на мельнице и видели покойника! И ночью…
— Что — ночью? — зловеще спросила Катаржина.
— Ночью один незнакомый тип упал с крутой лестницы в подвал и сломал себе шею, — выдавил из себя Старыгин, — а утром я нашел там карту Таро…
— Разумеется, вы случайно проходили мимо? язвительно спросила Катаржина.
— Вот именно, гулял.
На самом деле все происходившее безусловно не было случайным. Ему пытались назначить встречу, капитан должен был сообщить ему нечто важное.
Старыгин вспомнил фотографию в газете, на которой перед картиной Рембрандта стоял человек, удивительно похожий на капитана амстердамских стрелков. Он просто обязан его найти, и тогда этот человек сможет пролить свет на удивительные события, развернувшиеся вокруг «Ночного дозора»!
— У меня ведь сегодня назначена встреча с фотографом! — проговорил Дмитрий Алексеевич, вставая и повернувшись к своей спутнице. — Он наверняка уже ждет! Далеко отсюда до Пороховой башни?
— Совсем недалеко, сейчас мы перейдем реку по Манесову мосту, а там не больше десяти минут…