Тайны Древнего Лика

Корепанов Алексей Яковлевич

– Великолепная гипотеза, Лео. – Ареолог иронично изобразил аплодисменты. – Ученый мир будет в восторге. Значит, там, внутри Сфинкса, сидят марсиане? Уже тысячи лет сидят, по-твоему?

– Ну, не все время сидят, – невозмутимо отозвался инженер. – Засекли нас еще на орбите – и спрятались. Они стреляные воробьи, знают, что от пришельцев обычно ничего хорошего ждать не приходится.

– В общем-то, свечение атмосферы здесь бывает, – задумчиво произнес Батлер, никак не отреагировав на фантазии инженера. – Слабенькое, но все-таки… Это еще «Марс Экспресс» засек, у него отличный спектрометр, вместе с русскими делали. Планетарного магнитного поля у Марса нет, но есть локальные поля; считается, что их порождают

магнитные аномалии в коре. Может быть, это даже остатки прежнего планетарного поля. Так вот, эти мелкие поля улавливают электроны, концентрируют их вблизи локальных магнитных полюсов, электроны возбуждают молекулы атмосферы – и те, соответственно, начинают светиться. Ну, это элементарно. Только… – Ареолог задумчиво потер лоб. – Только тут нестыковка. Таких интенсивных вспышек никогда не наблюдалось, да и магнитного поля на этом участке нет. Магнитометр-то наш молчит, ничего не фиксирует. – Батлер обвел взглядом коллег и подытожил: – Во всяком случае, это, безусловно, какое-то атмосферное явление. Возможно, самым непосредственным образом связанное со Сфинксом.

– Внутри Сфинкса может быть много интересного, – заметил Торнссон. – И внутри Пирамиды тоже. И в Городе, и под Куполом. Знаю, что проводить аналогии – дело скользкое, но все-таки… Каждая египетская пирамида – для отдельного фараона, так? А тут, может быть, под нефракталами – целые некрополи, а? Арлингтонские кладбища. И там не только куча мумий или скелетов, но и всякие аксессуары для беззаботной загробной жизни. Дробовики какие-нибудь, роботы, телевизоры, компьютеры… Это я так, что в голову пришло. В принципе-то такое может быть? Если по аналогии с Древним Египтом?..

Батлер хотел ответить, но Флоренс оказалась быстрее.

– Искать аналогии там, где их нет, – типичная наша ошибка, – заявила она. – Египет это Земля, Сидония это Марс. Марс – не Земля. Здешние структуры совершенно не обязательно должны быть чьими-то усыпальницами. А может, они, наоборот, инкубаторы. Точнее, инкубатории.

– О! – изрек Каталински, оторвавшись от очередной тубы. – Интересная мысль. А в чем разница между инкубатором и инкубаторием? Инкубатор для цыплят, а инкубаторий для людей?

– Инкубатор – это аппарат, а инкубаторий – здание с инкубаторами, – пояснила нанотехнолог. – А если все-таки пойти по пути аналогий, то вот вам еще одно предположение о функции египетских пирамид, я в Сети вычитала. Там, собственно, речь шла о пирамиде Хеопса. Так вот, по мнению какого-то египетского ученого, она возведена вовсе не как усыпальница фараона, а для опреснения воды!

– Вот как, – сказал Каталински. – Богатая у людей фантазия, ну почти как у меня.

– Да-да, возможно, пирамида Хеопса – это не что иное, как гигантский дистиллятор, – продолжала Флоренс. – Ее будто бы возвели сразу же после того самого библейского Великого потопа, когда не хватало и пресной, и просто чистой воды. Те полости, что находятся под землей, должны были наполняться водой, и ее затем нагревали до кипения. Пар поднимался вверх и проходил через внутренние коридоры и камеры. А форму им придавали именно такую, какая обеспечивала бы эффективное протекание процесса дистилляции. Если придерживаться метода аналогий, тогда и здешний Сфинкс может быть опреснителем.

– Или генератором воздуха, – вставил Алекс Батлер, внимательно слушавший нанотехнолога.

– Да, или генератором воздуха, – согласилась Флоренс. – До сих пор функционирующим. И эти вспышки как-то связаны с тем, что он до сих пор функционирует. По-моему, гипотеза насчет пирамиды Хеопса не из самых худших.

– Но и не из самых лучших, – не мог, конечно же, промолчать Леопольд Каталински. – Лет этак через тысячу, а то и две, наши преемники – крысы или тараканы, – наткнутся на остатки нью-йоркской подземки и выдвинут любопытную гипотезу о том,

что это древний лабиринт, в котором мы держали хорошо им известных из наших памятников культуры и безусловно, по их мнению, существовавших в нашу эпоху Кинг-Конга и Годзиллу.

Флоренс пожала плечами:

– Возможно, Лео.

Алекс Батлер взглянул на нее:

– Вот ты говоришь, Фло, что Марс – не Земля. Египет там, на Земле, а Сидония здесь, вокруг нас. Конечно, Марс не Земля. Но вот ведь какие есть весьма любопытные факты. Знаете, как древние египтяне называли планету Марс? Горахти, то есть «Гор на горизонте». Точно такое же имя носил и их Сфинкс, тот, который возле египетских пирамид. И Марс, и Сфинкс считались проявлениями Гора – сына звездных богов Исиды и Осириса. Кроме того, иногда Марс называли «Гор Дшр», или «Гор Красный», а египетского Сфинкса долгое время красили красным цветом. – Алекс обвел взглядом внимающих ему астронавтов. – И это еще не все. Имя «Гор» в более ранний период произносилось как «Геру» – это означает «лицо». Здесь, у нас за бортом, тоже «Лицо». Интересные совпадения, не правда ли?

– Получается, что Древний Египет каким-то образом связан с Марсом, – сказал Свен Торнссон.

Ареолог повернулся к нему:

– Или Марс с Древним Египтом.

– Или ничто ни с чем не связано, – добавил Каталински, – и мы пытаемся поймать ту самую черную кошку, которой нет в темной комнате.

– Подожди, Лео, – выставил перед собой ладонь Торнссон. – Есть в комнате кошка или нет, мы пока не знаем, но вероятность того, что она там все же притаилась, нельзя сбрасывать со счетов. Если взаимосвязь на самом деле существует, и если все-таки допустить аналогии, то нас может подстерегать одна пренеприятнейшая штука. Предположим, что мы найдем какой-то вход. Там. – Он ткнул пальцем себе за спину. – Наверное, закрытый. Разве мы не попытаемся туда проникнуть?

– У нас есть взрывчатка? – осведомился Леопольд Каталински, рассматривая собственные ногти. – Или ты полагаешь, что ключ висит там рядом, на гвоздике?

– У нас есть буры, у нас есть твой экскаватор и классный нанотехнолог! – воскликнул пилот. – Что-нибудь придумаем. Не хочешь же ты сказать, что, оказавшись перед дверью, не попробуешь ее открыть?

– А, пожалуй, попробую, – немного помолчав, согласился Каталински.

– Вот именно! – Голубые глаза Торнссона блестели, как море под полуденным солнцем. – Думаю, каждый из нас попробует, и командир попробовал бы, будь он с нами. Мы открываем дверь, входим… А теперь вспомните, что случилось с теми, кто вскрыл гробницу Тутанхамона.

– «Проклятие фараонов»… – приглушенным голосом сказала Флоренс Рок. – Целая вереница смертей участников экспедиции. И не только участников.

– «Смерть раскинет свои крыла над тем, кто нарушил покой фараона», – добавил Алекс. – Так было написано на глиняной табличке, которую нашли в усыпальнице. История жутковатая…

– Над нами не раскинет, не переживайте, – заверил Каталински. – Что-то я не видел в программе нашего увлекательного турне такого пункта: проникнуть внутрь нефракталов Сидонии. По возможности осмотреть поближе – да. Но не более. Или такое задание получил непосредственно специалист? – Каталински пронзил ареолога взглядом своих жгуче черных, чуть навыкате, глаз.

Алекс Батлер спокойно выдержал этот взгляд и отрицательно покачал головой:

– Нет, дорогой Лео, я такого задания ни от кого не получал. Даже разговора такого не было… вернее, был, но очень-очень неконкретный. На уровне общих рассуждений. Однако я полагаю, что при разработке программы экспедиции возможность обнаружения каких-то входов в нефракталы предусматривалась. Во всяком случае, у командира есть предписание на этот счет. Я задавал ему такой вопрос, и он ответил, что все сообщит в свое время. Так что это в его компетенции.