Тайная история Марии Магдалины
Шрифт:
Иисус отмахнулся, но от купца было так просто не отделаться.
— Господин! Такую покупку можно сделать раз в жизни! Их доставили из Аравии, морем, на специальном корабле! Они намного дешевле тех, которые привозят на верблюдах через пустыню. За полцены предлагаю! А посмотри на цвета! Желтые — цвет рассвета! Розовые — цвет неба над озером после заката. Господин, ты ведь знаешь этот цвет, он существует только здесь, у нас. Там, в далекой Аравии, они никогда не видели таких закатов. Не видели, но создали этот цвет силой воображения. Погляди! — Он растянул на пальцах тонкую ткань.
Иисус
— Да, вещь прекрасная. Но, к сожалению, сегодня я не могу ее у тебя купить.
— Ну а завтра ее у меня уже не будет, — вздохнул торговец.
Путники прошли мимо таможни, большого здания, где в комнатушках сидели мытари, писцы и счетоводы, занимавшиеся сбором пошлин. Капернаум находился как раз на границе между землями Ирода Антипы и владениями его сводного брата, Ирода Филиппа. Хоть они и родственники, Ирод Филипп, носивший греческое имя и правивший землями, населенными по большей части язычниками, решительно ничем не походил на правителя Галилеи. Впрочем, какова бы ни была разница между двумя царями, сборщики податей слетались в пограничный городок как мухи на мед от имени и того и другого, и торговый люд терпел от них неприятностей больше, чем от полчищ самого кусачего гнуса. Но мало того что пошлины собирались царями, римляне тоже имели в этом свою долю. Повсюду стояли будки, где на маленьких лавочках сидели мытари, взявшие на откуп сбор выплат за ввоз и вывоз товаров в пользу кесаря.
— Купи я эту аравийскую шаль, — пояснил Иисус, — мне пришлось бы еще и отстоять очередь к мытарю, чтобы уплатить пошлину на покупку привозных товаров. — Он махнул рукой в сторону длиннющей очереди перед ближайшей будкой. — Таким образом, приобретя нечто вещественное, но преходящее, пусть даже красивое, я потерял бы свободное время — великое благо, дарованное нам Господом. Разве это равноценный обмен? Нет, конечно нет.
Но люди, стоявшие в очереди и нетерпеливо тормошившие узлы с покупками, которыми им снова и снова хотелось полюбоваться, похоже, придерживались иной точки зрения. Они терпеливо выслушивали наставления коротышки, который прохаживался вдоль цепочки покупателей и пояснял, как надо заполнять бумаги.
— Алфей, — сказал, поморщившись, Нафанаил. — Неприятный человек. Как-то раз мне пришлось иметь с ним дело. Он жадный, хваткий и расчетливый. Привлек к этому делу двух сыновей, Левия и Иакова, толком я их не знаю, но, думаю, одного поля ягоды. Один из них уже выстроил себе большой особняк.
— Некоторым людям это нравится, — ответил Иисус — Для кого-то это предел мечтаний. Но, по моему разумению, Господь уготовил людям нечто большее. Они имеют иное, высшее предназначение, но чтобы прийти к пониманию своей судьбы, им нужно сначала об этом услышать.
— И ты тот, кто должен возвестить им это? — спросил Нафанаил.
— Да, — сказал Иисус. — Так оно и есть.
Нафанаил опешил.
— И мытарям тоже? Этим нечестивцам?
— В Царствии Небесном ты узришь великие чудеса, за пределами возможного, — рассмеялся Иисус. — И не исключено, что иные мытари войдут туда прежде праведников.
— Да уж, — пожал плечами Нафанаил — Если Алфей с сыновьями вступят в Царствие Небесное, это уж точно
Капернаум остался позади, а они, миновав причалы, вышли на пустую дорогу, что вела к следующему населенному пункту, Семи Источникам, последнему на пути перед Магдалой.
Они приближались к городу, и Марию охватывала все большая тревога. Расставшись с Иисусом и Нафанаилом, ей предстояло явиться домой, к Иоилю и милой Элишебе, к родителям, братьям и всем прочим, не имевшим о ней вестей с самого ухода в пустыню, если только Петр с Андреем не пришли и не рассказали им о произошедшем с нею. Как они обрадуются ее исцелению! Как они раскроют объятия, чтобы принять ее обратно! Но вместо радости ее наполнял страх, ибо она понимала — к ним возвращалась вовсе не та Мария, которая их покинула.
Путники направились вдоль берега озера и скоро — слишком скоро — подошли к Семи Источникам, где исторгавшиеся из недр теплые воды устремлялись в озеро. Здесь им предстояло расстаться: Иисус и Нафанаил пойдут на запад, а Мария продолжит путь в Магдалу.
— Мария, — обратился к ней Иисус, видимо чувствовавший и понимавший ее колебания, — твой дом призывает тебя. Иди и расскажи обо всех тех чудесах и знамениях, какие явил тебе Господь. Ну а потом, если у тебя не пропадет желание, иди в Капернаум и ищи всех нас там.
Он сказал это доброжелательно и спокойно, словно все было легко и просто. Но дело обстояло вовсе не так. Или так? Похоже, одно из двух: или все действительно очень просто, или так сложно и запутанно, что невозможно преодолеть.
Они стояли на проходившей вдоль берега тропинке, той самой, по которой они с Иоилем прогуливались много лет назад, когда Мария решила выйти за него замуж. Ветер подхлестывал воду, создавая маленькие танцующие волны. Озеро искрилось. Прежняя жизнь манила ее.
— Со мной все в порядке, — скажет она и кинется им в объятия. — Я вернулась, чтобы возобновить то, с чем пришлось так давно расстаться. Я люблю вас всех. Вы моя жизнь.
Но теперь в жизни Марии был Иисус, избавивший ее от одержимости и пригласивший стать свидетельницей того, как он будет исполнять свое предназначение избранного. То, что случилось, и то, чему еще предстояло случиться, казалось настолько волнующим и важным, что она ни за что не хотела отречься от него.
— Я… я не могу. — Мария словно со стороны услышала собственный голос. — Я не могу вот так взять и вернуться. У меня не хватает сил.
На лице Иисуса отразилось удивление, и она сама изумилась своим словам.
— Я имею в виду, что сил вернуться у меня хватит, но очень сомневаюсь, чтобы их достало для того, чтобы уйти снова и помочь тебе осуществить твою миссию. Я отчаянно боюсь, что, оказавшись там, дома, позабуду тебя. Забуду все, что произошло со мной в пустыне, и то, что сделал для меня ты.
Мария ожидала, что он нахмурится и даст ей прощальное наставление, но Иисус лишь спокойно сказал:
— Ты мудра, раз понимаешь это. Тебе открыл это мой Отец Небесный. — Он помолчал. — Хорошо. Ты побудешь с нами и вернешься после того, как мы побываем там, где требуется. Я помогу тебе и укреплю тебя во всем, что ты пожелаешь сделать.