Тайная доктрина. Том III
Шрифт:
Поднявшись после этого на вершину горы Олимп, трона богов, как его называют, я там тоже был посвящен в смысл и действительное значение их (богов) речей и их шумных проявлении (strapituum). Именно там меня заставили увидеть в воображении (phantasis, или майа) те деревья или все те травы, которые творят такие чудеса с помощью демонов... и я увидел их танцы, их войны, их западни, их иллюзии и разнородности. Я слышал, как они поют. [295] И наконец, в течение сорока дней подряд я видел, как фаланги богов и богинь посылают с Олимпа, точно они цари, духов, чтобы те действовали как их представители на земле, действовали во имя их среди всех народов. [296]
295
Пение сатиров.
296
Это место выглядит довольно подозрительно и, очевидно, вставлено позднее. Де Мирвиль старается словами бывшего колдуна подтвердить то, что он говорил о Сатане и его придворных, посылающих на землю бесов, чтобы они соблазняли человечество и появлялась на спиритических сеансах.
В то время я жил исключительно на фруктах, которые съедал только после солнечного заката; семеро жрецов-жертвоприносителей объясняли мне свойства этих фруктов. [297]
Когда мне исполнилось пятнадцать лет, мои родители захотели, чтобы я ознакомился не только со всеми законами природы в связи с рождением и разложением тел на земле, в воздухе и в морях,
297
Это не похоже на греховную пищу. До сего дня это есть диета для челы.
298
«Прививаемыми» – выражение правильное. «Семеро Строителей прививают божественные и благотворные силы к грубой материальной природе растительного и минерального царств в каждом втором Круге», – говорится в «Катехизисе Лану».
299
Только этот Князь Мира не есть Сатана, как хотел бы заставить нас поверить переводчик, но коллективный Сонм Планетных. Это – небольшой образчик богословской клеветы.
300
По-видимому, здесь имеются в виду элементалы и элементарии.
301
О них читатель уже узнал правду в ходе чтения данного труда.
Я узнал аналогию, которая существует между землетрясениями и дождями, между движением земли [302] и движением морей: я видел духи великанов, поверженных в подземную тьму, по-видимому они поддерживали землю, подобно людям, несущим бремя на своих плечах. [303]
Когда мне было тридцать лет, я путешествовал в Халдею, чтобы изучить там действительную силу воздуха, которую некоторые приписывали огню, а более ученые – свету (акаше). Меня научили видеть, что планеты в своем разнообразии так же непохожи друг на друга, как растения на земле, и что звезды, подобно армиям, выстроены в боевой порядок. Я узнал халдейское деление эфира на 365 частей, [304] и также узнал, что каждый из демонов, которые делят его между собою, [305] наделен тою материальною силою, какая позволяла ему выполнять приказы Князя и руководить всеми движениями в нем (в эфире). [306] Они (халдеи) объяснили мне, как эти Князья стали участниками Совета Тьмы, всегда в противодействии по отношению Совета Света.
302
Очень жаль, что кающийся святой не передал церкви своего знания о вращении Земли и гелиоцентрической системе немного раньше. Это помогло бы спасти не одну только жизнь, например, жизнь Бруно.
303
Челы, проходящие испытания посвящения, также видят в трансах, искусственно для них вызванных, видение Земли, поддерживаемой слоном, который стоит на черепахе, а та ни на чем – это делается для того, чтобы научить чела отличить истинное от ложного.
304
Это относится к дням года, также к 7 х 7 делениям земной подлунной сферы, разделенной на семь высших и семь низших сфер со своими соответственными Планетными Сонмами, или «армиями».
305
Даймон не есть «демон», как перевел де Мирвиль, но Дух.
306
Все это должно подтверждать его догматические утверждения, что Pater AEther, или Юпитер есть Сатана! и что смертоносные заболевания, катаклизмы и даже грозовые штормы, оказывающиеся бедственными, происходят от сатанинского сонма, обитающего в эфире – хорошее предостережение ученым!
Я познакомился с медиаторами (конечно, не с медиумами, как объяснил де Мирвиль) [307] и после того, как увидел, какими обетами они были взаимно связаны, был я поражен, узнав суть их клятв и обрядов. [308]
Поверьте мне, я видел Дьявола; поверьте мне, я обнимал его [309] (так ли, как ведьмы на шабаше (?) ), когда был еще совсем молодым, и он приветствовал меня титулом нового Ямбреса, заявляя при этом, что я достоин своего служения (посвящения). Он обещал мне постоянную помощь при жизни и княжество после смерти. [310] Под его руководством я стал весьма почитаемым (адептом), и он отдал в мое распоряжение фалангу демонов, и когда я прощался с ним, он воскликнул: «Смелее! добрых успехов тебе, превосходный Киприан!» – при этом он поднялся со своего трона и проводил меня до дверей, что привело всех присутствующих в глубокое восхищение. [311]
307
Переводчик заменил слово Медиаторы словом медиумы, извиняясь при этом в сноске, говоря, что Киприан, должно быть, подразумевал современных медиумов.
308
Киприан просто имел в виду обряды и тайны посвящения, а также обещание о соблюдении тайны и клятвы, которыми были связаны вместе посвященные. Переводчик, однако, сделал из этого шабаш ведьм.
309
Двенадцатью веками позднее, в полном расцвете ренессанса и реформ, мир увидел, как Лютер сделал то же самое (он хочет сказать – обнял Дьявола) по его собственному признанию и при таких же обстоятельствах», объясняет де Мирвиль в сноске, чем проявляет ту братскую любовь, которая связывает христиан. Под словом Дьявол (если это слово действительно находится в подлинном тексте) Киприан подразумевал своего посвятителя и иерофанта. Никакой святой – будь то даже кающийся колдун – не настолько глуп, что станет уверять, что он (Дьявол) встал со своего трона, чтобы проводить его до дверей – если бы это было по-другому.
310
Каждый адепт имеет «княжество после смерти».
311
Что доказывает, что это был иерофант и его ученики. Киприан показал себя таким же «благодарным» к своим Учителям и Наставникам, как и большинство других обращенных (включая и современных).
Попрощавшись со своим халдейским посвятителем, будущий колдун и святой отправился в Антиохию. Его повествование о «беззаконии» и последующем раскаянии длинно, но мы его сократим. Он стал «завершенным магом», окруженным сонмом учеников и «кандидатов на овладение опасным святотатственным искусством». Он показывает самого себя раздающим любовные напитки и торгующим смертоносными амулетами, «чтобы избавить молодых жен от престарелых мужей и совращать христианских дев». К несчастью, сам Киприан не был стоящим выше любви. Он влюбился в прекрасную Юстину, обращенную девушку, после того как ему не удалось заставить ее разделить страсть некоего распутника по имени Аглаид, которую он к ней питал. Его «демоны не помогли», рассказывает он, и он в них разочаровался. Это разочарование привело его к ссоре с иерофантом, которого он упорно отождествляет с демоном; за этим спором последовал турнир между последним и несколькими христианскими обращенными, в котором, разумеется, «Злой Дух» был посрамлен. В конечном счете колдун был крещен и избавлен от своего врага. Положив к ногам Анфимеса, епископа Антиохии, все свои книги по магии, он стал святым вместе с прекрасной Юстиной, которая его обратила; оба претерпели мученичество при императоре Диоклетиане и оба похоронены рядом в Риме, в базилике Св. Иоанна Латеранского у Баптисерия.
Часть II
Восточный и Западный оккультизм
ОТДЕЛ XX
ВОСТОЧНАЯ ГУПТА-ВИДЬЯ И КАББАЛА
Мы теперь возвращаемся к разбору существенной тождественности между восточной гупта-видьей и Каббалой, как системой, в то время, как мы должны также показать несходство в их философской интерпретации со времени средних веков.
Следует признать, что взгляды каббалистов – подразумевая под этим словом тех изучающих оккультизм, которые изучают еврейскую «Каббалу» и мало знают, если вообще что-то, о какой-либо другой эзотерической литературе или о ее учениях – настолько разнообразны в своих синтезирующих заключениях о природе тайн, изложенных даже в одном «Зогаре», и настолько же далеки от истины, насколько далеки от нее высказывания самой точной науки. Подобно средневековым розенкрейцерам и алхимикам – таким как аббат Тритемий, Джон Рейхлин, Агриппа, Парацельс, Роберт Флудд, Филалет и т. д. – которыми они клянутся, континентальные оккультисты видят всеобщий кладезь мудрости только в одной еврейской «Каббале», они в ней находят сокровенное учение почти по всем тайнам природы – метафизическим и божественным – некоторые из них, например, Рейхлин, включают сюда и тайны христианской Библии. Для них «Зогар» является эзотерической сокровищницей всех тайн христианского Евангелия, а «Сефер Иецира» – это свет, который светил в каждой тьме, и содержатель ключей ко всем тайнам природы. Имеют ли многие из современных последователей средневековых каббалистов представление о действительном значении символизма избранных ими Учителей – это другой вопрос. Большинство из них, вероятно, никогда даже не задумывалось о том факте, что эзотерический язык, употребляемый алхимиками, был их собственный язык, и что он был выработан как маскировка, вызванная опасностями эпохи, в которой они жили, а не как язык мистерий, которым пользовались языческие посвященные и который алхимики снова переводили и еще раз снова замаскировали.
И дело теперь обстоит так: так как старые алхимики не оставили ключей к своим писаниям, то последние стали тайной внутри еще более старой тайны. «Каббала» теперь истолковывается и проверяется только посредством того света, который на нее пролили средневековые мистики, а они, в силу навязанной им христологии, были вынуждены накладывать богословско-догматическую маску на каждое древнее учение; в результате получилось, что каждый мистик среди наших европейских и американских каббалистов толкует древние символы только свойственным ему образом, и каждый отсылает своих оппонентов к розенкрейцерам и алхимикам три-четыре века тому назад. Мистическая христианская догма является тем центральным Мальмстримом, который поглощает каждый старинный языческий символ, и христианство – антигностическое христианство, современная реторта, которая заменила перегонный куб алхимиков – передистиллировала до неузнаваемости «Каббалу», т. е. еврейский «Зогар» и другие мистические труды раввинов. И теперь это дошло до следующего: исследователь, интересующийся сокровенными науками, должен поверить, что весь цикл символического «Ветхого Днями», каждый волос в великолепной бороде Макропросопуса относится только к истории земной жизни Иисуса из Назарета! И нам говорят, что «Каббала» «сперва была преподана избранной группе ангелов» самим Иеговой, который, надо полагать – из скромности, представил себя в ней только третьим сефиротом и, в придачу, женским. Сколько каббалистов, столько и толкований. Некоторые верят – возможно, с большим основанием, чем остальные – что сущность «Каббалы» представляет собою ту основу, на которой построено масонство, так как современное масонство бесспорно является смутным и туманным отражением первоначального оккультного масонства, учения тех божественных масонов, которые учредили мистерии доисторических и допотопных храмов посвящения, воздвигнутых действительно сверхчеловеческими Строителями. Другие заявляют, что учения, изложенные в «Зогаре», относятся только к земным и мирским тайнам, не более касаясь метафизических рассуждений – таких как о душе или загробной жизни человека – чем Моисеевы книги. И еще другие – и они являются действительными, настоящими каббалистами, получившими наставления от посвященных еврейских раввинов – утверждают, что если два наиболее ученых каббалиста средневековья, Джон Рейхлин и Парацельс, разошлись в своих религиозных вероисповеданиях – первый был отец Реформации, второй же – римский католик, хотя бы внешне, – то «Зогар» не может содержать в себе много христианского вероучения или догм, так или иначе. Другими словами, они заявляют, что язык чисел каббалистических трудов учит вселенским истинам, а не какой-либо одной религии. Те, кто сделали это сообщение, совершенно правы, говоря, что язык мистерий, употребляемый в «Зогаре» и в другой каббалистической литературе, был когда-то, во времена неизмеримой древности, всеобщим языком человечества. Но они целиком неправы, если к этому факту добавляют нелепую теорию, что этот язык был изобретен евреями или, что он составлял первоначальную собственность их, от которых все остальные народы позаимствовали его.
Они неправы потому, что хотя «Зогар» ( ZHR), «Книга Великолепия» раввина Симеона Бен Иохаи, поистине начала свое существование с него – его сын, раввин Елеазар, с помощью своего секретаря Аббы собрал воедино каббалистические учения своего покойного отца в труд, названный «Зогаром» – эти учения не были раввина Симеона, как это показывает гупта-видья. Они так же стары, как сам еврейский народ, и еще намного старше. Короче говоря, те писания, которые ныне в ходу под заголовком «Зогар» раввина Симеона, приблизительно настолько же подлинны, насколько стали подлинными египетские синхронические таблицы после того, как их обработал Евсевий, или «Послания» Св. Павла после их пересмотра и исправления «Святою церковью». [312]
312
Это становится доказанным, если взять хотя бы один из запечатленных примеров. Дж. Пикус Де Мирандола, обнаружив, что в «Каббале» больше христианства, чем иудаизма, и открыв в ней доктрины о Троице, воплощении, божественности Иисуса и т. д., увенчал свои доказательства вызовом из Рима всему миру. Как показывает Гинзбург, «В 1486 году, когда ему было только двадцать четыре года, он (Пикус) опубликовал девятьсот (каббалистических) тезисов, которые были расклеены в Риме, и обещал защитить их в присутствии всех европейских ученых, которых он приглашал прибыть для этого в Вечный Город, предлагая принять на себя их дорожные расходы».
Давайте бросим быстрый ретроспективный взгляд на историю и злоключения того же самого «Зогара», как мы знаем их из заслуживающих доверия преданий и документов. Нам нет надобности остановиться, чтобы обсуждать, было ли это написано в первом веке до Р. X. или в первом веке нашей эры. Для нас достаточно знать, что во все времена среди евреев существовала каббалистическая литература; что хотя исторически это можно проследить только со времени Плена, все же от Пятикнижия вплоть до Талмуда документы этой литературы всегда писались на своего рода языке мистерий и фактически являлись серией символических записей, которые евреи списали в египетских и халдейских святилищах, только приспосабливая их к своей национальной истории – если ее можно назвать историей. То, что мы утверждаем – и это не отрицается даже самым придирчивым каббалистом, заключается в том, что хотя каббалистическое учение прошло устно через долгие века вплоть до позднейших дохристианских танаимов, и хотя Давид и Соломон могли быть большими адептами в нем, как это утверждают, все же никто до дней Симеона Бен Иохаи не осмелился его записать. Короче говоря, учение, находимое в каббалистической литературе, раньше первого века современной эры никогда не записывалось.
Это приводит критика к следующему размышлению: несмотря на то, что в Индии мы находим Веды и брахманскую литературу, написанные и опубликованные за многие века до христианской эры – сами востоковеды вынуждены признать пару тысячелетий древности за древнейшими рукописями; несмотря на то, что наиболее значительные аллегории Книги Бытия найдены записанными на вавилонских глиняных табличках за века до Р. X.; несмотря на то, что египетские саркофаги ежегодно приносят доказательства происхождения доктрин, заимствованных и списанных евреями, – все же монотеизм евреев возвеличен и поставлен в упрек всем языческим народам, и так называемое христианское Откровение поставлено выше всех других, как солнце над рядом уличных газовых фонарей. И все же прекрасно известно, в этом убедились вне всяких сомнений, что никакая рукопись, будь она каббалистическая, талмудистская или христианская, дошедшая до нашего нынешнего поколения, не была написана ранее первых веков нашей эры, тогда как этого никак нельзя сказать о египетских папирусах или халдейских табличках, или даже о некоторых писаниях Востока.