Тайна Золотой долины. Четверо из России
Шрифт:
Наконец неизвестный громко, тонким голосом, произнес по-польски:
— Кто ту? Вылазь! — судя по голосу, мальчишка, а по властному тону, каким сказаны слова, — великан.
Мы предстали перед ним полуодетые.
Взошла луна, и мы увидели небольшого мальчика с автоматом, направленным на нас.
— Кто ту ест?
Я растерялся и не знал, что отвечать:
— А ты кто?
— Партизан, — гордо произнес он.
— Партизан? — выскочила Белка, уже успевшая натянуть на себя платье. — А мы так давно хотели встретить партизан.
Мальчик,
— А кто вы? — повторил он свой вопрос не столь властным голосом.
— Мы беглецы из Германии, пробираемся домой в Россию.
— В Россию? — с каким-то уважением произнес мальчик. — Пошли. Идите впереди меня. И если не врете…
Натянув на себя холодную, мокрую одежду, мы отправились вперед. Часа через два оказались в самой гуще леса на небольшой полянке, где слабо горел костер.
— Пароль? — окликнули нас из темноты.
— Варшава, — проговорил мальчик.
Он подвел нас к огню, у которого лежало несколько человек, принялся расталкивать одного из спящих:
— Пан Витек! Пан Витек! Проснитесь, пан Витек!
— А? Что такое? Это ты, Стась?
Пан Витек вскочил на ноги и протер кулаком глаза. Мальчик, держа перед собой автомат, докладывал что-то, все время кивая на нас.
— Садитесь, — бросил пан Витек и сам сел на бревно около костра. Мы удивились: пан Витек отлично говорил по-русски.
— Рассказывайте, откуда вы, кто, как попали в наши края?
Нас окружили партизаны. Они выходили откуда-то из темноты и усаживались перед костром.
— Так это вас ищет полиция? — рассмеялся пан Витек, и его морщинистое лицо помолодело. — В прошлый раз Стасик принес нам объявление военного коменданта…
Когда мы сказали, что видели недалеко отсюда немцев на мотоциклах, пан Витек, который был командиром партизанского отряда, встревожился. Он быстро подозвал к себе двух человек, коротко что-то проговорил. Те сразу скрылись в темноте.
— А вы, я вижу, мокрые до нитки. Идите со Стасиком — он вас просушит, обогреет и накормит.
И снова Стасик вел нас куда-то в темноту. Теперь он шел уже впереди. Пароль следовал за паролем, пока мы не пришли в землянку. Стасик снял домотканый пиджачок, и при свете керосиновой лампочки мы увидели худенького белобрысого паренька лет шестнадцати-семнадцати в белой рубашке, подпоясанной широким ремнем с буквами «РУ» на медной пряжке.
— Откуда у тебя этот ремень? — поинтересовалась Белка.
Паренек, мешая польские слова с русскими, объяснил, что это подарок. Был у них в отряде ученик ремесленного училища Ваня Цыплаков. Ваня выскочил на полном ходу из поезда, в котором немцы увозили русских, и три месяца воевал в отряде, где сейчас воюет Стасик. Был он комиссаром, и Стасик так с ним подружился, что почти усвоил русский язык. Однажды, когда их отряд окружили немцы, Ваня предложил Стасику побрататься и отдал свой ремень, а себе взял плохонький Стасиков ремешок.
— Из шлеи я его сделал, — грустно
— А где он, Ваня, ваш комиссар?
— Погиб. Вместе с командиром. Они стреляли до тех пор, пока у них оставались пули. А потом, когда немцы подошли вплотную, Ваня выхватил гранату и подорвал себя вместе с командиром. Ну и гитлеровцев, конечно… За нашим отрядом они гоняются уже давно, только ничего у них не выходит…
Где-то затрещали автоматные очереди. Стасик быстро накинул пиджачок, схватил автомат:
— Опять нагрянули…
Мы выскочили из землянки. Стрельба слышалась левее, виднелись вспышки винтовочных и автоматных выстрелов.
— Хальт! — послышалось вдруг из кустов. Стасик моментально застрочил из автомата. Мы упали на землю: вокруг нас жужжали пули, но Стасик быстро успокоил немца. Мы нашли его в кустах, одетого в серую офицерскую куртку. Наш проводник нагнулся и со смешком произнес:
— Вот вам и оружие!
Мне достался немецкий автомат, Димке — пистолет. К сожалению, воспользоваться ими не пришлось. Отряд немецких автоматчиков был истреблен, так как пан Витек приготовился встретить врага, как надо.
— Мы отходим сейчас в район Турека, — сказал командир отряда. — А ты, Стась, проведешь ребят до Конина, покажешь дорогу и возвратишься…
Всю ночь мы колесили по лесу. Снова пошел дождь. Такая же дрянная погода была и на следующее утро. Только к средине дня выглянуло солнце. Я никогда не думал, что ему можно так обрадоваться, как радовались мы. Выбрав сухой склон, Стасик предложил снять с себя одежду и просушить ее.
Во второй половине дня поляк вывел нас на мощенную камнем дорогу, и когда впереди показались строения большого города, распрощавшись, быстро скрылся в лесу.
БРЕМЕНСКИЕ МУЗЫКАНТЫ
Изнуренный многодневным трудом, Кит приобрел желудок и аппетит волка. Он мог есть что угодно, сколько угодно, и знать не знал, что такое несварение желудка.
Есть страшно хотелось. Хорошо было героям Джека Лондона. Они на каждом привале разводили костер, жарили яичницу или еще что-нибудь и ели, сколько могли. А мы, убежав из имения Фогелей, по сути только раз как следует и поели.
— Что будем делать, Белка? — спросил я, когда мы вошли, наконец, в город.
— Есть охо-о-о-та! — тянул Димка.
— Надо искать пищу, — сказала Белка, направляясь к очереди, где стояли женщины с банками.
Должно быть, это была очередь за молоком. Женщины в большинстве, видимо, полячки, как водится, шумели кто во что горазд. Белка подошла к ним. Мы видели, как она что-то говорила хорошо одетой женщине. Постояла, постояла около нее и, отчаявшись, подошла к другой. Та полезла в карман и, вынув портмоне, долго выбирала монеты, щуря близорукие глаза… Белка еще несколько раз подходила к женщинам…