Тайны пустоты

Елисеева Валентина

Призрачная Таша отстранённо наблюдала, как трое негодяев, убедившись, что пульса и дыхания у её тела нет, спотыкаясь, выбегают из дома. Она проводила их до крыльца, а дальше продвинуться не смогла. Вокруг неё заклубилась мгла, протянула к ней свои щупальца, раскрыла разверстый зев туннеля... Ощущение непоправимой беды нахлынуло на Ташу, она изо всех сил сосредоточилась на натянувшейся нити связи с бессознательной собой, лежащей в комнате. Всеми силами мысленно вцепилась в еле ощутимую нить! Мгновенье – и она, натужно кашляя и глубоко дыша, села на полу. Задумчиво посмотрела на распахнутую дверь, чувствуя, как лихорадит всё тело. Всхлипнув, утёрла слёзы дрожащими

руками и дала себе обещание, что больше никогда не будет прикидываться мёртвой!

За прошедшие годы она нарушила обещание уже дважды... Она бы нарушила его и сейчас, но этот способ самоспасения против огня не сработает.

Становилось невыносимо жарко, лёгкие жгло огнём, глаза слезились, она задыхалась. Что делать?! На взвившейся вверх руке, инстинктивно пытающейся заслонить лицо от убийственно жаркого пламени, она разглядела метку, оставленную таинственным незнакомцем. С момента их встречи прошло четверо суток, но метка ещё горела, хоть мужчина говорил что-то о трёх днях её действия. Впрочем, он толковал о галактических днях... А-ааа, у неё всё одно нет других шансов выжить, даже столь же фантастических! И Таша коснулась метки.

Силуэт в чёрном возник перед ней через десяток секунд, за которые перед глазами Таши промелькнула вся её жизнь. Сквозь слёзы она увидела, как мужчина огляделся. Щелчок – и над ними раскрылся полупрозрачный купол. Пространство под куполом низко загудело, все запахи пропали и Таша с наслаждением вдохнула очищенный от угарного газа воздух.

– Жизнь в твоём мире представляется довольно опасной, – хладнокровно сообщил незнакомец.

– Правда, что ли?! А я как-то не замечала, – ненатурально удивилась Таша, стараясь отдышаться.

– Правда, – равнодушно подтвердил незнакомец, словно и не думал шутить, произнося предыдущую фразу. – Глупо строить деревянные дома, не делать их огнестойкими и при этом не ставить защиту от пламени. Ты согласна отправиться со мной?

– Отсюда – куда угодно. – Сжавшись в комок, когда вниз обвались остатки перекрытий второго этажа, Таша обрадовано заметила, что установленный незнакомцем купол не дрогнул от сокрушительных ударов.

– Нам придётся уходить подпространством.

– Хоть драконьей тропой, честное слово!

– В вашем мире живут драконы? – полюбопытствовал незнакомец так невозмутимо, словно они сидели у лесного ручья на солнечной полянке. А крыша уже трещала и грозила обрушиться на их головы! Что, если прозрачный купол не выдержит?! Никогда в жизни Ташу не захлёстывал такой беспредельный, животный ужас!

– Ты бессмертный? – второй раз задалась она вопросом. – К слову, ты кто вообще?

– Нуль-физик, но для тебя, наверное, максимально ясным будет термин «некромант».

– Действительно?! Тогда понятно, почему ты явился именно ко мне, – пробормотала Таша.

– Да? – незнакомец явно загорелся любопытством. – А мне это совершенно не понятно. Так почему?

– Я, можно сказать, профессиональная покойница, то есть идеальная напарница для некроманта. Правда, лично мне больше нравится определение «спящая красавица». Так, принц мой некромант, ты меня спасаешь или передумал?!

– Закрой глаза, – скомандовали ей.

Да проще простого! Честно говоря, давно хотелось накрепко зажмуриться!

И её затянуло в чёрную, густую и пульсирующую пустоту. Очень знакомую пустоту, которую видишь и ощущаешь даже с закрытыми глазами! Окружившая её мгла, как и прежде, казалась довольным хищником, дождавшимся свою добычу, и этой добычей выступала она. Похоже, незнакомец не шутил, называя себя магом смерти – он вытолкнул её в объятья той самой тьмы, от которой Таша убегала с детства! Из которой еле вынырнула в тот раз, когда столкнулась с медведем в тайге и была вынуждена изображать падаль в надежде, что ею побрезгуют. Медведь не то чтобы побрезговал, но рычать и скалить зубы перестал, обнюхал её неподвижное тело и... завалил его хворостом, чтобы другие хищники не растащили оставленную про запас еду. То, что запас сможет убежать сам, когда он отлучится, медведю на ум не пришло.

И вот она снова в лапах шевелящейся мглы, снова дезориентирована и ощущает на себе мертвенный взгляд, направленный будто бы со всех сторон. Снова перед ней развернулся туннель, но на этот раз он не был пуст – в нём стоял незнакомец в чёрном костюме и протягивал к ней руку. Идея идти в туннель по-прежнему пугала Ташу до мурашек, но альтернатива – заживо сгореть в огне – прельщала ещё меньше. Её бы не стали вытягивать из пожара, чтобы убить как-то иначе, верно? Решившись, Таша вложила свою ладонь в руку незнакомца. Чувство страха усилилось, её потянуло вглубь туннеля, и вдруг его стены резко изогнулись, с силой отрывая её от спасителя и зашвыривая в чёрную воронку. Таша успела услышать крик незнакомца, он попытался ухватить её, ей даже показалось, что он с усилием начал выпрямлять стенки туннеля во тьме, стараясь добраться до неё. Увы, воронка и мгла оказались сильнее и утянули её в темноту бессознательного.

...

Стейз очнулся и распахнул глаза. Адъютант протянул полотенце и таблетки, а Оррин нахмурился, без слов поняв, что перенос прошёл не по плану. К чему слова, если вернуться должны были двое, а не один? Военный стратег прибежал к товарищу, как только Стейз сообщил всем заинтересованным лицам о поступившем ему вызове и своём намерении ответить на него.

– Девушка передумала покидать свой мир? – спросил Оррин.

– Нет. Она погибла в подпространстве, – глухо ответил Стейз и закрыл лицо руками. Кратко рассказал другу обо всём произошедшем. – Туннель сжало как раз вблизи неё, я не смог выдернуть её из захвата. Струя фотонов, выплеснувшаяся в реальный мир – единственный след, что от неё остался. Оррин, гибель девушки не была чёртовой случайностью!

– Думаешь, хотели убить тебя, но чуть промахнулись?

– Не знаю. Возможно, хотели убить именно её.

– А в чём смысл? Расскажи, как всё было. Давай, Стейз, в бесчувственности наурианцев есть свои плюсы: например, вы не испытываете болезненных терзаний, увидев чью-то гибель.

– Я испытываю болезненную вину, что обрёк её на смерть.

– Ты спас её из огня. Смерть в пламени была бы более мучительной, чем мгновенная гибель в подпространстве.

– Прости, я не способен успокоиться таким соображением. Я мог спасти её, но не справился со своей задачей! Поставлю Верховного в известность, что отныне всем нуль-физикам запрещено самостоятельно перемещать сквозь подпространство живые объекты. Для моих коллег моё слово является решающим, пусть достаёт «дикарей» для авгуров другими способами! А я сосредоточусь на деле максимального укрепления действующих транспортных путей, насколько такое укрепление вообще возможно в «пустоте».

Слушая необычно эмоциональную речь друга, Оррин думал, что тот впервые испытывает сильное чувство и ему мучительно непривычно это состояние. Стейз привык к бесстрастности. Он с рождения был завёрнут в кокон неэмоциональности, как все наурианцы, но трагедия с девушкой пробила трещину в этой монолитной защите.

Звучание мрачного голоса Первого стратега дополнилось низким гулом: серая пелена входа в кабинет замерцала голубыми разводами – кто-то с той стороны испрашивал разрешения на вход. Стейз вопросительно посмотрел на адъютанта, и тот заверил, что сигнал «не беспокоить» на двери приёмной активирован.