Тайна шести подков
Шрифт:
— Напиши, что я уже ищу новую колоду…
Воспользовавшись тем, что старший сержант отвлекся, Кручинс шмыгнул на лестницу и быстро спустился в подвалы. Пройдя мимо двери, ведущей в камеры для шушерников, он дошел до угла, свернул и оказался у трех дверей. На одной висела табличка «Оружейная», на второй — «Хранилище специальных механизмов», на третьей — «Склад реквизированных предметов».
Выбрав дверь посередине,
— Добрый вечер, сержант, — сказал констебль, даже не думая вставать со стула. — Что вас привело в мою нору?
— Мне нужен механизм «ЛБ-17», само собой, рабочий экземпляр.
Бейнбридж сверился с книгой учета имевшихся в хранилище механизмов и быстро отыскал указанный код. Прочитав расшифровку, он округлил глаза.
— Вы уверены, что вам нужен именно «ЛБ-17»?
— Приказ Гоббина. Он сказал добавить «И поживее!» Так что давай поживее, Бейнбридж.
Констебль кивнул и, с трудом оторвавшись от стула, снял с пояса ключ.
— Ждите здесь.
Развернувшись, он открыл решетку, перегораживавшую путь в хранилище, и кряхтя двинулся по проходу между стеллажами, заставленными различными механическими штуковинами, в разное время изобретенными специально для констеблей. В глубине хранилища виднелся громадный боевой мех, накрытый полотнищем. Его называли «Громилой» и, как и прочие здешние механизмы, давно не использовали.
Глядя на «Громилу», Кручинс думал о том, что ему предстояло сделать. Нет уж, в кабаре он не пойдет — у него есть занятие поважнее. Гоббин, конечно, придет в ярость, но ему придется волочиться за подставными констеблями самому.
Кручинс усмехнулся. Впереди его ждала очень веселая ночка…
— Ж-жу ж-жу… — раздалось с журнального столика.
Доктор Доу опустил газету.
Пчела, устроившаяся на стопке выпусков «Романа-с-продолжением», глядела на него.
— Нет, Клара, — сказал доктор Доу и снова скрылся за разворотом газеты. Перевернул страницу.
— Ж-жу ж-жу…
Доктор попытался не замечать эту настырную пчелу, но так просто от нее было не избавиться.
— Ж-жу ж-ж-жу…
Нет, это решительно невозможно!
Доктор Доу опустил газету.
— Ну почему ты все время лезешь с этим ко мне?! Миссис Трикк запретила тебя кормить — ты же знаешь, что она составила для тебя расписание! Погляди на себя, Клара! Когда мы тебя взяли, ты была размером с котенка! А сейчас что? Скоро перестанешь умещаться на журнальном столике!
Доктор преувеличивал. Хоть пчела за время, что жила в жоме № 7, и правда несколько разрослась в размерах, особенно в
— Ж-жу… ж-жу…
— Ты же недавно ужинала! Еще и часа не прошло.
— Ж-жу.
— Не ври. Я сам слышал, что миссис Трикк тебя кормила.
— Ну ж-жу…
Доктор дернул головой. Вряд ли пчела издала «ну», но в ее жужжании ему отчетливо слышалось то, что Натаниэля Доу раздражало больше всего: нытье. Весь вид Клары говорил о том, что она якобы не ела целую вечность и что — и это самое ужасное! — она от него не отстанет.
— Ну ладно! — раздраженно сказал доктор и, достав из чайного варителя кубик рафинада, положил его перед пчелой. Та тут же взялась за второй ужин.
— И только попробуй меня выдать… — Доктор отгородился от пчелы газетой и проворчал: — Еще бы писали что-то интересное, а то все об этом занудном судейском бридже!
— Жу?
— Я не драматизирую, Клара. Совершенно нечего читать. Как будто в городе больше ничего не происходит, кроме подготовки к партии в клубе «Лаймгроу». «Историческое событие», как же!
— Ж-жуууу.
— Согласен. Вечер обещает быть смертельно скучным…
И только он это сказал, как в дверь постучали.
Доктор аккуратно сложил газету.
— Открой дверь, Клара, — велел он пчеле, но та никак не отреагировала, занимаясь обгладыванием кубика сахара. — Никакой от тебя пользы!
Поднявшись из кресла, доктор Доу направился в прихожую.
Прежде, чем открыть, он сверился с зеркалом на стене. Зеркало подтвердило: вид идеальный. И только тогда он взялся за ручку.
Когда Натаниэль Доу открыл дверь и увидел стоявшего за ней человека, то в первый миг даже не поверил своим глазам.
— Мисс Бракнехт?!
Летти Бракнехт прислонилась к стене. Ее лицо блестело от слез, она зажимала рот руками. Незрячий взгляд девушки был устремлен прямо на доктора, и ему в какой-то момент показалось, что она его видит.
— На… Натаниэль… — простонала внучка господина начальника вокзала, и его сердце дрогнуло.
— Вы пришли в одиночку? Где ваша трость? Что с вами случилось, мисс Бракнехт?
— Зубы… больно… очень больно…
Доктор взял ее за руку и провел в дом. Усадив девушку в кресло, он попросил:
— Откройте рот, мисс Бракнехт.
Она замотала головой — видимо, боялась показывать доктору.
— Прошу вас, мисс Бракнехт. Я должен увидеть…
Летти отняла руку от лица и открыла рот. Доктор покивал своим мыслям: все зубы были на месте.
— Болят… — простонала Летти. — Они… болят…
— Какие именно?
— Все…
— Я сейчас вернусь.
Доктор бегом бросился вверх по лестнице, забыв свое правило никогда не перешагивать через ступени. Влетев в кабинет, он раскрыл дверцы шкафчика с лекарствами и, схватив две баночки с пилюлями, побежал обратно.