Тайная история атомной бомбы
Шрифт:
Группа «Тетерев» десантировалась на норвежское плато Хардангер 18 октября. Операция «Незнакомец» началась месяцем позже.
На планерах к катастрофе
Операция «Незнакомец» пошла неправильно практически сразу же, как началась. Управление общевойсковых операций сочло, что важность цели достаточно высока, и поэтому надо бы удвоить численность личного состава. Ночью 19 ноября с аэродрома Скиттен в Кейтнессе, что в Шотландии, поднялись два бомбардировщика «Галифакс». Каждый нес по планеру Horsa Mk. 1, каждым из которых управляли два пилота. В таком планере с трудом умещались офицер, сержант и 13 других солдат, набранных из Королевского инженерного корпуса первой воздушно-десантной дивизии. Всего получалось 34 человека, все они были добровольцами. Через три дня английские газеты сообщили следующую новость:
В ночь с 19 на 20
Один из «Галифаксов» попал в тяжелое положение на подходе к Эгерсунду, за 200 километров от места приземления, и неожиданно от него отделился планер, который врезался в гору близ Хеллеланда, при этом двое десантников погибли на месте, а один был тяжело ранен. Эту горную гряду «Галифакс» преодолел, но разбился о следующую. Все семеро членов экипажа погибли [85] . Двое солдат, выживших после крушения планера, смогли добраться до близлежащей фермы. Местные жители сразу предупредили их, что приближаются немцы. Солдаты поняли, что единственный выход — сдаться и провести остаток войны в немецком лагере для военнопленных.
85
Это были капитан авиации А. Р. Паркинсон (Королевские военно-воздушные силы Канады), капитан авиации А. Э. Томас, лейтенант авиации Дж. У. С. Де Джен- си, старший лейтенант авиации А. Т. X. Хавард, старшие сержанты авиации А. Бак- тон и Дж. М. Эдвардс, сержант авиации Дж. Фэлконер. Они похоронены в Хелле- ланде на церковном кладбище.
Однако Гитлер, взбешенный успехами британских диверсионных операций, всего за несколько дней до этого издал новый приказ. Жизнь диверсантов теперь ломаного гроша не стоила, даже если во время задержания на них была военная форма. Их допрашивали и расстреливали.
Выживших солдат окружил немецкий отряд. Их доставили в лагерь неподалеку от Эгерсунда, допросили, а потом отвели в близлежащий лес, где одного за другим расстреляли. Тела всех семнадцати диверсантов похоронили в траншее в песчаных дюнах Брюзанда [86] .
86
Это были лейтенанты Н. А. Дэвис и Г. Дж. Фрейзер из Королевских военно- воздушных сил Австралии, лейтенант А. Ч. Аллен, младший сержант Дж. Ноулз, капрал Дж. Дж. Томас, младшие капралы Ф. У. Брэй и А. Кэмпбелл, саперы Дж. С. Уильямс, Э. У. Бейли, Ч. Г. Гранди, Г. Дж. Лигейт, Т. У. Фолкнер, X. Бивен, Л. Смоллмен и Дж. М. Стивен, летчики Дж. Т. В. Белфилд и Э. Пендлбери. Их тела эксгумировали и перезахоронили в Эйганесе близ Ставангера со всеми воинскими почестями в июле 1945 года.
Хаугланд, находившийся в зоне высадки, слышал гул как минимум одного бомбардировщика. По ночному небу плыли облака, но луну они не закрывали, и было не слишком темно. Мотор планера утих. Во втором «Галифаксе» заканчивалось топливо, пилот не мог найти зону приземления и решил возвращаться на базу. Самолет и планер риближались к норвежскому берегу, когда трос, поддерживающий планер, промерз и разорвался. Планер упал на землю. Он разбился в горах северо-восточнее Ставангера. Семеро человек, находившихся на борту, погибли на месте. Один из солдат смог отползти от места катастрофы, но умер от холода и потери крови. Прибывший на место крушения немецкий отряд похоронил погибших в неглубоких могилах [87] .
87
Это были сержанты армейской авиации М. Ф. Стрэтсди и П. Дойг, лейтенант Д. А. Метсвен, младший сержант Ф. Хили, саперы Дж. Г. В. Хантер, У. Жак и Р. Норман, пилот Дж. Симкинс. Их тела перезахоронили в Эйганесе в августе 1945 года.
Это были капрал Дж. Д. Кернкросс, младший капрал Т. Л. Мастерс, сапер Э. Дж. Смит и пилот П. П. Фаррелл. Их память увековечена на мемориальном кладбище Бруквуд в графстве Суррей. На трибунале по военным преступлениям в Осло в декабре 1945 года в убийствах признали виновными капитана медицинской службы В. Ф. Зеелинга, гауптшарфюрера Э. Хоффманна и унтершарфюрера Ф. Фойер- ляйна. Зеелинга и Хоффманна казнили; Фойерляйн получил пожизненный срок и был передан русским, которые судили за жестокое обращение с русскими военнопленными.
В живых оставалось еще девять человек, четверо из них были тяжело ранены. Всех их доставили в ставангерскую окружную тюрьму. Здесь между представителями вермахта и гестапо возник спор, под чью юрисдикцию попадают пленные. На тот момент генералу Вильгельму Редиесу, главе норвежского гестапо, уже доложили о поспешной казни десантников с другого планера. В ответ на эту новость генерал раздраженно напомнил, что приказ Гитлера не мешает сначала подробно допросить пленных.
Четверо раненых доставили на допрос в гестапо. Троих избивали и душили кожаными ремнями, пока не раздробили им грудные клетки и не изувечили шеи. Этих троих убили, введя воздух в кровеносные сосуды. Четвертого убили выстрелом в затылок. Их тела отвезли к морю, нагрузили камнями и выбросили за борт. Их так никогда и не нашли93.
Пятерых уцелевших отправили в концентрационный лагерь Грини севернее Осло. Им сообщили, что их права, гарантируемые солдатам противника Женевской конвенцией, будут соблюдены. Однако 18 января 1943 года после длительного допроса всех пятерых забрала из тюрьмы «особая немецкая делегация»; пленников ослепили и расстреляли94.
Из карт и других документов, найденных на разбившихся планерах, и, несомненно, из жестокого гестаповского допроса немцы узнали всю нужную им информацию о целях операции «Незнакомец». Они усилили гарнизон Рьюкана и окружили Веморк минными полями.
После этого четверо диверсантов из группы «Тетерев», рискуя жизнью, укрылись в хардангерской глуши.
Новый мир
В начале декабря 1942 года Лаура Ферми организовала в «Метлабе» вечеринку для «металлургов». Прибывающие гости, не скрывая переполнявших их эмоций, расточали поздравления Энрико. «Поздравления? — недоуменно спрашивала Лаура. — С чем?» Но ее никто, казалось, не замечал.
На свои настойчивые расспросы она в лучшем случае получала уклончивые ответы, а иногда вообще никаких. «Да ни с чем особенным, — говорил один, — просто он большая умница. Вот и все». «Не переживай, — сказал другой. — Когда-нибудь узнаешь».
Всего месяцем ранее Ферми оказался перед сложным решением. Рабочие, нанятые армией и занятые возведением строения для нового реактора, забастовали, задержав строительство на неопределенный срок. Ферми сообщил Комптону, что лучше не ждать, а собрать реактор на корте для сквоша, где уже задолго до этого проводились эксперименты с реакторами.
Все участники проекта были обеспокоены такой задержкой, но испытывать совершенно непроверенную и потенциально опасную технологию прямо в центре многолюдного города означало подвергать себя невероятному риску. Если реактор вдруг выйдет из-под контроля, ему подошло бы название «хана». Физики весьма ясно представляли себе возможные последствия такой нештатной ситуации.
Ферми удалось убедить Комптона в том, что ядерную реакцию удастся контролировать. Свое утверждение он подкрепил следующими фактами: доля вторичных нейтронов очень невелика, причем излучались они не непосредственно в ходе распада, а с некоторой задержкой. Если при эксплуатации реактора получится поддерживать такую реакцию, при которой скорость высвобождения нейтронов незначительно превзойдет скорость их захвата, у физиков будет достаточно времени, чтобы взять цепную реакцию, если она слишком ускорится, под контроль. Комптон согласился, но решил пока не информировать об этом ректора Чикагского университета. Когда Комптон рассказал об этом Конэнту на собрании Комитета 14 ноября, тот просто побелел. Гровс сразу же приступил к поиску альтернативного места, но никто не приказал Комптону остановиться.
Утро 2 декабря 1942 года выдалось холодным. Подмораживало, дул пронизывающий ветер. Около 10:00 Ферми приказал удалить из реактора все кадмиевые регулирующие стержни, кроме одного. Последний стержень наполовину выдвинули из реактора. Физики внимательно следили за интенсивностью нейтронов и сравнивали результаты с теми, что были спрогнозированы в лабораторных условиях. 25–30 человек наблюдали за работой с балкона. Среди них были Сци- лард и Вигнер.
Около 14:00 прибыл Комптон с коллегами — группа наблюдателей увеличилась до 42 человек. Ферми распорядился повторить эксперимент, выполненный ранее, и все регулирующие стержни, кроме одного, вновь извлекли из реактора. Когда последний стержень вышел из реактора примерно на 2,5 метра, ядерная реакция стала самоподдерживающей- ся, а реактор — почти критическим. Ферми приказал извлечь стержень еще сантиметров на 30. Скорость высвобождения нейтронов стала неумолимо расти, из-за этого мерное тиканье нейтронных счетчиков начало ускоряться, пока не слилось в общий гул.