Тайное общество по борьбе с ненормальностью. Том 9
Шрифт:
Клим уже хотел было сделать первый шаг, как внезапно до его ушей донеслись чьи-то голоса. Мужские и женские, они переплетались друг с другом, витали в воздухе из стороны в сторону, то усиливались, то затихали. Невозможно было разобрать ни единого слова из этого бесконечного бормотания, а вскоре к нему начали присоединяться и другие звуки: шум ветра, пение птиц, какие-то стуки и шорох. Клим только сейчас понял, что до этого момента кругом царила абсолютная тишина, которая была нарушена его разговором с безликим мужчиной.
Вскоре стали появляться и сами источники звуков. Сначала пролетела стайка задорно чирикающих воробьёв, затем
Через несколько минут, когда мир наполнился живыми существами и растительностью, появились и первые люди. Большинство из них носило неброскую и простую одежду, но встречались и такие, которые щеголяли чуть ли не в праздничных нарядах, словно шли на аристократический званый обед.
Но всех появившихся людей отличала одна и та же деталь.
Как и у первого мужчины, у них не было лица.
Ушедший страх вернулся, Клим отошёл к ближайшему дому и прижался к нему спиной. Десятки безликих людей вызывали оторопь, на них невозможно было не смотреть, они силой приковывали взгляд к себе.
Решив, что нахождение здесь может быть опасно, Клим быстро зашагал вперёд, желая найти какое-нибудь уединённое место, где будет возможность успокоиться и всё обдумать. Прошагав порядка ста метров, парень осознал, что двигается к центральной площади. Уж где-где, а там точно будет толпа народу, видеть который желания не возникало. Клим резко развернулся на сто восемьдесят градусов и пошёл в обратную сторону, думая, что нужно срочно свернуть на менее оживлённую улицу, дабы не быть объектом пристального внимания.
За парнем следили. Все, кто встречался по пути, останавливались и смотрели ему вслед. Пусть у них не было глаз, но Клим физически ощущал их пристальные взгляды на себе. Взгляды и перешёптывания. Возможно, они обсуждали невесть откуда взявшегося незнакомца, который был одет совсем не так, как подавляющее большинство. Простите, что не слежу за модой! Пришелец из другого времени и впрямь разительно отличался нарядом, чем и вызывал к себе повышенный интерес.
С каждой минутой Клим нервничал всё сильнее, даже невзирая на то, что люди на улице к нему не приставали и не пытались задавать неудобные вопросы.
– Где же остальные? Велеока… Серафима… Куда они запропастились?
Клим старательно загонял в глубины сознания очевидную мысль, что он здесь один, а его подруги по-прежнему находятся в подземной пещере и ведут неравный бой со злом. Парень свернул на небольшую улочку, скрытую от солнца густыми кронами деревьев. Здесь было тихо и прохладно, не считая того, что отсутствовали безликие жители города. Даже прятавшиеся за широкими стволами деревьев дома казались пустыми и заброшенными, хотя в них, несомненно, кто-то жил. Об этом говорило кудахтанье кур, доносившееся из-за забора, и бельё, которое повесили
Решив не останавливаться, Клим поспешил вперёд. Он хотел оказаться как можно дальше от центральной площади, там, где не будет вероятности встретиться хоть с одним безликим. Улицы стремительно сменялись: какие-то были вымощены булыжником, какие-то просто представляли собой хорошо утрамбованную землю. После дождя здесь наверняка невозможно пройти, подумалось Климу.
– В прошлом не жизнь была, а сущая каторга.
Остановившись, Клим огляделся по сторонам. Он вышел на какой-то пустырь, обильно поросший бурьяном, посреди которого стоял полуразвалившийся дом – на нём отчётливо виднелись следы былого пожара. Печальных красок картине добавляли разбитые окна, частично провалившаяся крыша и разрушенная наполовину кирпичная труба. По всей видимости, бывшие хозяева по какой-то причине не захотели отстраивать дом заново, а предпочли бросить его и оставить всё как есть. Убедившись, что поблизости никого нет, Клим быстро пересёк участок и залетел в дом. Пару минут он стоял неподвижно и прислушивался, а затем отправился на осмотр дома. Что тут осматривать? Это тебе не музей.
Внутри Клима встретила умиротворяющая тишина, которой тот несказанно обрадовался. Наконец-то получится спокойно всё обмозговать и принять какое-то определённое решение, куда двигаться дальше. Просто не могло быть такого, чтобы отсюда, из прошлого, не существовало выхода. Клим отказывался в это верить, намереваясь во что бы то ни стало вернуться в своё время.
Беглое изучение первой же комнаты сгоревшего дома принесло с собой чувство ужаса. Почерневшие, обгоревшие стены, редкая мебель, от которой мало что осталось, куча грязи и пыли. Здесь до сих пор пахло так, будто пожар случился буквально вчера, и запахи катастрофы ещё не успели улетучиться. Клим на секунду задумался: а что, если дом бросили, потому что всех его обитателей погубило бушующее пламя? Вполне вероятный исход, но парень старался не думать об этом. Разум по обыкновению обходит неприятные обстоятельства. В настоящий момент его куда больше волновали тот самый вопрос, который он задал себе, когда очнулся.
Что происходит?
Наверняка среди всех безликих найдётся тот, кто сумеет растолковать нынешнюю ситуацию. Другое дело, захочет ли он сделать это? Насколько можно судить, все встреченные живут своей обычной жизнью, и их ничуть не волнует факт того, что у них не хватает рта и глаз, и в целом отсутствуют какие-либо отличительные черты лица. Для безликих это было в порядке вещей, но угодивший сюда парень считал, будто попал в настоящую ненормальность. Ту самую, с которой следовало бороться всеми силами. Но как это сделать, с чего начать? У Клима не было ни малейшей идеи, где взять отправную точку.
– Даже так, я всё равно узнаю…
Голос раздался ниоткуда. Клим вздрогнул, напряжённо всматриваясь в тёмные уголки заброшенного помещения. Никого.
– Непременно узнаю…
– Кто ты? – воскликнул Клим, совершенно позабыв, что надо соблюдать тишину. Впрочем, с улицы его вряд ли кто услышит, ведь сгоревший дом находился в некотором отдалении от обычных жилых домов.
– Кто я? – рассмеялся незнакомец. – Серьёзный вопрос, даже каверзный в определённой степени. Неужто не узнаёшь? У меня плохая память на посторонние голоса.