Тайна рукописи
Шрифт:
Длинные мускулистые ноги были обтянуты черными брюками, на ногах сегодня оказались черные ботинки с металлическими носками и каблуками – они больше подошли бы какому-нибудь неформалу. На руке Бэрронса вновь красовался тяжелый серебряный кельтский браслет, который напоминал мне о тайных песнопениях в древних каменных кругах. Сегодня пару браслету составляла толстая цепочка черненого серебра, которую Бэрронс надел на шею. Он излучал свою обычную странную энергию, был полон жизни и темной чувственности.
Я смотрела ему в глаза, он отвечал мне тем же, и никто из нас не произносил ни слова. Бэрронс не сказал:
Лишь одну вещь я не могла прочитать в его взгляде, и я хотела это выяснить.
– Ты хоть когда-нибудь думаешь дважды, Бэрронс? Ты хоть иногда сомневаешься в собственной правоте?
Когда он не ответил, я продолжила:
– Неужели ты ни на секунду не задумался об их семьях? Не представил, что среди них может оказаться случайно выбранный помощник, самое большое преступление которого заключалось в том, что в четвертом классе школы он стащил завтрак у одноклассника?
Если бы глаза были кинжалами, я уже давно проткнула бы его насквозь. Об этом я думала сегодня весь день – о том, что где-то остались жены и дети тех, кто уже никогда не вернется домой, и никто из них так ничего и не узнает.
Стоит ли мне собрать личные вещи бандитов – за вычетом жутких останков – и анонимно отправить в полицейский участок? Я понимала, что лучше уж мрачное утешение, которым являлась возможность узнать о судьбе Алины, увидеть ее тело и предать его земле. Если бы она просто исчезла, я бы всю оставшуюся жизнь провела в отчаянной, бессмысленной надежде, я бы вглядывалась в каждое лицо в толпе, я бы постоянно думала о том, жива ли она. И молилась, надеясь, что она не попала в руки какого-нибудь психопата.
– Завтра, – сказал Бэрронс, – вы отправитесь в Национальный музей.
Я и сама не понимала, что задерживаю дыхание, ожидая от него ответа, который хоть немного притупит чувство вины, пожиравшее меня. Я фыркнула на выдохе. Как это типично для Бэрронса. Задашь вопрос – получишь приказ.
– А что случилось с «оставайтесь в своей комнате до моего возвращения, мисс Лейн»? – насмешливо поинтересовалась я. – Что насчет Мэллиса и его людей? Ты уже забыл об этой маленькой проблеме?
Пусть О'Баннион погиб, а у меня появилось оружие против эльфов, однако оставался не на шутку разозлившийся на меня вампир, которого нельзя было сбрасывать со счетов.
– Мэллиса вызвал прошлой ночью тот, чьих приказов он не сможет, да и не захочет ослушаться. Последователи считают, что вампир будет отсутствовать несколько дней, возможно около недели.
Мое подавленное настроение начало понемногу исправляться. Поскольку слова Бэрронса означали, что как минимум несколько дней я смогу бродить по городу почти как нормальный человек и беспокоиться только из-за эльфов. Я хотела вернуться в квартиру Алины и решить, сколько еще разрушений можно будет себе позволить в поисках ее дневника. Я хотела купить закуски и спрятать их в своей комнате, на тот случай, если снова там застряну, а также приобрести маленькие колонки для плеера. Наушники остались в прошлом, я стала слишком подозрительной, чтобы лишать себя возможности прислушиваться, кто или что подкрадывается ко мне с намерением отнять мою жизнь. Однако я могла бы слушать музыку в своей комнате, включив колонки. Поскольку я больше не платила за жилье, то вполне могла оправдать этим покупку колонок на сэкономленные деньги.
– И что мне нужно делать в музее?
– Я хочу, чтобы вы поискали то, что вы называете ОС. Меня долго интересовал вопрос, не спрятаны ли в запасниках музея эльфийские артефакты и не могут ли они находиться в экспозиции. Теперь, когда у меня есть вы, я могу получить ответ на свой вопрос.
– А ты не знаешь, что там могут быть за ОС и на что они похожи? – спросила я.
Бэрронс покачал головой.
– Если бы все было так просто. Даже сами эльфы не могут перечислить собственные реликвии. – Он коротко, мрачно хохотнул. – Подозреваю, что по причине слишком долгой жизни. Зачем им помнить о подобных вещах? Для чего? Ты живешь сегодня. Ты будешь жить завтра. Люди умрут. Мир изменится. Ты – нет. Подробности, мисс Лейн, – сказал Иерихон, – часто влекут за собой эмоции.
Я моргнула.
– Что?
– Эльфы, мисс Лейн, не похожи на людей, – пояснил Иерихон. – Невероятное долголетие превратило их в нечто иное. Вы не должны об этом забывать. Никогда.
– Поверь мне, – сказала я, – я никогда не перепутаю их с людьми. Я знаю, что они чудовища. Даже самые красивые из них.
Он нахмурился.
– Самые красивые из них, мисс Лейн? Я думал, что все виденные вами эльфы были отвратительны. Или вы что-то скрываете от меня?
Я почти проболталась о В'лейне, а эту тему я не хотела обсуждать с Бэрронсом. До тех пор пока я не выясню, кому могу доверять, – если вообще кому-то могу, – я собиралась держать рот на замке.
– Или ты что-то скрываешь от меня! – холодно парировала я.
Как он смеет осуждать меня за то, что у меня есть секреты, когда сам он – ходячий сундук тайн? Я не пыталась делать вид, что ничего не скрываю. Я просто использовала против него его же собственные методы, – уклонялась от ответа, задавая вопрос.
Последовал еще один безмолвный разговор, на сей раз о правде и лжи, о блефе и обвинении в нем, и на сей раз мне было легче вести его, поскольку я четко уловила момент, когда Бэрронс решил, что расспросы на эту тему не стоят того, чтобы раскрываться самому.
– Постарайтесь закончить с музеем как можно скорее, – сказал он. – После того как завершите проверку, нас будет ожидать список длиной с руку, в котором указаны все места в Ирландии, где может находиться «Синсар Дабх» и оставшиеся камни.
– О Боже, но ведь у меня есть своя жизнь, разве не так?! – воскликнула я. – А ты хочешь, чтобы я бегала от одного выбранного тобой места к другому и рыла носом землю, ища артефакты? Ты этого хочешь?
– Вы передумали насчет поисков «Синсар Дабх», мисс Лейн?