Тайное становится явным

Чейни Питер

Казалось, эта новость потрясла ее. Калагэн видел, как дрожали пальцы ее рук, закрывавших лицо.

– Не расстраивайтесь, Одри. Бывают вещи и похуже.

Она оторвала руки от лица.

– Продолжайте, со мной все в порядке, но… но… вы думаете, что Эсме…?

– Думаю ли я, что Блейза столкнула Эсме? – спросил Калагэн.

– Откровенно говоря, я так не думаю,…но это меня сейчас не волнует. Это не имеет значения. В любом случае, Блейз получил то, что должно было с ним случиться. Не волнуйтесь об Эсме и Блейзе. Николз побеспокоится об этом. Я сегодня разговаривал с Эсме, и она знает, что ей делать.

И я не думаю, что вас побеспокоит полиция. Я все так устроил, что у меня есть в запасе день или два для урегулирования всех дел. Когда я вернусь, надеюсь, все прояснится. У меня есть идея, как мы сможем все уладить.

Неожиданно она улыбнулась.

– Вы имеете в виду, что сможете все уладить? До сегодняшнего дня от меня было мало пользы, не правда ли? Мне кажется, что большую часть времени мы с вами, в основном, ссорились.

– Это не имеет значения, – сказал Калагэн. – Надеюсь, что у нас как-нибудь будет возможность снова поссориться… и, причем, очень сильно.

– Что я должна делать? Когда вы вернетесь? Что вы хотите, чтобы я сделала?

Калагэн посмотрел на часы.

– Хотите верьте, хотите нет, а уже почти пять часов. Я собираюсь принять душ, переодеться и ехать. В Экзетере я буду около восьми часов. Вы должны связаться с больницей и организовать для меня встречу с вашим отцом в восемь тридцать. Это даст мне возможность позавтракать. Я должен с ним увидеться. В противном случае он может оказаться в затруднительном положении. Я также хочу знать адрес больницы.

Она записала его.

– Ну, хорошо. Теперь отправляйтесь в постель и часа три поспите. В восемь часов позвоните в больницу и скажите, что я приеду в восемь тридцать. И не волнуйтесь.

Она встала.

– Я ужасно вам благодарна. Я действительно вам доверяю. Я даже думаю, что вам удастся разобраться со всем этим ужасным делом. Одному Богу известно, для чего вам нужны все эти хлопоты.

Калагэн улыбнулся.

– У меня для этого три причины, – сказал он. – Первая – это то, что вам не нравятся частные сыщики. Вы мне об этом уже однажды говорили. Помните? И мне хотелось бы, чтобы вы изменили свое мнение. Во-вторых, мне заплатили за это двести пятьдесят фунтов.

– Вы забыли упомянуть третью причину.

– Нет, не забыл. И мне не нужно вам об этом говорить. Вы ее знаете.

Она покраснела.

– Вы необыкновенная личность, мистер Калагэн. К вам когда-нибудь придется привыкнуть. Интересно, вы знаете, о чем я говорю?

– Нет, – ответил Калагэн. – А вы?

Она улыбнулась.

– Это довольно странно, но думаю, что знаю, – сказала она. Калагэн улыбнулся.

– Идите спать. А я через день-другой вернусь. Спокойной ночи. Она встала.

– Спокойной ночи, спасибо вам, и еще раз примите мою благодарность.

– Не глупите, – сказал он. – Вы же знаете, что вам не за что быть мне благодарной. Вы знаете, что для вас я, черт возьми, сделаю все, что угодно, и вы начинаете понимать, что это вам нравится.

Он вышел из кухни.

В своей комнате наверху она дождалась, пока послышался звук отъезжающей машины.

Затем она села на край кровати и попыталась поразмышлять и все расставить по своим местам. Через несколько минут она отказалась от этой затеи.

Она поняла, что все это не поддавалось никакой логике. О чем бы она ни пыталась думать, перед ней все время стояло лицо Калагэна, его язвительная усмешка, его абсолютная уверенность в правильности предпринимаемых им действий.

Она решила думать о Калагэне и обнаружила, что это было более легким делом.

Глава XII

ТАЙНЫЙ ОБМАН

Калагэн вошел в палату и положил свою шляпу на стул. Вид у него был бодрым. Улыбнувшись майору Вендейну, который смотрел на него печальным и любопытным взглядом, он прислонился к полке камина и начал разговор.

– Полагаю, что Одри звонила вам. Вы с ней разговаривали?

Вендейн кивнул.

– Что она вам сказала? – поинтересовался Калагэн.

– Не очень много, мистер Калагэн, – произнес больной. – Она сказала, что вы собираетесь сюда. Сказала, что, по ее мнению, вам можно доверять.

Улыбка Калагэна стала шире.

– Ну, это уже что-то. Теперь послушайте, майор. Здешний доктор сказал мне, что вас нельзя беспокоить, поэтому я хочу, насколько это возможно, сделать все быстро и не утомительно для вас. Просто поверьте тому, что я скажу, и не пытайтесь спорить, хотя и есть о чем.

– Прекрасно, – сказал Вендейн. – Я все понял. Интересно, вы знаете, каким дураком я оказался?

– Могу догадываться, но не думаю, что это имеет очень большое значение, – Калагэн закурил.

– Когда я начал заниматься этим делом, – сказал он, – меня очень заинтересовало то, что Марграуд был заложен. Но еще больше меня заинтересовало то, что вы смогли расплатиться с этим долгом, и всего через несколько месяцев после того, как вы заложили поместье. Мне пришлось заняться поисками ответов на эти вопросы. Я не мог спросить об этом у вас, так как вы попали в больницу, а все происходило так быстро, что я не смог приехать сюда. Кроме того, я не думал, что вы будете в то время склонны рассказать мне всю правду.

Майор посмотрел в потолок.

– А почему вы думаете, что я буду готов рассказать вам правду сейчас? – спросил он через некоторое время.

– Вы должны это сделать, – ответил Калагэн. – Вы попали в очень трудное положение, и вы об этом знаете. – Он затянулся сигаретой. – Самое забавное в этом деле то, что ко всем, кто в нем замешан, можно подойти с двух точек зрения. И мне бы очень хотелось, чтобы моя точка зрения взяла верх. Если, случайно, верх возьмет точка зрения Скотланд Ярда, то не думаю, что от этого будет хорошо вам, Ланселоту, Эсме, и вообще всей вашей семье. Так что давайте ясно представим себе ситуацию.

– Я полагаю, – продолжил Калагэн, – что вы вложили большую часть вашей наличности в какую-то безумную затею Ланселота Вендейна. Вы оба были уверены в том, что его планы, неважно какие, должны были принести вам успех. Вам нужны были деньги на ремонт Марграуда, и вы были так уверены в этом успехе, что заложили поместье. Вы вообразили, что через несколько месяцев у вас будет куча денег.

Ну, а план не удался, и вы попали в очень затруднительное положение. Довольно значительная часть вашего дохода, который вы имели от первоначального капитала, пропала, и вы оказались перед необходимостью возвращения двадцати тысяч фунтов, полученных вами в залог за вашу собственность, плюс шесть процентов годовых. Я прав?