Тайна оранжевого саквояжа
Шрифт:
Николай Петрович Ветров жил в старом, красного кирпича, двухэтажном особняке прямо в центре города. Дом окружал небольшой запущенный сад с вишневыми деревьями. Сергей подошел к деревянному крыльцу, такому ветхому, что он того и гляди развалится, поднялся и позвонил, нажав на черную кнопку рядом с написанной белой краской цифрой «2».
— Сегодня какой день недели? — спросила Маша у Соломона. — Если будний, то Ветров может быть на работе…
Но Соломон не успел ответить, потому что дверь распахнулась, и на пороге появился лысый человек в синих спортивных
— Чего надо? — грубо спросил он, оглядывая всю компанию. — Прямо сейчас милицию вызывать или подождать немного, пока вы не Уберетесь?
— Нам нужен Ветров Николай Петрович, — сказала, едва дыша от страха, Маша. — И не кричите на нас…
— Ах, вам, оказывается, тоже нужен Ветров?! — И мужчина с синяком, схватив очевидно заранее приготовленную швабру, вдруг смешно запрыгал по ступенькам вниз. Размахивая длинной шваброй, он кинулся прямо на ребят. — Это я Ветров Николай Петрович! Я — Ветров! Чего вам еще нужно? Сначала паспорт выкрали, затем избили, а теперь вам чего от меня нужно, деньги? Бриллианты? Доллары?
Они пришли в себя уже в машине.
— Я поняла, у него кто-то выкрал паспорт, — сказала Маша, — скорее всего это «Иван», чтобы в случае, если в аэропорту или где-нибудь еще, в той же гостинице, к примеру, возникнут какие-то подозрения, он мог выдавать себя за родственника Ларисы. Больше никаких объяснений такому поведению я найти не могу.
— Я тоже так считаю, — сказал Соломон. — Но если так, то Олегу ничего не будет стоить узнать, кто именно у Ветрова-настоящего украл паспорт и кто его избил. Я почему-то теперь уверен, что мы на верном пути.
Маша сказала только что про гостиницу. Мне в голову сейчас пришла гениальная мысль. Зачем, спрашивается, «Ивану» усложнять себе жизнь и выкрадывать паспорт у Ветрова только лишь для того, чтобы совершить пару рейсов на самолете? Я думаю, что паспорт Ветрова ему понадобился именно затем, чтобы им двоим — Ветровым — устроиться в гостинице.
— Если он преступник, то ему незачем селиться в гостинице, — возразил ему на это Соломон. — Преступники чаще всего снимают квартиру где-нибудь на окраине города, где и творят свои делишки… Уж ты мне поверь.
— Но проверить-то можно!
— Конечно, можно.
И Соломон, выйдя из машины, направился к телефонной будке — звонить Цареву. Пока он разговаривал, Сергей с Машей делились впечатлениями о городе.
— У них телефоны-автоматы совершенно не такие, как у нас, в Москве. И жетоны не такие, а карточек и вовсе нет. Людей на улице мало, нет метро. Но зато здесь тише, спокойнее и дышится легче. Это потому, что здесь поблизости Волга?
— Хотел бы я посмотреть на эту Волгу, да только погодка подкачала. Хорошо, что у нас здесь дела, а то бы выбрались просто отдохнуть, позагорать, представляешь, какой облом?! Целый день ехать, и приехать в самую непогоду…
— Пузырек, тебя что-то вообще не слышно, ты что, не выспался? — спросил
— Я живу только, когда солнце, — объяснил свою хандру Пузырек. — А когда идет дождь, то меня клонит в сон и я вообще никакой.
— Тебя даже комиксы не развлекают? — Маша нежно чмокнула брата в макушку. — Бедняжка ты моя…
— Да я сам этих комиксов знаешь, сколько могу нарисовать! — и Никита, раскрыв книжечку, пестреющую смешными рисунками с Микки Маусом и Черепашками Ниндзя, показал им заложенный между страницами листок с обезображенным его вмешательством рисунок мальчика с мячом.
— Ты что сделал? Зачем ты подрисовал этому парню усы и сделал такие огромные уши? Где ты взял ручку.
— В бардачке, а что такого? Подумаешь, какой-то листок… Это мой листок, это я его нашел…
Они не заметили, как к машине подошел Соломон. Открыв дверцу и увидев в руках Никиты листок, он медленно поднял голову и внимательно посмотрел Пузырьку в испуганные глаза:
— Откуда это у тебя? — спросил он строго. — Где ты это взял?
— Он поднял это с пола в Ларисиной квартире, — ответила за брата Маша, не понимая, что могло не понравиться Соломону. Подумаешь, действительно, какой-то рисунок!
Соломон взял рисунок в руки и покачал головой: «Да уж, бывает же такое…»
— Тебе знаком этот рисунок? — спросил Сергей. — Почему он тебя так заинтересовал?
— Да нет, так, показалось просто… — ушел от ответа Соломон и тут же приступил к делу, словно и не было никакого рисунка и его интереса к нему. — Я рассказал Олегу о Ветрове, о том, что у него украли паспорт, и попросил узнать, в какой гостинице они остановились. Но он опередил меня.
— В каком смысле?
— Когда я позвонил, он сказал мне, что Лариса Васильевна Ветрова вот уже сутки как проживает в гостинице «Европа», номер четыреста шесть вместе со своим мужем Ветровым Николаем Петровичем.
— Вот так удача! Так поехали быстрее! Вот это да! Мальчики, чего же мы ждем?!
— Странно, — удивился Соломон, усаживаясь в машину. — Может, вы, ребята, и правда сгустили краски, и никакого похищения не было? Ведь раз Ветров или этот ваш «Иван» живет в гостинице, значит, ему нечего бояться. Ладно, время покажет. Поехали…
Гостиница «Европа» никак не тянула своим внешним видом на именно европейского плана отель. Мрачное старое здание в стиле «ампир» — с ангелочками и виньетками — напоминало замок с привидениями, но никак не современную гостиницу.
«Я бы не хотела жить в таком месте», — подумала Маша, входя вслед за мальчиками в полутемный большой холл «Европы», где пахло мастикой для паркета и пылью.
— Ну что, кто будет общаться с администраторшей? — спросил Соломон, всем своим видом выражая полное презрение к сидящей за стеклянной перегородкой расплывшейся женщине в желтой вязаной кофте.
— Я, — вызвалась Маша. — Я уже как-то представлялась ее дочерью. Может, сработает и на этот раз?
Она уверенной походкой направилась к администраторше и, глядя ей прямо в глаза, спросила: