Тайная сторона Игры
Шрифт:
– Йййй – тоненько застонал санитар. Тоненько и тихо.
– Ты, дружок, верно сказал, теперь не старое время. Чикаться с тобой некогда и некому. Фамилия?
Санитар пытался ответить, но, кроме судорожного писка, ничего не выходило.
– Зачем вы так? – спросил Пеев.
– Надо, Христофор Теодорович, надо. Вы идите к больному, действительно, вдруг медлить нельзя, а я с санитаром немножко побеседую. Идите, – сказал он тихо, но вышло, что не подчиниться нельзя.
Пеев только вздохнул,
– Итак, повторяю – но только один раз. Фамилия?
– И… Иванов, – с трудом выговорил санитар.
– Иван Петрович, Курской губернии, Щигровского уезда, Каменской волости, деревня Лыково?
– Так точно.
– Что ж ты, Иван Петрович, воруешь? И у кого, у своего брата-пролетария?
– Ни… Никак нет…
– Нет? Не верю. Ну-ка, братец, вставай.
С трудом, но санитар стал во фронт.
– Ну-ка, левый карман выверни, быстро!
– Я… – но, взглянув на Арехина, зачастил: – Это я больным нес, да позабыл…
– Ты выворачивай, выворачивай. Нет, не так, дай-ка, я тебе помогу.
Карман у санитара оказался хитрый: ко дну его был пришит узкий, но длинный мешочек, набитый бинтами, коробочками, пузырьками.
– По законам революционного времени за кражу медикаментов, предназначенных для солдат-красноармейцев… – деревянным, казенным голосом начал Арехин
– Пощадите, – рухнул на колени санитар, – пощадите, Александр Александрович, заставьте век Богу молиться за вас.
– Признал? – усмехнулся Арехин.
– Признал, ваше высокоблагородие.
– И ждешь, что – пощажу?
Санитар не ответил, только всхлипнул.
– Ладно, иди. Я подумаю, – махнул рукой Арехин.
Санитар поднялся и, сгорбленный, на полусогнутых ногах, вышел за дверь.
Сашка молчал, дивился.
– Вот так, Александр. Мир тесен, а натура человека неизменна. Кто до революции крал, тот и сейчас крадет, если возможность видит. Ну, ладно, больше нам здесь делать нечего. Держи, – он дал Сашке коробочку со склянками.
– А… А зачем они?
– Вещественные доказательства.
7
Что такое вещественные доказательства, Сашка не знал, но звучало серьезно. Он вертел слова и так, и этак. Получалось просто: вещи, которые что-то доказывают. Что? Кто-то убивает людей, отрезает их головы, затем вырезает человеческие глаза, кладет их в склянку, заливает музейным спиртом и посылает доктору Пееву.
Сидя на кожаных подушках «паккарда» он поделился соображением с тезкой Аз.
– Не факт, Александр, не факт. Не факт, что глаза эти взяты у жертв. Не факт, что брал их тот же человек, кто совершал убийства. Не факт даже, что все убийства совершал один и тот же человек. Не факт,
– Но он сам говорил…
– Вот именно – говорил. О посылках мы знаем только со слов доктора. Но вдруг он сам собрал эту коллекцию?
– Доктор и есть замоскворецкий упырь?
– Не факт. В госпитале, где он работает, люди умирают постоянно, слишком тяжелые ранения они получили на фронте. Никакого криминала. Ну, вот Пеев и решил заняться коллекционированием.
Слово «коллекционированием» Сашка не знал, но смысл понял. Собирает глаза на память. В детстве брат его ракушки собирал, что на берегу реки в песке находил. А этот – глаза. Сумасшедший, что ли?
– Нет, Александр, ваша мысль о том, что глаза присылал убийца, вполне здрава, ею мы и будем руководствоваться. Но не следует забывать: есть и другие возможности. Много других возможностей…
– Взять этого Пеева, да поговорить с ним по душам, вот как вы с санитаром.
– Санитара я взял с поличным. Поймал на краже то есть. А ударил…
– Сгоряча, я понимаю.
– Сгоряча? Никоим образом. Доктора Пеева санитар просто третирует. Да и других докторов тоже. Хам и после революции – все хам. Сейчас санитар Иванов боится. Через полчаса начнет злиться. К вечеру начнет хорохориться и подначивать дружков-приятелей напакостить доктору Пееву всерьез.
– Пожалуй, так и будет.
– Но завтра дружки-приятели узнают, что санитар Иванов исчез. Сгинул. И они трижды подумают, прежде чем начнут пакостить и воровать. Я не питаю иллюзий – пакостить и воровать они все равно будут, натуру не изменишь, но делать это будут тайно и куда более скромно, нежели сейчас.
– Сгинет? То есть…
– Нет, расстрельную команду я посылать к нему не стану. Просто завтра утром на фронт отправляется новая часть, которой не помешает опытный санитар. Этим санитаром и будет наш Иванов. Ночью к нему придут и того… срочно мобилизуют. Пусть защищает власть рабочих и крестьян.
– А… А вы его знали прежде, Иванова?
– Да. Он служил в моем отряде. И тогда он тоже крал медикаменты, и сбывал их в обмен не на водку даже, а на золото.
– Это – до революции?
– До революции, до революции, – Арехин откинулся на кожаную подушку сидения. – Вы, Александр, в электричестве разбираетесь?
– Нет. Ни капельки, – ответил Сашка.
– Я, к сожалению, тоже не специалист. Но у меня есть товарищ, дельный инженер. Он нас натаскает немножко. Краткий курс революционного электротехника.
– Зачем?
– Во-первых, в жизни очень даже пригодится. Электротехник будет самым уважаемым человеком в России. Может быть. А во-вторых, нам предстоит стать на время электротехниками.