Тайны мертвых

Санс Софья

Ян тут вспомнил песню Талькова «Сатана плясать устал», которая была как раз в тему.

Кончен бал, погасли свечи,Не успевшие поджечьВсю планету,И не вечнымОказался красный меч,Пропитавший кровью землюНевиновной стороны,Что бельмом сияла белымВ чёрном глазе сатаны.Сатана гулять устал,Гаснут свечи, кончен бал.

А сейчас все это кончилось? – спросил Ян.

– Да что ты, внучек!? – сказала бабушка. – По всей Земле демоны делятся на две группировки и продолжают под эгидой национализма, борьбы за справедливость и свободу, устраивать войны, терроризм, погромы, свержения власти, дележку территорий. И это делается и будет делаться по всей Земле.

– Во всяком случае, мы попробуем запомнить небесные уроки и воплотить на Земле то, что поняли здесь. Да, Ганс? – сказал дед

И немец снова суетливо закивал, так же как и при встрече с Яном. Правда, в этот раз за его щекой был большой кусок бабушкиного пирога.

Глава 14. Ян-мама

Находясь в доме у бабушки и угощаясь ее ароматной стряпней, Ян поблагодарил ее:

– Я снова вспоминаю детство, когда это все ел в твоем домике.

– Пора бы тебе встретиться со своими родственниками по прошлой жизни, – сказал дед. – Они еще не воплотились и ждут тебя.

– О, интересно! – воскликнул Ян. – Да, я очень хочу их увидеть. – А почему они сразу не встретили меня? – спросил он.

– Во-первых, они живут в другой области, – сказал дед, – в тундре. Они люди севера и привыкли к холоду и снегу. У нас ведь тут нет времен года, – стал объяснять дед. – И в одной области постоянно лето, в другой – весна, в третьей – бесконечная осень, а в четвертой – всегда зима. И люди живут там, где захотят, или путешествуют в зависимости от настроения. Сегодня захотят – могут попасть в область беспрерывной цветущей весны, а завтра – в пасмурную, дождливую осень. Или, например, в солнечную, теплую местность, туда, где всегда только бабье лето. А когда и к этому привыкнут, захотят необычных впечатлений – попадают в область, где вечная зима, холод вьюга.

– О, как у вас все необычно, – удивился Ян.

– Да, – подтвердил дед, – ведь здесь Земля не вращается вокруг Солнца, и все создается желанием людей, зверей, духов природы, растений. Все зависит от того, что ты хочешь создать в своем воображении и проявить в этом плане.

А вторая причина, по которой твои родственники не сразу встретились с тобой – это то, что они не хотели сразу шокировать тебя, пока ты еще не обвыкся в этом мире.

– А чем они шокируют меня? – спросил Ян.

– А вот сейчас и увидишь, – сказал дед. – Настройся на меня, и полетим.

Ян представил перед внутренним взором лицо деда, и они переместились в местность, похожую на северную тайгу, переходящую в тундру. Везде был снег, и росли отдельные карликовые сосны, ели и кустарники. Снег в этом месте был рассыпчатым и твердым. От стелящегося по земле холодного ветра он создавал красивые волны, острыми застругами смотрящие в одном направлении. Солнце низко ходило по небу. Едва успев подняться, оно почти сразу уходило в свою ночную обитель. А иногда ему даже не хватало сил подняться из своей колыбели. И тогда на Земле царил полный мрак, озаряемый роскошными цветными всполохами северного сияния. Но сейчас все-таки было светло. Кое-где из-под снега проступал мох и другая растительность тундры. Одинокие низкорослые кустарники причудливым рисунком украшали равнину. Паслись олени, копытя примороженный мох прямо из-под снега. Для них он был лакомством. На дереве, выслеживая свою добычу, сидела полярная сова. Она была повернута к нашим путешественникам спиной. Но почуяв их появление, развернула голову на 180 градусов. И устремила на них взор своих магических, близко посаженных друг к другу, желтых глаз. Вдалеке бродил белый медведь, выискивая себе пропитание, всюду сопровождаемый своим верным спутником – песцом, который подъедал объедки, перепадающие с «мишкиного стола». Все здесь было непривычно и даже немного странно. Но по-своему красиво. В этом удивительном мире была своя гармония и красота.

Ян почувствовал холодный снег и морозный воздух. Удивительно было видеть зиму в этом измерении, находясь в тонком теле и одежде, совсем не подходящей для нахождения в тундре.

Оказавшись перед несколькими ярангами, Ян с дедом зашли в одну из них. Там сидело несколько человек за небольшим столом, стоящим рядом с печкой. Одетые в одежды, сшитые из шкур оленя и совсем не похожие на современных людей, они производили очень необычное впечатление. Широколицые, темноволосые, с монголоидным разрезом глаз, они были очень непосредственны и просты в своем поведении.

– О, это же наша мамо! – воскликнула одна из женщин, обращаясь к Яну. – Ты помнишь, как мы жили с тобой?

Ян опешил от ее заявления, но в его уме вдруг стали всплывать поразительные картины, в которых он был женщиной и заботился о своих детях. И это они сидели сейчас за столом. Еще больше он пришел в замешательство, узнав в строгом мужчине с черными усами своего бывшего мужа. Его восприятие раздвоилось: и с одной стороны, он был мужчиной, а с другой – женщиной. Одна его часть воспринимала людей с позиции личности Яна, которая их видит впервые, а с другой – как близких и любимых людей, которых он очень давно знал.

От этого шока он так и осел на пол у двери, не зная, как теперь реагировать: по-новому или по-старому. В его голове пронеслись события их прежней жизни.

С отчетливой ясностью он вспомнил, как они жили на крайнем севере, в тундре. В стране, где большую часть времени года был снег. Где день и ночь могли длиться бесконечно долго – целыми месяцами. Где зима, холод и снег были полноправными хозяевами, а лето с его зыбким теплом заглядывало лишь ненадолго и тут же спешило в южные страны. Ян вспомнил, что он был женщиной. Её звали Айта. У нее была семья, муж, семеро детей. Они жили целым племенем в ярангах, постоянно меняя стоянки, перекочевывая с места на место. Вся их жизнь была связана с оленями, рыбалкой и охотой.

Она постоянно сидела около очага и занималась женской работой. Как, впрочем, и все жители племени. Каждый был чем-то занят. Никто не сидел без дела, все или работали, или учились чему-то. Племя жило спокойно и счастливо. Не было ни пьянства, ни наркомании, ни преступности. А тем более всевозможных развлечений, интернета, телевидения и глупых игровых приставок, делающих людей умственно отсталыми существами.

Ян, продолжая испытывать двойственное чувство, что он как бы находится и здесь, и в прошлом своем воплощении, был сильно обескуражен. Он отчетливо понимал, как же на самом деле спокойно и счастливо живут простые народы, лишенные всех «благ цивилизации». Он вспомнил, что яранга была разделена на две половины: мужскую и женскую. И поэтому в семьях никогда не было ни скандалов, ни ругани, ни упреков. Все было гармонично и спокойно. Каждый человек в семье знал свои обязанности, дети никогда не сидели на шее у родителей. Каждый много трудился. И все чувствовали себя спокойно и счастливо.

Вода, которую они пили, воздух, которым они дышали, пища, которую ели – все было чистым, и поэтому никто не болел такими тяжкими недугами, как люди в «развитых» странах. За помощью и знанием приходили к старому шаману. Он помогал и удачу в охоте притянуть, и предсказывал погоду, находил потерявшихся людей. А кого надо – лечил.

Но вот однажды муж, Омогой, не вернулся с охоты. Айта сразу почувствовала что-то неладное и пошла к шаману за советом. Тот принес жертву духам и, войдя в шаманский транс, провел ритуал, в конце которого сообщил женщине, что ее муж погиб, задранный медведем на охоте. Айта поблагодарила шамана и вернулась домой, к детям. Вскоре, как подобало по обычаю племени, она вышла замуж за младшего брата своего мужа, Кустура, и прожила вместе с ним до конца своей жизни.