Тайная каста Ассенизаторов
Шрифт:
– Тогда, непонятно …
– Так ведь, война идёт, ребята,- напоминаю я им.
– Москва в руинах,- вспоминает Костя Сталкер,- а больница целая.
– Раньше хорошо строили,- Осман опирается на копьё, лицо мрачное, словно высеченное
из камня.
Прижимаясь к стенам, почти крадёмся по коридору. Не покидает чувство
опасности, впрочем, с недавних пор, оно постоянное, но сейчас особенно яркое. В любую
секунду жду подвоха, напряжение на приделе, вероятно я вспотел, по крайней
чувствую сырость за воротником.
Переход в другой отсек разделяет дверь со стеклом, осторожно заглядываем сквозь
стекло. Виднеются палаты, сбоку стол, за ним спит дежурная медсестра. Показывается
человек в белом халате, вероятно врач. Вызвав во мне немалое удивление, спокойно
проходит мимо спящей и вроде как даже улыбнулся. Странное отношение к своим
подчинённым. Явно строгости, в этом заведении, не хватает. Спать на рабочем месте в
таком заведении!
Дверь одной из палат открывается, санитары выкатывают носилки с лежащим на
них человеком. Врач подходит, щупает пульс у больного, удовлетворённо кивает, носилки
увозят к грузовому лифту.
– Выходим, что ли?- неуверенно спрашиваю я.
Эдик качает головой:- Подождём немного.
Дожидаемся, когда врач уходит, коридор пустеет, лишь дежурная медсестра
уверенно спит, притомилась, верно, кто его знает, как она провела ночь. Легонько толкам
дверь, в нос бьёт характерный запах лекарств, с лёгким привкусом хлорки. Проходим
мимо спящей женщины, она не шелохнулась, словно потеряла сознание. Катя
останавливается рядом, пристально смотрит. Из-под накрахмаленного белого чепчика
дежурной медсестры выбиваются густые пряди светлых волос, голова безвольно лежит на
сцепленных руках, чуть в стороне лежит открытый журнал. Резко звучит сигнал вызова, ожидаю, что женщина встрепенётся, но ни один мускул не дрогнул на её лице.
– Она … мертва,- Катя отступает в сторону, пухлые губы вздрагивают.
Эдик пытается нащупать пульс и сожалением подтверждает догадку Кати. Тем
временем звонок разрывается, кому-то из больных в палате плохо.
– Четвёртый номер,- замечает Костя Сталкер.- Что делать будем?
Катя уверено идёт к палате, из которой подаётся сигнал. Спешим за ней, сжимаем в
руках копья, кто его знает, что за больные там лежат.
То, что там видим, повергает в шок. В палате три кровати, на них, привязанные
ремнями, лежат люди, двое из них без сознания. Каждому в вены воткнуты иглы, кровь, по прозрачным трубочкам, стекает в объёмные кастрюли, стоящие на полу.
– Что за чёрт!- ругаюсь я, выдёргиваю иглы из рук.
Один из больных, смог освободить одну руку, и до сих пор жмёт на кнопку звонка.
Это седой, смертельно бледный старик, его
глаза, под закрытыми веками, лихорадочно двигаются.
Катя склоняется над стариком:- Что вы хотите сказать, дедушка?- её голос дрожит
от переживания.
Старик с усилием открывает глаза, взор мутный, он пытается рассмотреть её,
наконец, взгляд фокусируется, он долго смотрит на Катю.
– Беги отсюда, дочка,- с огромным трудом говорит он.
– Да, что у вас тут случилось?- Катя лихорадочно расстегивает ремни.
– Что тут непонятного,- прищурившись, говорит Эдик.- Кому нужна кровь таким
странным образом?
– Здесь вампиры, не думайте, что дед сошёл с ума. Действительно, сюда пришли самые
настоящие вампиры,- с ужасом шепчет старик.- Боже, за что мне такое наказание под
старость?!- в отчаянье восклицает он.
Дунуло ветром от резко открывшейся двери, мы отпрянули к окну, выставив копья.
В палату заходит врач, следом, подпирая дверные косяки, протиснулись два санитара.
– У нас гос-ти?- слышится до боли знакомый голос.
– Вита-с?- неприятно удивляюсь я.
Упырь вздёргивается как от удара током, лицо искажается:- Какая прият-ная
встреча. Зачем сюда пришли, у вас что, здесь лежат род-ственники?
Два санитара злобно ухмыльнулись, на неживых лицах качнулись мутные глаза и
их взгляды застывают на наших лицах.
– Поменял дорогой костюм на белый халат?- с презрением говорю я.
– К твоему сведению, я дипломированный врач,- оскалился Вита-с.
– Это видно,- с призрением улыбаюсь я.- Зачем ты здесь?
– Я не понимаю твой вопрос?
– Зачем сменил цивилизованную Прибалтику на дикую Россию?- с иронией говорю я.
– Ах, это … я в командировке, стажирую молодых специалистов.
– Этих, что ли?- кошусь на живых мертвецов.
– Не-ет, это санитары, специалисты сейчас будут здесь,- зловеще ухмыляется Вита-с.
– На что ты надеешься, забыл как я тебя и твою команду подпалил?- я смотрю на холёное, но до синевы бледное лицо упыря и пытаюсь понять, что он предпримет в следующую
секунду. А он не торопится, видно знает что ждёт. Вита-с криво улыбается:- Да, плеваться
огнём умеешь, но и у нас есть кое-что в запасе.
– Не сомневаюсь,- я качнулся в его сторону, вставив копьё.
– Ну, против меня сии штучки бесполезны,- с лёгким разочарованием, говорит Вита-с,-
рядовых упырей, разве, что до истерики доводить,- ехидно добавляет он.
Достаю камень, он пылает и пульсирует, словно сердце. Вита-с в ужасе отходит, но
вновь появляется язвительная ухмылка:- Я так думаю, здесь нет места, чтоб развернуться