Тайна происхождения. Трилогия
Шрифт:
Дверь открылась, и Кейт вывернула голову, чтобы посмотреть на вошедшего. Он – тот самый, кто похитил детей. Кто забрал ее из фургона военного. Губы его растянулись в широкой улыбке – подлой, говорившей: «Уж теперь-то ты в моих руках».
Он остановился в паре футов от лица Кейт.
– Ты причинила мне сегодня много бед, девочка. Но в жизни главное – второй шанс. – Подойдя к столику, он развернул сверток. Уголком глаза Кейт заметила блеск стальных инструментов, длинных и острых. Негодяй посмотрел на нее через плечо волком. – Ой, да кого я обманываю?
Вошел еще один человек в белом халате, несший что-то, чего Кейт разглядеть не могла, – возможно, шприц.
– Что вы делаете? – спросил он у палача.
– Приступаю. А вы что делаете?
– Это не по плану. Сначала мы используем лекарственные средства. Таков приказ.
– Мне такого приказа не отдавали.
Кейт лежала там совершенно беспомощная, пока эти двое мерились взглядами – палач, сжимая серебристое стрекало, а человек в белом халате – сжимая шприц.
Наконец, псевдодоктор бросил:
– А без разницы. Я вколю ей это, а потом делайте что вздумается.
– Что это?
– Новенький препарат, которым мы пользуемся в Пакистане. По сути, превращает мозги в кисель; человек выкладывает все, что знает.
– Действие необратимо? – полюбопытствовал палач.
– Порой. Встречается уйма разных побочных эффектов. Мы все еще работаем над ним.
Вонзив здоровенный шприц Кейт в руку, он медленно надавил на поршень. Она почувствовала, как холодная жидкость вливается ей в вены. Забилась в путах, но они были затянуты чересчур туго.
– Сколько времени на это уйдет?
– Минут десять-пятнадцать.
– А помнить она будет?
– Наверное, нет.
Отложив серебристое орудие, палач подошел к Кейт, провел ладонью по ее груди и ногам.
– Такой симпомпончик. И такая строптивая. Может, когда они получат свои ответы, то позволят мне тебя поиметь.
Глава 37
Кейт не знала, сколько это продолжалось; не знала, спит она или уже пришла в сознание. Тело не болело. Она не чувствовала ремней, вообще ничего не чувствовала. Только чудовищную жажду. Свет слепил. Она повернула голову набок, облизала губы. Как же хочется пить!
Перед самым ее лицом – какой-то урод. Схватив ее за подбородок, он рывком повернул ее обратно к свету. Кейт сощурилась. Лицо такое мерзкое. Злобное.
– Я сказал, что мы почти готовы к первому свиданию, принцесса.
И вытащил что-то из кармана. Листок бумаги?
– Но сперва надо разобраться с кое-какой канцелярщиной. Всего пара вопросиков. Вопрос номер один: что ты дала этим детям? – Он указал на листок. – А да у нас тут есть сноска: «Мы знаем, что это было не Ц-И-А 2–4 – 7», уж не знаю, чего оно за штука. Они знают, что это не оно, так что даже не пытайся дурить мне голову. Итак, что это было? Окончательный ответ, пожалуйста.
Кейт
– Что это было? Открой нам.
– Я дала… своим деткам…
Он склонился над ней.
– Говори же, принцесса. Мы тебя не слышим. Операторы тут наготове, чтобы записать твои ответы.
– Я дала… не могла… дала моим деткам…
– Да, вот именно, что ты дала своим деткам?
– Дала моим деткам…
Он сел.
– Господи, парни, вы это слышите? Она спеклась. – Он закрыл дверь. – Пора перейти к плану Б.
Он принялся делать что-то в углу комнаты.
Кейт никак не могла сосредоточиться.
Потом затрезвонило – и с потолка хлынула вода. Свет замигал – даже ярче, чем прежде. Кейт зажмурилась. Сколько времени прошло? Громкий звук, множество громких звуков. Стрельба. Дверь слетела с петель.
Урод упал, весь в крови. Ее отвязали, но стоять Кейт не могла. Съехала с кресла на пол, будто ребенок с горки в аквапарке.
Она увидела его – военного из фургона. Дэвида. На нем рюкзак. Он отдал другому человеку какой-то приборчик. Второй был напуган; он нажал большим пальцем на приборчик. Голоса их звучали глухо, будто под водой.
Солдат взял ее лицо в ладони. Ласковый взгляд карих глаз встретился с ее взглядом.
– Гейт? Дык имя мыши? Гейт?
Руки у него теплые. Вода холодная. Кейт облизнула губы. Надо попить хоть капельку. Все еще ужасно хочется пить.
Он подскочил, снова автоматная стрельба. Он вышел. Он вернулся.
– Дык вожжи ограбить имя о камни? – Он взял ее за руки, но она не могла даже пальцем шелохнуть; руки безжизненно упали на пол. Они сделаны из бетона.
Он метнулся обратно к двери и бросил что-то. Подхватил ее обеими руками, сильными руками. Побежал. Перед ними взорвалась стена из стекла и стали. Осколки ударили по ней, но ни капельки не больно.
Они летят. Нет, падают. Он крепко держит ее, теперь одной рукой. Другой потянулся назад, пытаясь что-то ухватить.
Потом их дернуло назад, словно они зацепились за что-то. Кейт полетела, выскальзывая из его рук, но он удержал ее за руку. Она болталась, а он парил наверху, вися на веревочках под белым облаком. Его рука заскользила – она слишком мокрая, вся ее одежда мокрая. Она упала.
Он поймал ее ногами, обхватив за ребра, его рука потянула ее вверх за руку, и наконец он крепко стиснул ее ногами. Ее лицо обращено вниз, и теперь она их увидела.
Люди, стрельба, внизу – здание и причалы так и кишат ими. Все больше людей выбегают из здания и начинают стрелять. Попискивание наверху. Низ здания взрывается, швыряя осколки и клочья солдат на парковку.
Треск рвущейся ткани наверху; теперь они падают быстрее. Мужчина извивается, и Кейт чувствует, как они улетают прочь, дальше в залив.