Тайное становится явным
Шрифт:
Калагэн."
Он надписал на бланке "Срочно", сдал в окошко и направился к себе в офис.
Глава VIII
ПОСЛЕ НАСТУПЛЕНИЯ СУМЕРЕК
Было уже около шести, когда Калагэн вернулся на Беркли Сквер.
На письменном столе он увидел конверт. На нем рукою Эффи Томпсон было написано: "Это оставил Стивенс".
Калагэн распечатал конверт и прочет отчет, написанный почти неразборчивыми каракулями, принадлежавшими Блу. Он гласил:
"До
Это все.
Блу."
Калагэн переписал в блокнот адрес Паулы, разорвал отчет и выкинул его в мусорную корзину. Затем достал из кармана копию письма Феллинера Вентуре. Он внимательно прочел его, встал и вышел в приемную. Эффи Томпсон убирала пишущую машинку. Калагэн вынул бумажник, достал из него пять фунтов и вручил их Эффи.
– Как можно скорее отправляйся на Бонд стрит. Если поторопишься, то успеешь до закрытия магазинов. Мне нужно какое-нибудь ювелирное украшение. Можешь потратить все деньги. Мне нужно что-нибудь, выглядещее больше, чем на двадцать пять фунтов. Что-нибудь блестящее. Ты меня поняла?
– Да, – ответила она. – Вы хотите что-то подарить женщине, которая не относится к тому сорту женщин, которым вы обычно делаете подарки.
– Неплохо сказано, – произнес Калагэн, улыбаясь. – Между прочим, а каким женщинам я обычно делаю подарки?
Она посмотрела на него. В ее зеленых глазах светилась ревность.
– Ну, они разные, мистер Калагэн, не правда ли? Это миссис Торла Ривертон и еще одна женщина, связанная с делом Ривертонов, а еще была…
– Не имеет значения. Давай поезжай и купи эту побрякушку, пока не закрылись магазины.
После ее ухода Калагэн полистал телефонный справочник и нашел телефон мисс Паулы Роше, против фамилии которой значилось, что она актриса. Он сел за стол Эффи, набрал номер и спросил, дома ли мисс Роше. Когда голос на другом конце провода поинтересовался, кто говорит, Калагэн ответил, что это не имеет значения, но ему хотелось бы поговорить с мисс Роше. Через пару минут в трубке раздался довольно писклявый голос.
– Мисс Роше? Прекрасно. Меня зовут Калагэн. Вы меня не знаете, но я вас знаю. В старые добрые времена я неоднократно видел ваши выступления в Вентура клубе. Я бывал там каждый вечер, чтобы посмотреть на вас. Я думаю, вы были изумительны.
Мисс Роше ответила, что ей приятно слышать подобные вещи и она рада, когда ей звонят почитатели и говорят, что им нравились ее представления. В ее голосе улавливалось любопытство.
– Я много раз хотел поговорить с вами. Я даже спросил Габби Вентуру познакомить меня с вами, но по каким-то причинам он не сделал этого. Он не захотел это сделать, и, когда я начинаю об этом думать, мне кажется, это было немного жестоко с его стороны.
Мисс Роше сказала, что Вентура был старым чертом, который все может испортить, и поинтересовалась, почему это было жестоко.
– Ну, сказать вам правду, – произнес Калагэн, – в последний раз, когда я был в клубе, я подумал, что это было ваше последнее выступление и купил для вас небольшой подарок. Но из-за отношения Габби у меня так и не появилась возможность вручить его вам. Он мне сказал, что не любит, когда посетители встречаются с артистами в клубе.
Мисс Роше ответила, что Габби был вшивым трепачом и никогда не возражал против подобных вещей, и он просто хотел досадить ей таким образом.
– Ну, это не имеет большого значения, – продолжал Калагэн. – Вопрос заключается в том, что я нахожусь в безвыходном положении, так как мне все еще хочется иметь возможность вручить вам знак моего восхищения вами как артисткой. В этой связи, не смогли бы мы где-нибудь пообедать сегодня вечером?
Мисс Роше издала какой-то мурлыкающий звук. Она сказала, что ей очень бы этого хотелось, и согласилась встретиться с Кала-гэном в восемь вечера в Джуэл клубе на Кондуит стрит. Калагэн повесил трубку. Судя по его виду, можно было сказать, что он был очень доволен жизнью.
Мисс Роше сидела напротив Калагэна за столиком, расположенным в углу зала. На ней было черное, очень плотно облегающее фигуру платье и масса поддельных драгоценностей. Волосы были выкрашены перекисью водорода, и Калагэн заметил, что у корней они начали приобретать свой естественный цвет. И он подумал, что для нее же будет лучше, если она снова их выкрасит.
В данный момент она пыталась изображать артистку кабаре высокого класса. Она осторожно отодвигала мизинец, когда поднимала бокал, и делала прочие вещи, которые она считала признаком высокого класса.
– Мне необычайно понравился обед, мистер Калагэн. Я должна сказать, что это истинное удовольствие – находиться в обществе настоящего джентльмена. В моей профессии слишком многие стараются поразвлечься со мной.
Калагэн кивнул.
– Я знаю. Это должно быть тяжело. Но я всегда восхищался вами как артисткой.
– Приятно слышать это, – сказала она. – А скажите, какой из моих номеров вам понравился больше всего?
– Не спрашивайте меня о подобных вещах, – воскликнул он. – Я никогда не интересовался тем, что называют номерами, и их последовательностью.
Он сунул руку в карман, вытащил усеянную камнями заколку, которую купила Эффи, и пододвинул футляр в ее сторону.
– Если бы не Габби Вентура, эта вещь давно была бы у вас. Я никогда не мог понять, почему он не разрешил мне познакомиться с вами. У него всегда были какие-то причины.