Тайная стража
Шрифт:
Темные провалы в черепе на месте глаз осматривали придорожные заросли и нависшие над дорогой ветви. Но пока никто, исключая семейство кабанов, которым Сол вежливо уступил дорогу, не отважился нарушить его одиночество.
«Нанесу на суставы и ребра побольше солевых отложений и запишусь к костоправу. Пускай ставит диагноз, что я умер дряхлым старцем. Вот тогда поглядим, как они отмажутся». – Сол радостно потер фаланги пальцев.
Звонкий ручей, убежавший с недалеких ледников и еще не успевший превратиться в степенную речку, пересек тропинку. Копыта лошади ступили на песок, а затем застучали по мелким камешкам
На противоположном песчаном берегу отчетливо виднелась цепочка следов его лошади. А рядом шли отпечатки еще одного скакуна, прошедшего чуть позже костяка по направлению к стоянке лунного народа.
«А волколаки лошадей не используют, разве что в качестве основного блюда, – костяные пальцы побарабанили по обтянутой кожей рукояти сабли. – И вряд ли добропорядочный горожанин решил бы устроить пикник в предгорьях или навестить свою бабушку в такие времена».
Обратно неизвестный всадник не проезжал. А ведь разминуться на тропинке было негде, если только незнакомец не отрастил крылья и не упорхнул в лес, предварительно сожрав свою лошадь. Хотя и этот вариант следовало здраво рассмотреть. Но, в любом случае, Сол не слышал и не замечал преследователя. Только это еще не значило, что его не было.
Лишенная всяческих сомнений кляча непринужденно перешла песчаную отмель и поднялась на другой берег, продолжая свой путь по тропинке. Сол же присмотрелся к веткам, раскинувшимся над дорогой. Пожалуй, вес его костей они бы выдержали.
Билл Рваное Ухо застонал и попытался пошевелиться. По онемевшим рукам, сведенным за спиной и связанным, стегануло болью, а в голове взорвался яркий фейерверк, когда он попытался отрыть глаза.
– А, ты наконец очнулся! Вдвоем повеселее будет, а то я уже порядком заскучал, – раздался над ним незнакомый голос, и на грудь упали комья земли.
Проморгавшись, Билл уставился вверх. Связанный по рукам и ногам пеньковой веревкой, он лежал на дне неглубокой и неровной канавы, похожей на разрытую нору. А с края этой ямы на него уставился скелет. На миг мертвяк исчез, и тут же на Билла обрушилась новая порция и так уже наполовину засыпавшей его ноги земли.
Проклятый скелет держал лопату. И сейчас хоронил его – ЕГО – заживо.
Рот самопроизвольно раскрылся, и Бил закричал. Правда, недолго, потому что он тут же закусил несколькими камнями и гарниром из комьев почвы. Крик оборвался, сменившись натужным кашлем и грязевыми плевками.
– Нет, друг, так не пойдет. Вопли я слушать не намерен, – скелет постучал по краю канавы лопатой. – А с такой глоткой надо было напрягаться на прослушивании в оперу. Глядишь, и не оказался бы сейчас в могилке.
Усвоив урок, Билл Рваное Ухо молча попытался вспомнить предшествующие события. Вроде бы он ехал по тропинке, следуя, как ему приказали, за незнакомцем, посетившим стоянку волколаков. А потом над ним затрещала ветка, на круп лошади позади бухнулось чужое тело, и тут же по затылку разлилась тупая боль, сменившаяся беспамятством.
– Отпусти меня, мерзкая тварь! – зарычал Билл на своего захватчика, напрасно трепыхаясь в путах.
– А то что? – нагло ощерился костяк. – Вылезешь и настучишь мне по черепушке? Как-то ты фальшивишь, дружок. Где эмоции? Где подсердечная ненависть в голосе? Пульсирующие жилы на висках и выпученные глаза?
– За меня отомстят и скормят тебя по косточкам стае бродячих псов!
– Тебя никто и не хватится, и это знаешь и ты, и я, и даже вон та ворона на дубе, – мертвяк медленно ссыпал на лицо Билла еще пол-лопаты земли. – Так что советую тебе быстренько перемахнуть через фазу злости, неверия и сразу же перейти к смирению и жалобным упрашиваниям. Только держу пари, ничего нового ты не придумаешь.
– Что тебе надо? – Мотнув головой, Балл частично стряхнул куски дерна с лица.
Но скоро скидывать землю будет уже некуда.
– Да, собственно, ничего. Я мертвый и довольный этим, – хмыкнул скелет. – Только вот не люблю, когда за мной шпионят. И, хотя мне уже давно не надо уединяться в кустах, все равно неприятно, когда в твой затылок пялятся. Один друг каждый раз советует мне подобрее относиться к надоедливым людишкам. Вот я и решил последовать его совету. Даже убивать тебя не стал, просто закопаю землицей, дабы сохранился получше.
– Я просто следил за тобой и ничего не намеревался делать! Я все расскажу!
Толстый червяк вылез из куска почвы и решительно пополз по его груди, будто изучая место будущей трапезы.
– Хороший рассказ дорого стоит, – кивнул костяк. – Только не думай, что я буду ждать тысячу и одну ночь.
– Меня наняли и приказали приглядывать за стойбищем этих оборотней, – от усердия Билл проглотил все паузы между словами, выплюнув фразу за один выдох. – Проследить за тем, кто попрется к ним! Я ничего больше не знаю! Я обычный парень и хотел заработать легких денег!
– История твоя скучна, – скелет бодро сыпанул вниз землю, – уныла и предсказуема. В ней нет ни одного интересного факта или сюжетного поворота.
– Я скажу, кто и где меня нанял! – затрепыхался пленник. – Только не закапывай!
– Не то чтобы я очень хотел тебя пожалеть, но трудиться зазря тоже не хочется, – задумчиво пробормотал мертвяк, придержав очередную полную лопату над головой Билла. – Жюри дает тебе еще один шанс получить главный в твоей жизни приз.
Пять минут спустя Сол проследовал к обгладывавшей траву вокруг дерева кляче и пристроил складную лопатку на седельной сумке. Подумав, костяк вытащил из мешка короткий нож и вернулся к краю ямы.
Вслед за вонзившимся в рыхлую землю лезвием послышался вскрик ужаса, и чрезвычайно довольный собой Сол оглядел посеревшего от ужаса паренька:
– И если я или моя лошадь увидим тебя еще раз поблизости от Парнавы, то следующую могилу копать себе будешь уже сам!
Парнава
Светило рано спряталось за нерукотворной стеной монументальных пиков, и, словно отступающая во время отлива океаническая волна, солнечный свет начал покидать город. Полнились тенями жилые кварталы, площади и улочки, мимо возвращавшихся домой клерков, рабочих и прачек проносились заполнившие Парнаву в преддверии торжеств экипажи и редкие механические повозки. Наступающим сумеркам уже начинали противостоять тусклые газовые и магические уличные фонари, яркие проемы освещенных окон и светильники над сверкающими и влекущими вывесками множества лавок и магазинчиков.