Тайная жизнь Лиззи Джордан
Шрифт:
Я пообещала все сделать, и, наконец, такси уехало. Я опустила Геркулеса на тротуар и развернулась, чтобы идти назад в контору. Геркулес за мной не последовал. Когда я обернулась, он стоял точно там, где я его оставила, и трясся как осиновый лист.
— Пошли, пошли, Герки, — позвала я его игривым собачьим голосом. — Идем. Иди сюда.
Тощее тело Геркулеса, казалось, потянулось в моем направлении, но лапы не сдвинулись с места. Харриет не пошутила. Этот избалованный пес действительно не выносил прикосновения асфальта к своим лапам. Я три раза свистнула, потом сдалась и взяла его на руки. Он лизнул
— Скоро мы отучим тебя от этой привычки, — предупредила я избалованную псину, когда она радостно забегала вокруг скатанного ковра, прежде чем описать ножку моего рабочего стола.
Электронное сообщение, которое я собиралась отправить Брайану, все еще ждало отправки на экране компьютера. За последнее время я не сильно продвинулась.
«Дорогой Брайан! Мне очень нужно тебе кое-что сказать», — начиналось письмо. Ну, и как его продолжать? Отшутиться или сразу начать во всем каяться? Я понимала, что реакция Брайана на эту историю будет во многом зависеть от того, в каком свете я представлю ему эту энциклопедию вранья. Может быть, если мне удастся представить это как плод слегка расшалившейся фантазии, он и сам посмеется.
Пока еще не пора, наконец решила я и выключила компьютер. К тому же оставалась слабая надежда, что Брайан так об этом и не узнает. Сообщая о своем приезде, вызвавшем такой переполох, он оговорился, что не знает своих планов наверняка, пока на общем собрании не объявят какие-то итоги месяца. Если окажется, что результаты его группы недостаточно хороши, то, возможно, поездку придется отменить. Он сказал, что сообщит мне, как только узнает, а будет это во вторник утром — по его времени. Для меня, соответственно, во время обеда. Так, сказала я себе. До тех пор пускать в ход тяжелую артиллерию рановато. Нет смысла без особой нужды выставлять себя идиоткой.
Зазвонил телефон. Это был Руперт, наверняка он звонил из постели.
— Здравствуйте. Это Харриет? — прохрипел он голосом, звучавшим как «скорей-всего-это-ангина».
— Это Лиз, — ответила я.
— Ее еще нет? — спросил он, и голос его сразу зазвучал бодрее.
— Уже нет. Улетела на Майорку.
— Что? — пролепетал он. — Что ты хочешь сказать?
— Жена Банни отправилась в Чемпнис, поэтому он пригласил Харриет на свою виллу на Майорке, пока его благоверная отсутствует.
— Вот это да. Ну, Банни дает, — произнес он с чисто мужской солидарностью. — Хотел бы я как-нибудь пожать ему руку. Отличный мужик.
— Он обманывает жену, — фыркнула я. — А Харриет всю жизнь сидит и ждет, пока он уделит ей минутку, тратит свою жизнь на плешивого мужика, который никогда не бросит свою жену. Не знаю, чего она так привязалась к нему.
— Потому что, моя дорогая, достойных мужчин гораздо меньше, чем женщин, — напомнил мне Руперт. — Некоторым из вас приходиться прилагать усилия и искать. Это неизбежно.
— Тогда почему ты все еще один? — спросила я.
— Кто сказал, что я один? Если хочешь знать, я мог бы провести весь уикенд в постели с очаровательной дамой.
Я поморщилась. Я ненавидела, когда он упоминал о своих очаровательных «дамах», поскольку он обращался с ними как угодно, но только не как с дамами. Для Руперта
— Ты когда придешь? — спросила я, прежде чем он начал распространяться про свой потерянный уик-энд.
— Я приду? Ты шутишь? Харриет надолго уехала?
— Она приедет в следующую среду.
— Ну, тогда до среды, — сказал он. — Знаешь, я бы с удовольствием остался с тобой, прикрыл, так сказать, брешь, но кажется, у меня начинается грипп, он сейчас ходит повсюду. Ты же не хочешь, чтобы я тебя заразил?
— Ладно, ладно. Я надеялась, что ты поможешь мне посторожить Геркулеса. Она оставила этого чертова пса в конторе. Не знала даже, что его нельзя взять с собой.
— Лиззи, знаешь, я бы с удовольствием помог тебе и в этом деле, — начал юлить Руперт, — но у меня аллергия на собак.
— Какая аллергия, — возразила я. — Ты сидишь с ним в офисе каждый день.
— И у меня от этого слезятся глаза. Ты не заметила, что я чихаю?
— Нет, не заметила.
— Послушай, Лиззи. Просто будь умницей, и пусть все идет своим ходом. Обещаю, я как-нибудь тебя подменю, а пока что послала б ты все подальше, погуляла б по Интернету в свое удовольствие. Отправь почту. Сходи на порносайты. Скачай те, которые понравятся. Увидимся во вторник. — Он повесил трубку.
Свинья.
Ну, если Руперт сидит дома, черта с два я тоже здесь останусь. Кроме того, хотелось есть. В жестяной коробке с печеньем, стоявшей в офисе, ничего не осталось, но я знала, что дома в холодильнике лежит пачка пельменей с грибами и чесноком. По крайне мере, утром лежала. Хотя я знала, что, когда дома Жирный Джо и Сима, гарантировать сохранность продуктов — невозможно. Однажды я поймала Жирного Джо, который жрал с утра пораньше замороженные, сырые круассаны прямо из пакета. Сказал, что вкусно. Только жестковаты немного.
— Пошли, Геркулес. Пора обедать.
Было уже почти половина десятого.
Геркулес радостно побежал за мной к дверям офиса и остановился на коврике, лежащем на площадке, ожидая, когда я закрою дверь. Я заперла дверь и стала спускаться по ступенькам на тротуар. Геркулес стоял на площадке и смотрел на меня.
Я уже успела забыть про фобию, превращающую его в инвалида.
— Издеваешься? — сказала я этой свинской собаке. — Хочешь, чтобы я таскала тебя каждый раз, когда мы ступаем на асфальт? Нам до метро идти двадцать минут, и нигде по дороге травы нет. Уверена, ты, наверно, и на общественном транспорте не ездишь! Ничего у тебя не выйдет. Харриет в Испании, и, пока она не вернется, твоей мамкой буду я. Поэтому, черт побери, будешь ходить и гулять, как всякая нормальная собака. Пошли.
Геркулес заскулил. Он пытался поставить одну лапу перед собой, но просто не смог этого сделать.
— Ко мне! — крикнула я, по-хозяйски похлопывая себя по ноге.
Еще раз его лапка повисла в воздухе, чтобы сделать шаг на бетон. Он посмотрел на меня большими влажными глазами.
— Ко мне! — попробовала я еще раз. Я не собиралась покупаться на его несчастный взгляд — я уже встречала этот взгляд у людей во многих безвыходных ситуациях. Я похлопала по ногам обеими руками.
У меня с собой не было никакого собачьего корма.