Тайное становится явным
Шрифт:
– Да, я испробовала все, что можно. Но это было бесполезно. Денег я не достала.
Калагэн усмехнулся.
– И даже Ланселот вам не дал? – поинтересовался он.
Она посмотрела на него колючими глазами.
– Откуда вы знаете, что я просила у Ланселота?
– Просто догадываюсь. Между прочим, когда вы попросили Ланселота одолжить вам денег, чтобы передать их Блейзу, вы случайно не рассказали ему, в каких отношениях вы находитесь с Блейзом? Вы случайно ему не сказали, что замужем за Блейзом?
Эсме кивнула.
– Сказала.
Калагэн ничего не сказал и лишь счастливо заулыбался.
– Меня все это очень устраивает, – произнес он и встал. – Придерживайтесь истории, которую я вам рассказал, Эсме. Может быть, вам никогда не придется ее рассказывать. Но существует возможность того, что инспектор Валпертон, который занимается этой кражей, захочет задать вам некоторые вопросы. Я не думаю, что он спросит, но может.
– На вашем месте я бы лег в постель и хорошенько выспался. – Он направился к двери.
Она посмотрела на него через плечо.
– Какой вы смешной, – пробормотала она. – Как будто я смогу уснуть сегодня ночью.
Калагэн улыбнулся ей.
– А почему бы и нет? Уж не хотите ли вы сказать мне, что такой пустяк, как мертвый муж, не даст вам возможности уснуть?
Он осторожно закрыл за собой дверь.
Калагэн добрался до расщелины в два часа ночи, поднялся на холм и попал на ее другой край, где нашел Николза, сидевшего на травянистом склоне.
– Как насчет браслета? – спросил он.
– Да никак, – ответил Николз. – Я обыскал здесь каждый клочок земли, чуть ли не с расческой, как говорила моя бабушка. Так что, если браслет где-то здесь и лежит, то он точно прячется.
– Хорошо, отдохни, а когда докуришь свою сигарету, можешь поискать еще. Этот браслет должен быть где-то здесь.
– Ну, предположим, что здесь. И что в этом хорошего? Ничего хорошего для того, кто найдет его, не будет.
Калагэн усмехнулся.
– Я бы не хотел, чтобы его нашел Валпертон. Этот браслет был в руке у Эсме, когда она убегала от Блейза, а тот сорвался с обрыва. Во всяком случае, это наша версия.
– Понятно, – сказал Николз. – А веревка тебе не понадобится. В ущелье очень легко можно спуститься с этого склона. Здесь только в одном месте крутой спуск. А если Блейз бежал за Эсме, он должен был по этому холму обогнуть расщелину и, если он свалился, то должен лежать на ее дне в том конце. Логично или нет?
– Вполне, – Калагэн направился к дальнему концу расщелины.
В небе висела полная луна, и склоны холма были освещены почти как днем. Калагэн внимательно изучил край ущелья и начал спускаться по скользкому грунту вниз к пляжу. Постепенно спуск становился менее крутым и через некоторое время спускаться стало совсем легко. Он думал об Эсме, и кое-что у него вызывало удивление. Наконец он дошел до дна расщелины. Стены ущелья, поднимавшиеся на тридцать футов вверх, по обе стороны от Калагэна, отбрасывали черные тени на усыпанную обломками скал землю. Калагэн огляделся вокруг, но Блейза нигде не было видно.
Прекратив поиски, он закурил и направился в сторону моря. Ущелье стало расширяться, и видимость улучшилась.
В двадцати футах от конца ущелья со стороны Гара Калагэн наткнулся на Блейза. Тот лежал поперек обломка скалы, наполовину засыпанного песком. На фоне темной скалы ясно виднелось его белое, искаженное гримасой лицо. Глаза были широко открыты. Тело было изогнуто так, как это бывает только при переломе позвоночника.
Калагэн нагнулся, расстегнул на мертвеце пиджак и стал обыскивать его карманы. В них ничего не было и только во внутреннем кармане его пальцы на что-то наткнулись.
Он улыбнулся и вытащил руку. В ней был браслет. Стараясь не оставлять лишних следов, Калагэн по камням дошел до края воды и расмотрел браслет в лунном свете. Он состоял из двадцати особым образом ограненных рубинов, оправленных в старинное золото, и крошечной бриллиантовой застежки. Он сразу понял, что бриллианты были настоящими, хотя не представляли большой ценности, так как были всего лишь осколками, а вот рубины были великолепно выполненной подделкой.
Он стоял, глядя на море, вертел в руках браслет и размышлял. Затем, отбросив сигарету, он вернулся к тому месту, где лежал Блейз, и положил браслет обратно в карман погибшего. После чего подошел к концу расщелины и стал карабкаться вверх. Он передвигался осторожно и все время оглядывался назад. На половине дороге подъем, по которому карабкался Калагэн, был перегорожен выступом. Он запомнил его расположение и продолжил подъем.
Добравшись до верха, он увидел Николза, мрачно наблюдавшего за парой чаек.
– Я снова здесь все облазил, Слим, и могу тебе сказать, что этого браслета здесь нет. Если я только не слепой.
– С твоим зрением все в порядке, Винди. Браслет был внизу. Я его нашел.
– Как это? – удивился Николз. – Браслеты не могут ходить.
– У тебя гениальная догадка, Винди, – Калагэн усмехнулся. – Ходить они не могут.
Николз порылся в кармане в поиске сигарет.
– Он у тебя, Слим? – спросил он.
Калагэн покачал головой.
– Я оставил его там, где он был, в кармане у Блейза. У него сломан позвоночник и, вероятно, он сразу же умер. Больше он не будет никому доставлять неприятностей. Но, может быть, этого никто и не заметит.
– Все это хорошо, – заметил Николз. – Но я думал, что этот браслет должен был находиться у Эсме, и полагал, что это очень нехорошая улика, если сыщики найдут ее.
– Я передумал, – сообщил Калагэн. – Я бы предпочел, чтобы его нашли. А, вообще, я чертовски хорошо постараюсь, чтобы его нашли. Давай, Винди, пошли домой.