ТАЙНОЕ ОБЩЕСТВО ЛЮБИТЕЛЕЙ ПЛОХОЙ ПОГОДЫ (роман, повести и рассказы)

Бежин Леонид Евгеньевич

Не мы для них, а они - для нас. Да, они, осьминоги, обхватившие щупальцами нашу батисферу в стремлении сдавить, сплющить ее и утащить на самое дно, для нас объект хладнокровных и бесстрастных наблюдений. Пусть они в ярости сжимают свои щупальца – мы лишь крепко держим штурвал, спокойно смотрим в иллюминатор и следим за показаниями наших приборов…

Таким сравнением воспользовался наш Председатель, призывая нас, смешавшись с уличной толпой, пристально вглядываться в лица и прислушиваться к разговорам. На вопрос, следует ли прибегать к известным

уловкам (грим, парик, наклеенная борода) с тем, чтобы изменить свою внешность и остаться неузнанным, он ответил сдержанно: возможно, и стоит, но не следует слишком усердствовать и относиться к этому чересчур серьезно. Толпа на то и толпа (напрашивается рифма: глупа, слепа), что достаточно надвинутой на глаза шляпы, чтобы вас не узнали. Вы же, прислушиваясь, должны выудить из разговоров, в хранении каких тайн нас подозревают и кто главный рассадник враждебных нам слухов.

После этого призыва Председатель испытующе посмотрел на нас, словно предоставляя нам право удовлетвориться сказанным и не ждать от него продолжения, и в то же время уклончиво поощряя к тому, чтобы ждать, и ждать с нетерпением, поскольку самого главного он еще не высказал. Некоторые из нас тем не менее удовлетворились предоставленным правом и уже готовы были подняться с мест, чтобы покинуть флигель, но некоторые – в том числе и я - не сводили глаз с Председателя.

И они не ошиблись.

Выдержав паузу, Председатель тихо, почти неслышно для задних рядов произнес:

– Я должен сообщить, что нами получен чек. Чек на немалую сумму денег, которые мы можем потратить по своему усмотрению.

Тут все заволновались, и это волнение перешло от передних рядов к задним, откуда раздались голоса:

– Что? Что вы сказали? Повторите громче. Мы не расслышали.

Однако – вместо того чтобы повторить – Председатель предпочел дождаться, пока до задних не донесется шепот с передних рядов:

– Чек, чек. Получен чек. Что вы, ей богу!

– Покажите! Вы можете показать?! – пытались докричаться до Председателя задние, - докричаться в надежде: раз уж не удалось услышать, то хотя бы издали, краешком глаза увидеть.

– Разумеется, но зачем? Вы мне не верите? – Казалось, что Председатель и допускал и не допускал возможность того, о чем спрашивал.

– Верим, верим, но все же… - загудели голоса.

– Такие вещи просто так не показывают, но раз вы просите…

Он достал чек и поднял над головой, а затем приблизил к глазам тех, кто наклонялся к нему с передних рядов.

– Да, чек… действительно… А можно подержать в руках? Вы позволите?

– Что ж, подержите… - Было заметно, что Председатель не слишком охотно выполняет эту просьбу.
– Хотя, возможно, этого и не следовало делать.

Он передал по кругу чек, к которому со всех сторон тянулись руки. Особенно долго, пристально и жадно в него всматривался Оле Андерсон, на которого Председатель при этом намеренно не смотрел. Не смотрел, отвернувшись к окну, окрашенному солнцем, проникавшим сквозь листья дикого винограда.

Те, кому удалось дотянуться до чека, не могли удержаться от вопросов:

– Откуда нам прислали?..

– От кого?..

Председатель вздохнул и улыбнулся так, что все почувствовали: он предпочел бы, чтобы его ни о чем не спрашивали. Но все же снисходительно, мягко и терпеливо ответил:

– Наше общество, как вы знаете, ведет обширную переписку. У нас есть друзья во многих частях света. Собственно, чек и прислан одним из наших зарубежных корреспондентов. Хотя среди вас бытует мнение, что такому обществу, как наше деньги, вообще-то, не нужны, чек нам очень поможет.

И Председатель стал перечислять, как мы можем воспользоваться деньгами:

– Теперь мы арендуем, а возможно, и купим помещение, где будем чувствовать себя в безопасности. Наймем охрану для Николая Трофимовича Полицеймако и всех тех, кто особенно опасается за свою жизнь. Нам, по всей вероятности, не избежать суда, и чек поможет нам покрыть судебные издержки. К тому же каждый получит достаточную сумму для удовлетворения личных нужд. Гурген Багратович, я полагаю, построит себе новый дом вместо сгоревшего.

Все затихли и стали думать, какие у них личные нужды. Председатель воспользовался этим и сказал, придавая голосу такое звучание, чтобы его услышали те, кто хотел услышать:

– И еще одна новость. Нас посетил Гость.

На сказанное отозвались лишь те, кто старался не пропустить ни единого слова, произнесенного Председателем:

– Какой Гость?

– Откуда?

– Своего постоянного местопребывания он не открыл. Но он путешествует по разным странам, как на Западе, так и на Востоке. О, Восток! – воскликнул Председатель так, будто все то, что скрывалось за этим словом, вызывало у него одинаковое желание говорить о нем бесконечно долго и не говорить ничего.

– А зачем он прибыл к нам?

– В трудные минуты он приходит на помощь таким обществам, как наше. И нам он тоже помог… помог в разоблачении… - Председатель вглядывался в лица собравшихся для того, чтобы подобрать нужное слово.

– Кого же он разоблачил? – спросил Оле Андерсон, обмениваясь улыбками с теми, кто тоже, как ему казалось, собирался задать этот вопрос.

– Вас, - ответил Председатель так, словно больше разоблачать было некого.

– Меня? Это шутка? – Оле готов был рассмеяться от явной обиды.

– Конечно, шутка, - легко согласился Председатель, словно обещая так же легко согласиться со всем тем, что еще услышит от Оле.

– В таком случае не нахожу ее слишком удачной. – Оле показывал, что он ничуть не обиделся и поэтому мог позволить себе немного нахмуриться.

– Согласен с вами. Наш Гость не слишком умеет шутить.

– А почему наш почтенный Гость сейчас не с нами? – спросила Софья Герардовна на правах той, кто ближе всего сидела к Председателю и дальше всего от Оле.